Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся! (Лк. 12, 49)
Жили-были два брата-лягушонка. Звали их Головастик и Глазастик. Жили они, припеваючи, в маленьком озере, чистом и тёплом, и всё долгое лето думали, что такой замечательной жизни не будет конца. Но вот наступила осень, подул холодный северный ветер, поднимая тревожную рябь на прозрачной воде, и студёным своим дыханием проник до самого дна беззащитного озерка. Лягушата замёрзли и забрались в самую глубокую впадину, где вода была потеплее, но всё равно не могли согреться.
Между тем, с каждым днём наверху становилось всё холоднее и холоднее, и вот однажды утром всё озеро покрылось тоненькой плёнкой льда.
Головастик с Глазастиком испугались.
— Если так дальше пойдёт, то и мы замёрзнем! — булькнул Глазастик.
Головастик кивнул и задумался. Глазастик молча, терпеливо ждал, что ответит ему старший брат. И ждал не напрасно. Головастик радостно улыбнулся и квакнул:
— Придумал! Мы поступим, как люди! Поскакали на берег, я скажу тебе, что нужно делать, чтобы спастись!
И лягушата выскочили на берег.
И как же здесь всё переменилось! Ледяной ветер свистал как злобный разбойник, гнул пожелтевшую траву к самой земле, кидался вихрем мёртвых засохших листьев, которые больно били братьев по спинкам и лапкам, а вода на озере стала тревожной, тёмной и страшной...
— За мной! — отважно выкрикнул Головастик и бросился к куче камней, когда-то летом собранных здесь игравшими на берегу человеческими детёнышами.
— Складывай камни ровно, чтобы получилось четыре стены! Как я! — перекрикивая ветер, громко командовал старший брат, стараясь скрыть от младшего свой испуг и ободрить его.
Строя стены, они согрелись.
— Я догадался! — квакнул Глазастик. — Вот в чём смысл того, что ты придумал! Мы работаем — и нам стало теплее. Так мы спасёмся! — И он запрыгал от радости.
— Ещё не догадался, — как можно загадочнее возразил Головастик и подумал, что, пока младший братишка разгадывает его загадку, он не успеет испугаться мертвящего наступления осени.
Скоро стены были готовы. Глазастик запрыгнул внутрь через дверной проём и замер, оглядывась. И сейчас же холод обрушился на него.
— Ой, лапки цепенеют! — испуганно вскрикнул он. — В нашем деле не было смысла! Мы замёрзнем в этом холодном доме!
— Смыл есть, — твёрдо ответил ему Головастик. — Давай делать крышу и дверь.
Они сделали из палочек и ракушек крышу и дверь - и снова запрыгнули в дом…
— Нет! – задрожал Глазастик. — Здесь по-прежнему холодно. Мы замёрзнем!
— Мы не замёрзнем, если в доме будет Желанный Гость, — загадочно откликнулся брат. — Надо пригласить ЕГО.
Глазастик во все глаза уставился на брата:
— Кого ЕГО?
— Увидишь. Пойдём, приготовим всё для Гостя, соберём побольше сухих веток и листьев, — квакнул Головастик и выпрыгнул вон.
И снова они согрелись, трудясь, но Глазастик печально вздохнул:
— Я теперь знаю, в этой работе нет смысла: как только мы остановимся, то сейчас же снова замёрзнем… — и он отвернулся, чтобы брат не увидел маленькие слёзки, упавшие на замёрзшую землю…
— Работа имеет смысл, — подбодрил его Головастик, — потому что она не сама по себе, а для нашего Гостя. ОН нам поможет, вот увидишь.
Когда в центре дома было собрано много веточек, но от этого не стало теплее, и никто не появился, младший брат совсем приуныл и выпрыгнул за дверь. Даже солнце, выглянувшее из-за туч, уже совсем не грело, на что же им было надеяться?!
Он грустно сел возле холодной стены холодного дома и стал безнадёжно смотреть, как его брат зачем-то старательно держит над кучкой пожухших листьев и веточек какое-то стекло, забытое здесь человеческими детёнышами. Вдруг над листьями завился дымок – и они вспыхнули ярким пламенем! Головастик выхватил из костра длинную ветку, горящую на конце, и впрыгнул в дом. Брат поспешил за ним.
Посреди их нового дома в каменном очаге горел огонь, и какое дивное, живительное тепло разливалось вокруг него!
Глазастик замер в восторженном блаженстве.
— Вот он – смысл наших трудов! — сказал его брат. — Видишь?! Пока в нашем доме будет жить этот Гость, с нами будет всё хорошо. Теперь мы спасены!
— Спасибо, братец, — прошептал Глазастик. — Теперь я понял! Я сделаю всё, что только смогу, чтобы наш Гость не оставил наш дом. Какое счастье, что ты узнал, как Его позвать!
Наступил вечер. За тёмными окнами завывал ледяной, безжалостный ветер, бесчисленные капли дождя выстукивали по крыше тревожную барабанную дробь, а в домике было тепло, светло и уютно. Лягушата затихли от радости, сидя возле огня. Впервые за долгую осень они ничего не боялись.