На рубеже 1902–1903 годов звезда Религиозно-философских собраний (встречи интеллигенции с представителями Русской Православной Церкви, проводимые по инициативе Д. С. Мережковского, З. Н. Гиппиус, Д. В. Философова) вдруг начала стремительно закатываться. Этому предшествовали странные, пугающие события.
Перед началом одного из заседаний в зале Географического общества Александр Бенуа, взглянув на грифельную доску, стоявшую в углу помещения, вдруг заметил за ней… рога. Он осторожно заглянул за нее и остолбенел. За доской стояло страшное чудовище — рогатый языческий идол с искаженной яростью клыкастой рожей (очевидно, трофей какой-то этнографической экспедиции). Отвратительнее всего было то, что голова и туловище его были оклеены настоящей шерстью – черной и густой. Бенуа подозвал Мережковского и продемонстрировал свою находку. Мережковский изумился, потеребил бородку и потом вполголоса сказал, криво улыбнувшись:
— Ну, разумеется! Это — он! Надо было ожидать, нечего и удивляться…
Вскоре на совещании организаторов Собраний перед очередным заседанием (дело происходило в кабинете Мережковского) Дмитрий Сергеевич увлекся обсуждением "проблемы чуда", вынесенной на обсуждение. Он горячо доказывал, что и сейчас возможны величайшие чудеса, если только мольба о них будет возноситься с истинной верой.
— Так, — говорил он, — тьма рассеется и самой темной ночью, если повелеть с горячей верой…
Он вскочил на ноги и, протянув руку, полным голосом крикнул:
— Да будет свет!!
В тот же самый миг во всей квартире погасло электричество и всё мгновенно погрузилось во мрак. Воцарилась страшная тишина, и слышен был только испуганный шепот Розанова: "С нами крестная сила! Свят! Свят! Свят!.." И хотя через минуту свет снова загорелся (очевидно, где-то в сети произошел сбой), участники совещания расходились подавленные.
— Это знамение, — повторял Мережковский.
Неизвестно, было ли это действительным "знамением" или речь идет о символическом стечении обстоятельств, но Собрания и в самом деле, с осени 1902 года, начали быстро "терять ориентиры", а затем были и вовсе запрещены.
Источник:
Юрий Зобнин. Дмитрий Мережковский: жизнь и деяния
На рубеже 1902–1903 годов звезда Религиозно-философских собраний (встречи интеллигенции с представителями Русской Православной Церкви, проводимые по инициативе Д. С. Мережковского, З. Н. Гиппиус, Д. В. Философова) вдруг начала стремительно закатываться. Этому предшествовали странные, пугающие события.
Перед началом одного из заседаний в зале Географического общества Александр Бенуа, взглянув на грифельную доску, стоявшую в углу помещения, вдруг заметил за ней… рога. Он осторожно заглянул за нее и остолбенел. За доской стояло страшное чудовище — рогатый языческий идол с искаженной яростью клыкастой рожей (очевидно, трофей какой-то этнографической экспедиции). Отвратительнее всего было то, что голова и туловище его были оклеены настоящей шерстью – черной и густой. Бенуа подозвал Мережковского и продемонстрировал свою находку. Мережковский изумился, потеребил бородку и потом вполголоса сказал, криво улыбнувшись:
— Ну, разумеется! Это — он! Надо было ожидать, нечего и удивляться…
Вскоре на совещании организаторов Собраний перед очередным заседанием (дело происходило в кабинете Мережковского) Дмитрий Сергеевич увлекся обсуждением "проблемы чуда", вынесенной на обсуждение. Он горячо доказывал, что и сейчас возможны величайшие чудеса, если только мольба о них будет возноситься с истинной верой.
— Так, — говорил он, — тьма рассеется и самой темной ночью, если повелеть с горячей верой…
Он вскочил на ноги и, протянув руку, полным голосом крикнул:
— Да будет свет!!
В тот же самый миг во всей квартире погасло электричество и всё мгновенно погрузилось во мрак. Воцарилась страшная тишина, и слышен был только испуганный шепот Розанова: "С нами крестная сила! Свят! Свят! Свят!.." И хотя через минуту свет снова загорелся (очевидно, где-то в сети произошел сбой), участники совещания расходились подавленные.
— Это знамение, — повторял Мережковский.
Неизвестно, было ли это действительным "знамением" или речь идет о символическом стечении обстоятельств, но Собрания и в самом деле, с осени 1902 года, начали быстро "терять ориентиры", а затем были и вовсе запрещены.
Источник:
Юрий Зобнин. Дмитрий Мережковский: жизнь и деяния