Даже воздух затрясся от моего истерического хохота.
- Сто! Сто! Сто пятьдесят семь попыток! Да уж, упертости тебе не занимать, но таланта не больше, чем у маринованной рыбы! Ты поставил рекорд по неудачам!
Белый, как мел, с огромными синяками под глазами, мой жалкий ученик сидел на земле и смотрел на меня недовольным взглядом, тяжело дыша.
- Но ведь у меня получилось.
- Лишь только потому, что ты жутко упрямая скотина, - не переставал я ржать.
Парень встал на ноги, отряхнулся и снова посмотрел на меня крайне недовольно.
- Знаете что, помереть сто пятьдесят раз это крайне неприятно! - закричал он.
- Не-а, - с издевательской ухмылкой протянул я, - не знаю.
- Ну конечно, - буркнул парень себе под нос, затем громко сказал, - это не дает вам право издевательски относиться к страданиям других.
Во даёт. Если бы мне не было весело наблюдать за ним, я бы вовсе не стал тратить на него время. Я подумал, что ему пока что не надо это знать..
- А как же прикажешь к ним относиться, - склонил набок голову я, все также улыбаясь.
Он прищурился.
- Ну может с некой долей сочувствия?
Я составил жеманное выражение лица и сложил руки.
- Ох бедненький, тебе больно, да? Ой, как ужасно! Может, я поцелую, где болит?
Парень закатил глаза и фыркнул.
- Не фыркай тут, - пробурчал я, - это только мне позволено. Идем, пришло время следующего этапа.
- Нет, - отрезал ученик, - я чувствую себя тухлым овощем, мне нужно отдохнуть.
- Ты только что лишился своего единственного преимущества, - с нарочитым отвращением произнес я, - упертости.
Я демонстративно повернулся к нему спиной и ушел в дом.
___
Море огненной лавы посреди безжизненной пустыни с потрескавшейся землей - это все, что видел Лескап на протяжении всего своего путешествия. Он ходил по этой безысходной обстановке уже более пяти лет, безрадостно наблюдая за последними увядающими кусочками огромной зеленой планеты.
Как бы грустно не было наблюдать эту картину, поделать с этим он не мог ровным счетом ничего. Первое время, после окончания цикла, он всеми силами старался оживлять умирающие участки суши, наполнять, исцелять водоемы и растения, поддерживающие их русла и бассейны. Все это не приносило никаких результатов, а порой даже ускоряло процесс, будто планета назло ему пыталась покончить с собой побыстрее.
Защитное поле или кинетический барьер - это единственное, что позволяло ему не умирать вместе с этой планетой. Не единожды на этой планете появлялись те, кто мог обмануть время и саму биологию, но, Лескап знал, какая участь ждала тех, кто не смог достичь главной цели - абстрагироваться от условий и состояния планеты, создать себе собственную экосистему, в которой они существовали уже вне зависимости от окружающих условий.
Лескап не знал других. Он изучал эту планету уже семьдесят пять тысяч лет, но так и не нашел ни одного иного существа, которое смогло бы, как и он, оставаться существовать.
Мог ли он умереть - не проверял ни разу, но предполагал, что это возможно. Однако, каждый раз, когда ему казалось, что он вот-вот готов прекратить существование, у него перехватывало дух от мысли, что больше он не будет жить, и желание смерти отступало.
И вот, тысячи лет он наблюдал один и тот же цикл: из огненного ада сначала рождались молекулы воды и воздуха, затем появляются первые живые клетки, из которых складываются сложные живые организмы и развиваются до тех пор, пока не достигнут способности самосознания. Разумные существа начинают облегчать себе жизнь: строить механизмы, крепости, обеспечивать свою безопасность и комфорт. В один момент они настолько познают окружающий мир, что даже способны выйти за пределы планеты, изучить то, что находится вокруг нее.
И вдруг, в один странный момент, они останавливаются. Двигаясь по пути развития человека, они вечно сворачивали в совершенно иную сторону. Вместо того, чтобы дальше развиваться как вид, как цивилизация, они искусственно прокладывают путь к тому. что ошибочно считают величием и стремятся к этому.
