"Мы как на войне, - говорят жители французского города Рамбуйе, - но политики отказываются называть это системной, государственной проблемой". Здесь, в Рамбуйе, в 30 минутах езды от Парижа, летней резиденции французских президентов, знаменитой своим королевским замком и многовековой историей, в пятницу на своем рабочем месте в комиссариате была зарезана женщина-полицейский. 37-летний выходец из Туниса, прибывший в страну в 2009 году, нанес 49-летней Стефани два ножевых удара в шею с криками "Аллах Акбар". Женщина, которую коллеги ценили за профессионализм и спокойный добрый нрав, скончалась, у нее остались двое детей 13 и 18 лет. Она проработала в комиссариате Рамбуйе 28 лет. Как рассказали позже потрясенные увиденным очевидцы, преступник не сразу вошел в здание, а в течение какого-то времени осматривался и, по-видимому, выбирал жертву. Нападавший застрелен. Арестованы пять человек, связанных с ним. «Не надо всех красить черной краской, стигматизировать. Это особый, экстемистский случай», - тут же выступили представители мусульманской общины. Власти пообещали усилить меры безопасности, а прокурор республики Жан-Франсуа Рикар сообщил, что злоумышленник жаловался на проблемы с психическим здоровьем.
"Сотрудники полиции сегодня превратились в живые мишени", - говорят сотрудники правоохранительных органов Франции, которые не далее как в середине недели провели массовую демонстрацию протеста. Полицейские, собравшиеся в Париже перед зданием МВД, были возмущены излишне лояльным, по их мнению, вердиктом суда в отношении молодых людей (в возрасте от 16 до 21), пытавшихся в 2016 году сжечь патрульный автомобиль с находившимися в нем людьми в парижском пригородое Вири Шатийон. Апелляционный суд значительно сократил сроки заключения пятерым злоумышленникам, вынесенные ранее судом первой инстанции, а восьмерых оправдал. "Это безнаказанность в действии. Фактически сегодня головорезам посылается сигнал о том, что они могут творить, что угодно", - заявил журналистам глава профсоюза Национальной полиции (National Police Alliance) Фабьен Ванемельрик.
В Париже и Лионе в воскресенье прошла манифестация против освобождения от уголовной ответственности юноши, который убил свою соседку, пожилую еврейку Сару Халими. Обоснование – он это сделал ненарочно, а под воздействием наркотиков. «Антисемитизм – вот наркотик!» «Я обвиняю!» «Преступная Республика!» Под такими лозунгами перед Дворцом Правосудия собрались несколько сотен людей, в основном, члены лионской еврейской общины. Будет ли услышан из голос? Собравшиеся в центре Лиона оглядывались, чтобы удостовериться в присутствии по периметру полицейских. В Париже на площади Трокадеро акция протеста собрала несколько тысяч человек.
"Мы не уступим ни пяди в борьбе с исламским терроризмом!" - сразу после нападения в Рамбуйе снова заявил президент республики Эммануэль Макрон, ранее улетевший в Чад на похороны убитого президента Идриса Дери, который, к слову, «демократически» находился у власти 30 лет. Глава МВД Жеральд Дерманен назвал теракт "варварским актом". Все эти заявления были сделаны на фоне салюта и фейерверков, когда вечером пригороды французских городов отмечали окончание дневного поста в Рамадан, а в соцсетях развернулась очередная словесная баталия о недопустимости "стигматизации" мусульманской общины Франции. "Жаль, что из-за введенных карантинных мер власти не могут устроить очередной акт братания и единства, когда, взявшись за руки, будут ходить по улицам с осуждением еще одного теракта. И так до следующей резни полицейского, или учителя, или священника", - пишет в "Твиттере" с издевкой один из пользователей. Другой жалуется, что его твиты исчезли: "Сегодня можно писать и осуждать только так, как разрешают, иначе назовут фашистом и забанят. Да и на работе могут быть проблемы".
Теракт в редакции газеты "Шарли Эбдо" из-за карикатур на пророка Мохаммеда, резня в концертном зале "Батаклан", наезд на гуляющих на Английской набережной в Ницце - это нападения с десятками жертв, которые заставили содрогнуться не только Францию, но и весь мир. В то же время практически ежедневно сообщается об убийстве полицейских, сотрудников служб спасения, об угрозах расправы с учителями, режиссёрами, журналистами, писателями, политиками - любым, кто, как преподаватель истории Самюэль Пати, позволил себе полемику в духе знаменитой французской свободы слова на тему карикатур или общинного обскурантизма.
