ГЛАВА 43
– Опять Вы за свое! – Полина сорвалась на крик. – Никак не поймете, что имеете дело с достойными соперниками!
– Да, – подтвердила Ирина, – мы воспользовались Вашими же методами.
Все так называемые сеансы психотерапии – и с Полиной, и со мной – записаны нами на диктофон. Кстати, Ваш разговор с Владиславом по телефону – тоже.
– Мы окончательно во всем убедились, когда за мною была организована постоянная слежка. Ваши партнеры очень старались – устали, наверное. Оперативно, однако, Вы передаете информацию, когда не можете воспользоваться ею сами. – Владислав уже не улыбался.
– Но если информация нужна лично Вам, то Вы ею не делитесь, не так ли? – подвела итог Ирина.
– Надо понимать, Ваш муж тоже заодно с Вами, – обратилась к ней Валентина Викторовна. – А у него недюжинные актерские способности!
– К моему великому сожалению, мой муж не участвовал в нашей игре. Он совершенно искренне хочет от меня избавиться. Надеюсь, только не совсем уж радикальным образом. Комедию с девочкой-калекой я разыграла специально для того, чтобы узнать, как далеко он может пойти для достижения своей цели.
– Могу заверить, довольно далеко. – Валентина Викторовна не упустила возможности ужалить свою обличительницу.
– Знаю, поняла это из разговора с моими бывшими сослуживцами. Я специально позвонила кое-кому из них, чтобы узнать, не интересовался ли кто в последние дни мною и девочкой Леной. Как видите, Вы оказали мне услугу. Это помогло наконец-то принять правильное решение.
– Рада, что смогла помочь. – Валентина Викторовна криво усмехнулась.
– И сколько он Вам заплатил? – спросил Владислав.
Директор Центра вынула из ящика стола конверт и, широко улыбаясь, мстительно протянула:
– Возьмите, Ирина Павловна. Передайте своему мужу с моими извинениями.
– Я смотрю, Вы слишком развеселились. Не рано ли? – Полина встала с кресла и подошла вплотную к письменному столу.
Не сводя с нее глаз, Валентина Викторовна медленно поднялась.
– Ой, не надо меня гипнотизировать, – замахала руками Полина, – сначала я чуть не рассмеялась, когда Вы мне про платок начали заливать. Чего стоило все это выдержать! Но игра стоила свеч.
– Зачем же было мучиться? Ведь у вас и так достаточно набралось на меня компрометирующего материала…
– Никогда не помешает обвинение в покушении на убийство, – подал голос Владислав, – как тяжелая артиллерия. Тем более, что Полину Вам таки удалось загипнотизировать – она чуть было ни ринулась спасать свой платок, едва её остановил!
– Теперь нам надо выяснить, в кого и зачем Вы собираетесь стрелять из своей легкой и тяжелой артиллерии. – Валентина Викторовна выступила на передовые рубежи.
– А догадаться? Как насчет того, чтобы опытный психолог сама догадалась, что от нее хотят? – предложила Полина.
– Я облегчу вам задачу. – Ирина была уполномочена держать беседу в нужном русле. – Вы помните начало нашего разговора?
– Помню. – Валентина Викторовна скрестила на груди руки. – Любящий супруг живет по принципу «любой каприз».
– Я бы на Вашем месте не язвила, – огрызнулась Полина.
Все уже начали утомляться, а впереди еще предстояло самое главное – торги.
Устали и в склепе. Плита оказалась тяжелой и никак не хотела подчиняться. Майкл орудовал фомкой, Нина – лопатой. Дело двигалось очень медленно.
Они вышли наружу – отдохнуть и покурить.
– Говорила я Вам! Без лома мы будем еще два дня тут ковыряться! – отчитывала Нина незадачливого американца.
– Но куда нам теперь спешить? – Майкл казался спокойным.
– Вы что, собираетесь здесь заночевать? В Центр нас без денег уже не пустят.
– Заплатим, – проявлял оптимизм Майкл.
– Вы так во мне уверены?
– Во всяком случае, твой рассказ звучит очень убедительно. Что же ты мне не поведаешь финал этой истории?
– Дальше совсем просто и... страшно. Не желая бросать дело на волю случая, графиня всё взяла в свои руки. Она не оставила идею спрятать драгоценности в гробу, но гроб этот должен был стать… Короче, с этого момента Лиза была обречена исполнить высокую миссию.
– Ты хочешь сказать, что Лиза об этом знала?! – Майкл пришал в ужас и выронил фомку.
– Нет! Это уж слишком. Ничего она, конечно, не знала. Не до такой же степени она была предана графине, чтобы добровольно позволить себя убить. Это абсурд. А вот графиня, похоже, всерьез задумалась, как отправить родственницу на тот свет раньше себя. Но она даже в дневнике не рассказывает о своих преступных планах, только намекает.
– Почему?
– Графиня, наверное, уже тогда отвела этому дневнику определенную роль в своей загадке – он должен быть прочитанным потомками. А признаваться в преступлении ей не хотелось. Лишь в «зеркальном» стихотворении она называет себя монстром, ведьмой и вурдалаком. Но это было уже лирическое дополнение.
– Хорошо, но как ты поняла, что графиня осуществила свое преступное намерение?
– Как мне рассказали, в округе до сих пор живет страшилка о графине-убийце. Я еще подумала: не расправилась ли больная женщина с одной из раздражавших ее служанок – она с ненавистью писала о кухарке Глаше в дневнике. Но потом, прочитав дневник до конца, я поняла, что несчастный случай, как хотел представить его муж графини, Ваш прадед, мог произойти именно с Лизой. Она попалась в тот самый драматический момент, когда графиня разглядывала свое отражение в зеркале. К слову сказать, именно по настоянию Лизы все зеркала в доме были спрятаны. Неудивительно, что гнев графини обрушился именно на голову так кстати подвернувшейся родственницы.
– Ты хочешь сказать…
– Да. Если помните: «Лиза поднималась наверх с первого этажа». И наконец: «Самая ужасная беда в том, что зеркало уцелело».
– Но дедушка никогда не рассказывал мне об убийстве в нашей семье! – сопротивлялся Майкл. – Я не могу в это поверить!
– Не зазнавайтесь, со всяким может случиться. Сам Ваш дедушка и не знал, что такое произошло – был слишком мал. Вполне естественно, что отец не рассказал об этом сыну. Я вообще думаю, что в доме знали о поступке графини, повлекшем смерть Лизы, просто на эту тему было наложено табу. Лизу всё равно не вернуть. И что взять с больной сумасшедшей женщины?
– Значит, если что и было, то всё скрыли?
– Старались, но кто-то из прислуги разнес слухи по окрестностям.
– Звучит правдоподобно. А потом графиня положила свои украшения в гроб Лизы?
– Вот именно. Все это можно было проделать тайком. Вот и « ...что мое – уйдет во мрак и отразится в лицедейке». Здесь ключевые слова «во мрак».
Майкл помолчал. Потом перевел взгляд на склеп и возмущенно воскликнул:
– Как можно в таком состоянии содержать усыпальницу старинного дворянского рода?
– Ой, Майкл, куда повело! Большая удача, что он вообще сохранился. Думаю, что в этом есть и заслуга графини. Слишком недобрые слухи ходили вокруг ее имени, а деревенские – очень суеверный народ. Наверное, считали ее какой-нибудь нечистью и склеп обходили стороной.
– А ты – умница, дорогая! Я в тебе не ошибся, – похвалил Майкл и направился к двери склепа.
– Посмотрим, – вздохнула Нина.