Сколько Лекап видел вариаций таких событий, сложно даже представить. В одном из сценариев планета была покрыта водой почти на девяносто процентов, разумные существа выстроили установки по переработке воды, стряпая из нее таблетки, слегка продлевающие жизнь и продавали друг другу. Со временем, эти таблетки стали универсальным методом обмена и единицы начали скапливать у себя эти таблетки, собирая их в таком количестве, что хватило бы на тысячелетия. Конечно, они не учли, что эти таблетки действуют не вечно, наступает такой момент, когда они перестают работать и смерть становится неизбежной. Многие представители вида пытались предупреждать о такой возможности, но единицы не могли отказаться от накопления этих "богатств".
Чуть позже выяснился еще один факт: при длительном хранении таблетки становятся токсичными и взрывоопасными. Конечно, даже после выяснения этого факта ни у кого из них не хватило смелости отказаться от гибельной системы. Одно из крупнейших хранилищ взорвалось, распространив токсины на огромную территорию и планета отреагировала.
Лескап знал: планета является почти разумной системой с собственными механизмами регуляции. Однако, ее методы были очень радикальными. Как только обнаруживалась угроза для существования существующей жизни, планета запускала "перезагрузку". Она медленно превращалась в безжизненный кусок пылающего камня, который постепенно превращался в живую планету заново.
Лескапу очень нравился тот сценарий. Этот вид ближе всех подошел к сути: пытался жить дольше и эффективнее. Тогда появилось очень большое количество таких же, как он. Впрочем, после катастрофы с ними случилось то же самое, что случалось со всеми и Лескап вновь остался в одиночестве.
Из семидесяти пяти тысяч лет, Лескап наблюдал огненный ад почти пять тысяч лет. Каждый раз в нем жила легкая надежда на то, что именно в этот раз разумные существа оправдают свое название и пойдут не по созданному ими же пути кажущегося величия, а примут условия окружающего мира и смогут выйти на тот уровень, где он сам более никогда не останется один.
Эта цивилизация... Лескап уже видел их конец. Он понимал. что они обречены, не знал лишь - когда? Их могло погубить многое, поскольку они вовсе не пытались найти связь между энергией и своим организмом. Они создали атомные бомбы, химическое оружие, но самое главное - деньги. Они сразу напомнили бессмертному о таблетках. Эти были даже глупее. таблетки ведь имели хоть какую-то ценность, деньги же на настоящий момент и вовсе стали виртуальными цифрами на мониторах. Этот вид не видел приближающегося конца вовсе.
Еще двадцать тысяч лет назад, когда не его пороге появлялся очередной ученик, Лескап был вне себя от радости. Он принимал каждого из них, учил их всему, что знал сам, поддерживал, наставлял. Но все равно оставался один.
Когда на его пороге появился желающий убить Красталку, он не испытывал ничего. Он знал - этой цивилизации конец, как и ему. Его руки опустились уже давно и он не испытывал к возможности обучать никакого ажиотажа.
Почему же он принял его? Лескап и сам не знал. По факту, он ничем не отличался от многих, кто приходил. Однако, у него возникло странное ощущение. Ощущение, будто он что-то значит, или будет значить. Быть может, это было лишь стандартное ощущение при новом начинании. Лескап решил проверить. Кроме того, поиздеваться над ним было куда более интересной перспективой, чем молча ждать конца этой цивилизации.
____
Я продрал глаза с трудом. Всю ночь мне не спалось, вспоминались все новые факты из прошлого. Почему я вообще решил их вспомнить - вопрос вопросов.
Меня жутко бесило, что мой непутевый ученик начал выкобениваться по поводу обучения. Мало того, что он крутил носом, так еще и делал такой вид, будто это я ему должен. Фу. Бесит.
Я прошелся до его избушки и с силой постучал в кривую дверцу. Подняв на меня заспанные глаза, ученичок нахмурился.
- Чего? - буркнул он.
Избушка была кривоватой, в щели было прекрасно видно, как он устроился на странной конструкции из дерева, постелив под голову кучу листьев.
- Ты учиться пришел или дрыхнуть?! - зарычал я с негодованием.
- Да-да, - сонно пробормотал он, - еще пять минут и я иду.
Я хмыкнул и вынес дверь с ноги. Он вскочил и издал заунывный стон.
- Ну зачем?! Мне теперь ее обратно ставить!
Я склонил голову.
- И что?
- Знаете, кто вы? - обиженно произнес он.
- Тот, кто выломал твою дверь, - кивнул я, - а еще раз проигнорируешь мой приказ - сломаю это подобие жилья для молодых семей к едрене фене. Жду тебя там, где я учил тебя в прошлый раз.
