Адская боль. Мне не помогает даже вставленный в зубы карандаш. Так далеко еще ни разу не заходило. Плачу и думаю, что делать дальше.
Все началось в сентябре, когда дочкам было 4 месяца. Утренний сюрприз в виде каменной груди. Расцедить не удалось. Подруга дала телефон консультанта по ГВ. «ЧУдная женщина, зовут Екатерина. Не стесняйся, звони». Но я постеснялась. Нашла частную клинику, проблему решила.
И пошло по кругу: больницы, поликлиники, роддома. Меня не расцеживал только ленивый. Когда несчастье случилось ночью первого января, я снова взяла в руки телефон Екатерины. И опять не решилась: слишком уж неподходящее время. В дело пошел муж. Слава мужу!
Февраль. Воз и ныне там. Только супруг на этот раз подкачал, расцедил неудачно, кожи на груди не осталось. Кормлю по-живому с карандашом во рту, чтобы не кричать от боли, а становится только хуже. Деваться некуда, звоню Екатерине.
На все про все уходит четыре часа, есть время пообщаться. Ближе к концу делюсь: давно хочу уйти с работы, сменить финансы на психологию, но столько образований, зарплата, должность, соцпакет… С нуля придется начинать, а если не получится? Мне уже тридцать!
«Оля, я до тридцати была учителем биологии. А потом стала акушеркой и специалистом по ГВ. Работала во Франции, в Штатах, в России. Везде востребована. Все время повышаю квалификацию. К вам как раз с занятий приехала: учусь оперировать. Ну и что, что уже к пятидесяти. Возраст – не помеха».
Перевариваю услышанное. И тут вдогонку: «Мне одна девушка про институт семейной терапии рассказывала. Вам должно подойти. Прислать контакты?» Вздыхаю: «Присылайте».
Письмо в ящике, читать некогда. Не проходит и дня, лактостаз возвращается. Звоню Екатерине, рыдаю в трубку. «Оля, остается последний шаг. Перестаньте есть и пить. Кстати, как вам институт? Подошел?»
Первые сутки голодовки. Плетусь к компьютеру читать письмо. Что-что? Паззл сложился, это знак: в году два набора студентов. Сегодня последний день приема на второй поток. К вечеру получаю ответ: «Вы подходите». Так начался мой путь в психологии.
Лактостазов у меня больше не было. Да и зачем? Небесная канцелярия выполнила свою задачу, соединив меня, Екатерину и институт.