Если попросить человека, далекого от мира балета, назвать самых известных русских балерин, то наверняка он назовет Галину Уланову, очевидно - Майю Плисецкую, кто-то из знающих историю - может быть - Матильду Кшесинскую и Анну Павлову. И почему-то совсем мало кто назовет имя Аллы Шелест - одной из величайших танцовщиц двадцатого века, ученицы Елизаветы Гердт и великой Агриппины Вагановой, больше четверти века бывшей примой знаменитого Ленинградского театра оперы и балета имени Кирова (ныне Мариинский). Кстати, к Вагановой Шелест попала совершенно случайно - просто Елизавета Гердт уехала из Ленинграда в Москву и Аллу, проучившуюся в Ленинградском хореографическом училище шесть лет у Гердт, перевели в класс Агриппины Яковлевны. При этом Ваганова никогда не хвалила Аллу, как бы та хорошо себя ни показывала.
Сразу по окончании ЛХУ в 1937 году Аллу пригласили в Кировский театр оперы и балета. Конкуренция там была дикая. И то сказать, в это время на сцене театра блистали Наталья Дудинская, Татьяна Вечеслова и, конечно, Галина Уланова. Но это не смутило юную балерину. И хотя ей редко доставались ведущие партии, еще до войны у нее появились в Ленинграде, как сейчас сказали бы, свои фанаты. До войны она успела исполнить роли Феи Сирени в "Спящей красавице", Лауренсии и Хасинты в "Лауренсии", Оксаны в "Тарасе Бульбе" и Мирты в "Жизели". Публика шла в театр на ее имя.
В июне 1941 года в театре планировалось празднование пятидесятилетнего юбилея известной тогда балерины Елены Люком. На 23-е число были запланированы разные публичные мероприятия и концерт, в котором должна была принимать участие и Шелест. Поэтому 22 июня, сразу после того, как Алла Шелест прослушала новости по радио, она пошла в репетиционный зал. Как потом она вспоминала: "Мы были не уверены, состоится спектакль или нет, но выяснилось, что отменяется только публичное чествование. Люком танцевала Китри в полную силу, легко, весело, под бурю аплодисментов, Хорошо танцевала Дудинская Уличную. Подруг исполняли Вечеслова и Иордан. Словом, что ни выход, то и овации. Черкасов – Дон Кихот изумителен был в менуэте: сколько грации!.. Первый акт "Жизели" я не смотрела, так как одевалась для гран па в "Пахите", где участвовали Люком и Чабукиани, пять балерин с вариациями и три солистки без вариаций – Мунгалова, Железнова и я. Прошло на большом подъеме, но торопились кончить спектакль к одиннадцати тридцати по распоряжению и царило какое-то смятение".
До конца сезона у нее оставалось еще два спектакля. Оба они прошли при аншлаге. А в августе сорок первого театр эвакуировался в Пермь. Основная часть труппы уехала девятнадцатого. Но из-за скорых сборов, волнений и страха с мамой Аллы, как писала в своих дневниках сама Шелест, случился "сердечный припадок", и этим эшелоном они не уехали. Вторая очередь труппы должна была уехать двадцать шестого, но двадцать пятого были разбомблены железнодорожные пути и они остались в Ленинграде. А вскоре началась блокада.
Но город продолжал жить. Шелест танцевала в филармонии. Как-то ей предложили концерт в госпитале, и она согласилась. Ей было страшно оставлять маму одну дома и на концерт они пошли вместе. В дороге их застала воздушная тревога и они одновременно решили, что вернуться домой не смогут. И были правы - два соседних с их домом здания оказались разбомблены, а в их доме появилась трещина до самого фундамента. Поэтому они стали жить у подруги мамы в ее десятиметровой комнатке. Во время бомбежек прятались в подвале. Но в какой-то момент почувствовали, что и здесь опасно и переехали к маминому брату. Буквально на следующий день после отъезда в тот дом, откуда они съехали, попала бомба и пробила его насквозь до того самого подвала. Все, кто там были, погибли.
В конце концов они поселились в госпитале, где тогда работал отец Аллы. Госпиталь размещался в Инженерном замке. И уже там они узнали, что и в дом, где находилась квартира брата мамы, попала бомба.
Однажды ноябрьским утром Шелест с Вагановой вместе шли на улицу Росси, где Агриппина Яковлевна давала уроки оставшимся артистам. В это время начался артобстрел. На каждый разрыв снаряда Алла реагировала "по-балерински" - то одна, то другая нога у нее взлетала в "батмане". Учитывая, что на ногах у нее были отцовские валенки 44-го размера, выглядело это, по меньшей мере, странно. Даже Ваганова не выдержала и попыталась остановить Аллу. Но на каждый грохот ноги вскидывались сами, - так и прошли остаток пути с причитаниями и батманами…
В феврале сорок второго у мамы Аллы случился второй сердечный приступ. И они все-таки решились эвакуироваться по "Дороге жизни". Удалось это сделать лишь первого апреля - последней машиной той зимы. Вместе с ними уехала и Ваганова. После их отъезда в Инженерный замок попало три авиабомбы...
Из эвакуации Алла вернулась с большими надеждами. Какое-то время ее семья прожила в доме на Литейном, трещина в котором так и не была ликвидирована. Поэтому в 1956 году они переехали во вновь построенный дом номер 5 на улице Куйбышева - прямо напротив знаменитого дома Кшесинской на Петроградской стороне. Кстати, портреты Аллы Шелест, как и в свое время портреты Кшесинской, видевшие в ней идеал женственности, вечной красоты и гармонии, писали художники.