Я уселся на землю и принялся ждать его. На сей раз прибежал он сразу.
- Ну, чем займемся? - воодушевленно спросил он.
- Вопросы. Перед тем, как я начну следующий этап, ты можешь задать мне вопросы, которые тебе интересны.
Он задумался.
- Я уже спрашивал, но-о-о... Кто же вы такой?
- Разумный вид жизни.
- Это как-то отличает вас от нас?
- Нет.
Он немного стушевался.
- Ну, я, наверное, имел ввиду: почему вы бессмертны и как вы этого добились...
Я улыбнулся.
- Это твой первый урок. Основа мудрости - задавай правильные вопросы. Я не пришелец и не мифическое существо. Собственно, стать таким способно любое живое существо, но, на моей памяти, не удалось никому.
- В чем же секрет?
- В том, что его нет, - я развел руками, - я учил множество существ, но ни одно не было в состоянии дойти до того же уровня. Сказать почему не могу - просто не знаю. Быть может, дело в самоощущении, а может в перспективности. Сложно сказать. Как по мне, условия у всех одни и те же. Я могу лишь рассказать тебе, что знаю, показать. что умею. Получится ли у тебя то же самое - зависит от тебя. К примеру. Ты пришел с какой целью?
- Одолеть Красталку и спасти близкого человека.
- Считаешь, это благородная цель?
- Конечно!
- А вот и нет. Чушь ивановна. Ты пришел научиться драться, как я, а не быть как я. Понимаешь?
По его лицу, выражение которого было близко к олигофреническому, я видел, что ничерта он не понял.
- А что плохого? - промямлил он.
- А то, что вы все хотите научиться убивать, но никто не желает научиться жить. С помощью моих способностей можно творить много вещей: от лечения болезней до манипуляций природой. Но вам всем подавай способы выписать люлей тем, кто вам не по душе.
- Но ведь с этого все начинается, - предположил ученик, - конфликт - основа развития.
Я закатил глаза.
- Во-первых, не каждая цивилизация была основана на конфликте. Во-вторых, это ваш метод, тут ты прав, но, разве попытка, к примеру, вылечить все болезни, которым ваш вид подвержен даже больше обычного, чем тебе не конфликт?
Вновь кося под дурачка, он одухотворенно уставился на улитку, ползущую по земле.
- Может вы и правы.
- Ты совсем дурак, или усердно притворяешься?! - закричал я, - пришел у меня учиться и пытаешься ставить под сомнение мои слова?!
Он улыбнулся. Ага. Еще один признак дурачка.
- Да-да, я понял. Значит, вы хотите научить меня большему, чем просто драться?
- Лично я сейчас хочу жареного кролика, - устало сказал я, - учиться вроде ты хотел.
- Ладно, и что дальше?
Я поднялся на ноги.
- Пойдем.
Проведя его через дом, я открыл дверь на задний двор и указал рукой в сторону тренировочного механизма.
- Ух-ты, - ахнул он, - странная штука.
Он наблюдал механизм с огромным количеством острых и тупых продолговатых палок, предназначенных для тренировки реакции.
- Как только я запущу механизм, ты должен будешь пройти через него так, чтобы тебя не коснулся ни один предмет.
Он с сомнением посмотрел в сторону механизма.
- Между ними очень маленькое расстояние... Как то нереально выглядит.
- Суть моего метода в уклонении впритирку, - пояснил я, - между тобой и тем, что тебя атакует, должно быть не более десяти сантиметров.
- Зачем это?
- Слушай, принцесса, - разозлился я, - ты задаешь слишком много тупых вопросов. Может, мне тебе изложить все мои методы? Тогда садись и готовься слушать минимум лет десять. Подходит?
Он помотал головой.
- Просто там острые клинки есть... Ссыкотно как-то.
- Не боись, мы начнем с легкого уровня.
Он заметно успокоился. Я дернул рычаг и механизм пришел в движение на первом уровне. Он двигался медленно, пройти его было бы несложно. Но ведь это не очень весело, так?
Короче, когда он зашел в механизм и начал пародировать танцора, которому много что мешает, я, хихикнув, увеличил уровень и искренне наслаждался зрелищем того, как пьяный танцор превратился в начинающего йога, пытающегося пройти по раскаленным углям. Ничего, раны ему я залечу. Главное, что меня это развлекает.