Нелли Тачко — одна из многих детей, кого постигла тяжелая участь потерять родителей во времена сталинского террора и расти в детском доме. Нелли родилась в Белоруссии, а после окончания первого класса переехала в Москву, где её отец Станислав Францевич Тачко был назначен начальником АХО Управления почтовой связи.
В Москве Тачко жили в центре, в Большом Козловском переулке. По ее воспоминаниям, открытая, теплая и дружелюбная атмосфера царила как в семье, так и среди соседей. Родители Нелли были людьми партийными и сторонниками революции, дома свободно говорили о политике.
У нас была очень светлая открытая семья, очень радостная. Все делалось для нас, детей. Настал 37-й год, начались аресты. Мы играем, вдруг бежит Женя из девятого дома: «Скорее, там Кузнецов выступает, на собрании жильцов, твоего папу называет врагом народа». Я туда помчалась, услышала уже конец этой исторической речи, когда он сказал: «Нужно присматриваться друг к другу. Вот видите, в нашем доме, оказывается, живет враг народа Тачко, а мы и не знали». Оказалось, этот Кузнецов был работником НКВД. Я примчалась домой к маме, она мне объяснила, что у папы сейчас неприятности на работе. «Но ты не беспокойся, это какая-то невероятная ошибка...». Был же такой приказ по Москве, где по первой категории столько-то надо было набрать, а по второй столько-то. И кого набирали? Папа у меня — Тачко Станислав, да еще Францевич, да еще уроженец Гродно. Ага, поляк!
— вспоминала Нелли Станиславовна.
Весной 1938 года Станислава Францевича арестовали и расстреляли по обвинению в диверсионно-террористической организации правых. После ареста отца мать начали вызывать в НКВД, вынуждая подтвердить, что её муж был «бухаринцем» и она об этом знала. Вскоре она получила 5 лет лагерей за то, что не донесла на мужа.
Её отправили в АЛЖИР, Акмолинский лагерь жен изменников Родины, а 12-летнюю Нелли и 5-летного Геннадия — в Даниловский детприемник (сейчас Данилов монастырь), а оттуда в село Березки Кривоозерского района Одесской области (сейчас Николаевская область, Украина).
Это было самое трагическое в нашей жизни, когда нас привезли в детский приемник, и я тут же спрашиваю: «А где наша мама?». И только тут мне объяснили, что мама арестована, и что нас скоро отправят в детский дом. Я рыдала так, что меня невозможно было успокоить. Мне братик говорил «Неля, не плачь». Но на следующий день все его тело покрылось красными пятнами. Врач сказал, что это крапивница, на нервной почве,
— рассказывает Нелли Тачко.
В детском доме дети переписывались с матерями. Нелли подходила к ним и просила спросить у своей мамы, нет ли у них в лагере Лидии Яковлевны Борель. Так она узнала, что её мама находится в АЛЖИРе, и тоже начала с ней переписываться.
Впервые встретиться с матерью Нелли удалось лишь будучи студенткой первого курса. Несмотря на окончание срока в 1943 году, уезжать ей было запрещено и она начала работать бухгалтером швейной фабрики «АЛЖИР». Полное воссоединение семьи Тачко произошло после 1947 года, когда Лидия Яковлевна освободилась из лагеря. В 1956 году родители Нелли были реабилитированы.
Интервью Нелли Станиславовны с воспоминаниями о том времени подготовлено в рамках проекта «Мой ГУЛАГ». А истории других детей, пострадавших в годы репрессий из-за ареста их родителей, можно узнать на виртуальной выставке Музея истории ГУЛАГа.