Но не всем надеждам суждено было осуществиться. Далеко не всегда она, при всем своем таланте, выходила в премьерных составах на сцену. И хотя ей удалось создать целую галерею образов в классических и современных балетах - от Одетты и Одиллии в "Лебедином озере" Чайковского до Эгины в "Спартаке" Арама Хачатуряна, полностью раскрыть свой потенциал она так и не смогла.
Особое место в ее творческой жизни занимали партии Катерины и Хозяйки Медной горы в "Каменном цветке" Сергея Прокофьева и Мехменэ Бану в "Легенде о любви" Арифа Меликова - балетах, поставленных Юрием Григоровичем, который фактически стал ее первым мужем.
А в 1953 году Алла первой из советских балерин выехала на гастроли в Великобританию. И там ее танец стал настоящей сенсацией. Вскоре уже делегация Королевского балета Англии побывала с визитом в Ленинграде и Алла Шелест познакомилась с английской примой Марго Фонтейн. Великие балерины обменялись подарками - Шелест преподнесла Марго золотую брошь, а Фонтейн подарила ей дефицитные в СССР капроновые чулки. Следующий гастрольный тур советского балета по Европе должен был состояться в 1961 году, но Шелест на него уже не пригласили.
Еще в 1950 году балетмейстер Кировского театра Леонид Якобсон поставил в театре балет «Шурале» на музыку Фарида Яруллина, в котором женский образ Сюимбике он ставил специально для Аллы Шелест. А в 1956 году вновь пришедший на должность балетмейстера Кировского театра Леонид Якобсон специально для нее создал партию Эгины в "Спартаке". А затем поставил миниатюры "Вечный идол" и "Слепая". И Алла смогла наконец-то забыть о своей невостребованности.
Но короток век балерины - в 44 года Алла Яковлевна узнала, подойдя к доске приказов театра, что она уволена в связи с уходом на пенсию. Уход со сцены ей дался очень тяжело, и ей пришлось полностью перейти на педагогическую стезю. В разные годы Шелест была педагогом Ленинградского хореографического училища имени Вагановой, балетмейстером-репетитором Мариинского театра, преподавала балетмейстерское мастерство в Петербургской консерватории. Затем был творческий подъем во время ее своеобразной командировки в Куйбышев (ныне Самара). Здесь, на сцене местного театра оперы и балета, Алла Яковлевна поставила в 1966 году балет "Дон Кихот", а впоследствии три года - с 1970-го по 1973-й - занимала должность главного балетмейстера этого театра. За эти три года она вместе с балетмейстером Рафаилом Вагабовым поставила "Лебединое озеро", "Семь красавиц", "Тщетную предосторожность", "Жизель". Здесь же, в Куйбышеве, они стали мужем и женой. А благодаря ей самарская труппа пополнилась выпускниками Санкт-Петербургского хореографического училища.
В Самаре родился и проходит балетный фестиваль, посвященный Алле Шелест. Интересно, что великую Анну Павлову чествуют в Лондоне, а Аллу Шелест - в Самаре, в то время как обе они выросли в Мариинском театре, но Санкт-Петербург почему-то остается в стороне.
Галина Уланова так отзывалась о ней: "Шелест – балерина трагическая и вдохновенная, ее всегда можно узнать по совершенству рисунка, эмоциональности и самозабвенности...ее выступления потрясают смелостью и новизной трактовки каждой из ролей". А другая великая балерина - Майя Плисецкая - говорила: "Многие роли Шелест не могу забыть. Жизель, Эгина, та же Зарема. "Слепая" в постановке Якобсона заставляла меня плакать. У Шелест был дар необыкновенного перевоплощения. На сцене она была немыслимо красива. Божественно красива!"
Умерла Алла Яковлевна у себя дома 7 декабря 1998 года. Она не дожила до своего восьмидесятилетия меньше трех месяцев. Похоронена она на Литераторских мостках Волковского кладбища, неподалеку от своей великой наставницы - Агриппины Вагановой. В 2000-м году на ее могиле установили памятник в виде беломраморной скульптуры скорбящей обнаженной женщины работы скульптора Анатолия Дема и архитектора Сергея Михайлова.
Если вам понравился материал - поставьте, пожалуйста, "лайк". Вам это ничего не стоит, а канал вы, тем самым, поддержите. Буду рад, если вы захотите высказать своё мнение о материале, не стесняйтесь - комментируйте, благодарите (если считаете нужным), критикуйте. Возможно, в материале что-то упущено и вы знаете какие-то неизвестные детали - пожалуйста, дополняйте. Каждое ваше слово, каждый отзыв чрезвычайно важен для того, чтобы канал оставался на плаву в наше сложное время.
А лучше всего - подписывайтесь на канал "Вдоль по Питерской". Пишите, о ком вы хотели бы прочитать на этом канале. Буду всем благодарен. И ещё - почему-то на Дзене стала действовать автоматическая ОТПИСКА от каналов. Поэтому проверяйте, пожалуйста, остаётесь ли вы подписаны на канал.
Многие подписчики пишут мне в комментариях, что материала на канале уже хватает на хорошую книгу о великих петербуржцах, что можно даже что-то вроде справочника-путеводителя по питерским кладбищам издать. Но удовольствие это не из дешёвых, в одиночку я просто не потяну. Поэтому решил провести такой вот эксперимент - попытаюсь собрать деньги на такую книгу. Если это действительно востребовано, то мы вместе её сможем напечатать. Если же кто-то считает это не этичным, напишите, пожалуйста - если таковых отзывов будет много, то я завершу этот эксперимент. Буду благодарен за любую обратную связь.