Капитан Борис Олегович Четвертаков
Курсант-африканец летел на «спарке» («спарка» — двухместный учебно-боевой самолёт) и как-то совсем рядом с аэродромом «перетянул» тангаж. Ну, а на Су-17 движок этого не любит и начинает «задыхаться».
Курсант испугался и дёрнул катапульту. Инструктор (на «спарках» первым выбрасывается инструктор), вылетая в синее кубанское небо, успел только хрюкнуть по связи: «Выключи форсаж!..», что незамедлительно сделали несколько курсантов-африканцев на других самолётах, находящихся в воздухе, и именно не в самом безопасном месте...
Курсанта этого больше никто не видал, но (рассказывали) он почти поседел за те доли секунды в кабине, когда вдруг со всей отчётливостью понял, что выпрыгнул НЕ ОН, а сидящий сзади инструктор, а ОН, пытающийся спастись, несчастный курсант из африканской страны, по бедности своей покупающей эти «недорогие устаревшие железяки» прошлого поколения у этих странных русских, ОН остался совсем один в кабине падающего (как он думал) истребителя-бомбардировщика. И спасения нет!!!
Небо, запертая кабина, моргающие оранжевыми огнями предупреждения на приборной доске, голос до идиотизма спокойной «Риты»10 («Рита» — речевой информатор об опасных ситуациях РИ-65, на базе магнитофона, говорит женским мелодичным и успокаивающим голосом) и помпажирующий двигатель... Действительно, поседеть можно!
Я представляю, какими страшными мусульманскими ругательствами покрывал он «эту проклятую технику и этих проклятых неверных», так ловко заманивших в эту жестяную ловушку доблестного воина Аллаха...
И вот уже распахнулись врата ада, и трепещущее сердце несчастного вдруг замерло на миг, почувствовав, как сжимаются стальные когти «Джирджиса — злого повелителя джинов», в общем, наступил тот самый распоследний момент окончательного отчаяния, когда катапульта «вдруг» сработала, и спасённый воин ислама полетел над плодородными кубанскими полями, влекомый не иначе как райскими пери...
Ничего, всё обошлось, комэске (а это он самолично с курсантом летал) сломало руку притяжными фалами, курсанту — ни фига...
«...А собачка? А собачка дальше полетела!» — почти точно так, как в фильме про Дениску Кораблёва. Или как в истории про «беспилотный МиГ» в Западной группе войск.
Оставленная экипажем машина, демонстрируя советское упрямство и отечественную же надёжность, «чихнула» движком и нормально проследовала со снижением в сторону Ростова.
Немного полетав, стальная птица, выработав весь керосин, заглохла, имея отличную устойчивость по тангажу, плавно пошла на посадку. Посадка прошла в штатном режиме, в сотне метров от полевой МТС.
Каково же было удивление механизатора (вышедшего «отлить»), что вместо его трактора стоит самолёт. И самое главное, что всё было тихо и спокойно. Не поверив своим глазам (а в глубине сознания у него промелькнула мысль: «...да-а-а-а, пить надо действительно бросать!»), он пошёл к самолёту.
Подойдя к распластанной на земле стальной птице, механизатор расстроился ещё больше, когда обнаружил, что кабина пуста...
С мыслью о величии нашей авиационной промышленности (что самолёты уже летают тихо и без лётчиков) и о необходимости «завязывания» с алкоголем, механизатор на следующий день не вышел на работу, наверное, взял отгул..
Из Книги "Лётчицкие рассказы". Книга 2. Под общей редакцией Анатолия Сурцукова . Рисунки Владимира Романова.