Капитан Борис Олегович Четвертаков
Случай в ТурКВО (кстати, расшифровывается вот так: Только Умершим Разрешает Командующий Вернуться Обратно).
Выпала нужда группе красных командиров срочно попасть на какую-то неподготовленную площадку. Ну, им и было подано самое совершенное средство передвижения — вертолёт Ми-8.
Приезжает группа товарищей на аэродром (уже не помню, на какой, неважно) и сильно расстраивается. Никто экипаж не строит, не докладывает, подойдя к старшему, чеканя строевой шаг, и вообще, это какие-то раздолбаи лётчики, на офицеров не похожие и т. д.
Всё это рассказал экипажу старший из группы красных командиров, генерал-майор каких-то войск.
После этого экипаж, осознав всю свою недоделанность и высказав свою готовность немедленно исправиться, по-уставному взлетел и плавно приземлился в назначенной точке…
Вот тут открывается дверь, в салон почти строевым заходит прапор из экипажа и, перекрикивая шум винтов, докладывает примерно так:
«Товарищ генерал-майор! В связи с тем, что по заданию руководства мы произвели посадку без выключения двигателей, разрешите напомнить меры безопасности при выгрузке пассажиров».
Польщённый генерал («Ну вот, даже лётчиков можно чему-то научить, если грамотно построить процесс воспитания») важно кивнул. Давай, мол.
Прапор продолжает: «Наш вертолёт оснащён экспериментальными винтами, которые мощнее, а значит, и тяжелее обычных. Поэтому они и вращаются близко к земле. Я покажу, как надо высаживаться, прошу вас в точности соблюдать порядок».
Не дав генералу что-либо ответить, снимает фуражку, суёт себе в зубы, сползает на землю и, почти касаясь брюхом, в позе беременной кенгуру выползает из-под винтов. После этого встал с земли, принял строевую стойку, для чего-то приложив руку к козырьку.
Генерал нервно выглянул в дверку на улицу («Что-то и точно низко к земле пригнулись их пропеллеры, как бы правда по башке не получить»), сунул фуражку в зубы, прижав к себе портфель с ценными бумагами, и, наклонив голову в район пяток, начал мелкими прыжками переползать в безопасную зону — к образцово-показательному прапорщику. Глядя на него, начала демонстрировать пластунскую подготовку и его свита. Им ещё труднее, потому как ещё нужно было тащить вещи товарища генерала.
Смотреть на экипаж в это время было опасно для жизни: командир с праваком упали головой в приборную доску и только взахлёб икали, так как сил на остальное уже не было.
Прапорщик, собака, не выдал себя ни одним движением мышц лица. Наоборот, с каменным выражением, чётким строевым шагом, выпрямившись, как на параде и даже где-то подпрыгивая, чтобы быть повыше, взошёл в вертолёт, молча закрыл входную дверь, не забыв при этом ещё раз отдать честь оторопевшему генералу.
Вертолёт, набрав обороты, взмыл, на прощание посрывав с группы товарищей всё, что только можно посрывать.
Как говорят мои друзья-украинцы: «Не буди лихо, пока оно тихо».
Из Книги "Лётчицкие рассказы". Книга 2. Под общей редакцией Анатолия Сурцукова . Рисунки Владимира Романова.