Можно продолжать список и возмущаться в кругу близких по духу, плакать по Франции, которой, по мнению многих, больше не существует. Отток небедных горожан из больших мегаполисов, а евреев в Израиль тоже добавляет нерадостные штрихи к общей картине. А можно задать вопрос: что происходит за кулисами громких обещаний властей бороться с терроризмом и осуждения кровавых нападений?
Сложно не отметить по всем телеканалам программы и дискуссии о приверженности страны принципам Французской революции, а именно: «свободе, равенству, братству». «А нападают с ножом отдельные индивидуумы, - подчеркивается, - которые каким-то образом радикализовались... Не надо стигматизации...»
Это телевидение. А реальность? Интересное зрелище сегодня представляют даже не иммигрантские анклавы, живущие по своим неписанным законам, даже не школьники, открыто отказывающиеся почтить память убитых журналистов-карикатуристов и жертв Холокоста, а те, кто им позволяет это делать. «Я отказался проводить урок памяти Самюэля Пати, потому что получил письмо с угрозами, - рассказывали учителя из лионских пригородов. – Да и зачем проводить – они его все равно сорвут. Только сам подставлюсь».
Ходить под защитой полицейских по улицам с плакатами «Мы все Шарли» или «Я Пати» на официально организованной и возглавленной мэрией демонстрациях куда безопаснее. Да и чувство локтя помогает испытать эйфорию восторженной солидарности. Так же считал и другой учитель, 55-летний Дидье Лемэр, пока в один прекрасный день не был вынужден согласиться с полицейским эскортом для того, чтобы живым и здоровым дойти из школы до дома в небольшом городке Трапп. Он расположен в 30 км к юго-западу от Парижа.
Лемэр преподавал в лицее философию. По его словам, которые приводит газета Le Journal du Dimanche, он знакомил детей «с республиканскими ценностями, принципами равенства и светскости». Когда президент объявил войну исламизму, то и Лемэр подключился со своей стороны к этой борьбе, пытаясь донести до учеников на философском уровне недопустимость радикальных идей, ценность жизни, личности и свободы слова.
Результат не заставил себя долго ждать: первым делом его обвинили в пропагандировании ультраправой идеологии, назвали исламофобом, потом принудили уволиться, причем исходя из желаний педагогического состава и родительского комитета. «Это все неправда, никаких серьезных угроз этот учитель не получал, - отметил мэр городка Али Рабех, - и не стоит порочить, стигматизировать наших жителей».
«Город потерян», - говорят те, кто покинул Трапп в последние годы.
«Здесь более сильны общинные связи, своя мораль, свои законы, чем законы государства, - отмечается в статье. – Именно в Траппе в 2020 году была сожжена синагога, а в 2017 году учащиеся того же пресловутого лицея связывались по телефону со своими друзьями в Ракке (т.н столица джихадистского Исламского государства – относится в РФ к запрещенным террористическим группировкам), а позже затравили одну из старшеклассниц, отказавшуюся носить хиджаб».
По данным опроса, проведенного в октябре изданием Le Point, сегодня 75% мусульман в возрасте до 25 лет считают, что ученицам средней и старшей школы (колледжи и лицеи) следует разрешить покрывать голову хиджабом и позволить отдельно от мальчиков плавать в бассейне. 10 лет назад сторонников таких мер в этой возрастной категории было в два раза меньше.
«Папа, как тебе не стыдно! – возмущается 38-летний вполне успешный работник киноиндустрии. – Как ты можешь говорить, что в супермаркете одни арабы с замотанными тетками, потому что французы днем работают... Это исламофобия! Кстати, надо сына перевести в частную школу – он в нынешней чувствует себя дискомфортно, изгоем, ты же понимаешь... Большинство даже в пятом классе плохо читает, а сделать замечание нельзя - это унизит ребенка и многодетные семьи... Лучше мы сами уйдем.»
Замалчивание проблемы государственными СМИ, попытка государства откупиться от «неблагополучных пригородов» социальными дотациями, недостаточный контроль за потоками мигрантов, пользующимися программой по воссоединению семьи, многоженство, которое преследуется по закону, но при желании можно скрыть, лицемерие или слепота электората левых, предпочитающего считать всех вокруг братьями и называющего любого не согласного с ними фашистом и исламофобом, многочисленные неправительственные организации, запустившие давно руку в бюджетные закрома, - все это делает из Франции сегодня редкого вымирающего страуса, засунувшего голову в песок. Впрочем, сложно представить того, кто откажет себе в удовольствии, проходя мимо, если не съесть этого страуса, то уж от души пнуть ногой по наивно оставленной на виду и откормленной десятилетиями благополучной жизни тушке.
26 апреля 2021