Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 37
Иван, увидев щенка в руках сына, радости по поводу его появления не испытал. Было видно сразу, что из него вырастет мелкая шавка.
«Ладно, может хоть гавкать будет на всех: мелкие-то обычно злющие», — успокоил он себя и смирился.
Пашка ликовал: на его красивом лице появилась улыбка, которая была не свойственна ему.
— Дай-ка мне его, — Иван протянул руки к щенку, но сын боялся, что отец передумает и выбросит щенка за дверь, поэтому прижал его к себе и не хотел отдавать. — Да ты не бойся, сынок, мамка нам разрешила его оставить. Я посмотрю: он это или она, нам же его назвать как-то надо.
Пашка нехотя отдал щенка отцу, опасаясь, что тот не оправдает его доверие. Иван перевернул щенка на спину, тот дрыгал лапками и слегка повизгивал.
— Да не бойся ты меня, — Иван погладил щенка по голове, тот завилял хвостом, — так и знал — девочка.
Татьяна, услышав это известие, озадачилась:
— Лучше бы это кобель был: щенков-то потом куда девать, Вань?
— Да что-нибудь придумаем, — ответил Иван и отпустил щенка на пол, тот вырвавшись на свободу побежал по полу стукая коготками. — О! Да — это Тёпка! Слышите, как по полу топает?!
Пашка кивнул, соглашаясь, Прошка побежал за щенком, догнал его и схватил за хвост. Щенок, защищаясь, цапанýл его за руку, но не прокусил. Прошка заревел, Татьяна озадаченно покачала головой и выговорила мужу:
— Вот так теперь и будет…
— Так он же сам виноват, не будет лезть, — заступился за щенка Иван.
Татьяна подошла к младшему сыну и взяла его на руки. Она посмотрела на его руку и сказала:
— Ладно хоть не до крови прокусил, а то я бы его вмиг за дверь выставила. — погладив сынишку по голове, приласкала. — Не плачь, маленький, у-у-у какая кусачая собачка. Да?
— Кусь-ака-а… — плакал Прошка.
Пашка поймал щенка и заверил:
— Он больше не будет. Он хороший, мам!
— Ой, не знаю, не знаю, Павлушка… — вздохнула Татьяна опечаленно. — Не было заботы — купила баба порося… Кормить-то чем его будем? У нас и молока-то нет.
— Да мы ему супа, Тань, нальём в плошку, — успокоил жену Иван.
— Где я тебе плошку-то найду, Вань? Тарелку жалко на него переводить. Банку бы консервную что ли…
— Килька в томате есть — откроем, — блеснул сообразительностью Иван.
— Ладно, уговорил, — согласилась с ним Татьяна, спорить у неё не было желания.
Пашка отпустил щенка на пол и бегал по комнате, а щенок за ним. Тёмка поглядывал на щенка с опаской. Алёнка стояла и смотрела с нескрываемой жалостью в глазах на маленькую собачонку, понимая, что ничего нельзя изменить и будущее у неё будет недолгим. Щенок вилял хвостом Пашка ему явно приглянулся.
Алёнке пришло вдохновение. Она села за письменный стол, достала тетрадку и записала первые строчки, стараясь отвлечься от грядущего: «Для чего собаке хвост?.. Действительно — для чего? — она вскоре нашла рифму: хвост — дрозд и написала вторую строчку. — Вдруг спросил ворону дрозд, — и далее игриво добавила ещё две строчки. — Чтобы гладили кота, от макушки до хвоста!.. Смешно получилось. — улыбнулась она, рассуждая дальше. — Только хвост-то тут причём? Говорили мы о чём? Для чего собаке хвост. Сам спроси собаку, дрозд! — она задумалась, что же написать дальше и решила. — Может не дрозд, а клёст? Такая птичка тоже есть. Да-да — клёст лучше! Сам спроси собаку, клёст!»
Алёнка переписала два четверостишия и подошла с тетрадкой в руках к матери, ей не терпелось поделиться с ней своими стихами.
— Мам!
— Что?
— А я стишок написала про Тёпку. Хочешь прочту?
— Читай, писательница ты наша.
— «Для чего собаке — хвост?» —
— Только, кот-то здесь причём?
— Сам спроси собаку, клёст!.. Пока всё, мам, потом ещё допишу.
Татьяна внимательно выслушала дочь и обратилась к Ивану:
— Слыхал, что она понаписала?
— Да, на слух — вполне неплохо, — оценил Иван стихи Алёнки.
Татьяна взглянула на тетрадку дочки и выхватила её из рук. Бегло она перелистала и наткнулась на стихотворение, прочтя которое она побелела:
— Вань, она совсем совесть потеряла. Мне плохо, Ваня-а. — Татьяна села на табуретку, схватила вафельное полотенце, висевшее на ручке духовки газовой плиты, и стала им обмахивать себя как опахалом, делая вид, что ей не хватает воздуха. — Читай, Вань, сам, а то меня инфаркт хватит.
Алёнка испуганно взирала на мать, не зная, как выйти из создавшегося положения. Она совсем забыла про стихотворение, которое так огорчило мать. Иван стал читать:
— Матушка, маменька, мать моя,
Что ж ты кусаешься как змея?
Жалишь и жалишь в одно и то ж,
Что же ты, милая, сеешь ложь?
Не зарастает в душе дыра…
Помню, как в детстве меня драла.
Выбила смелость, вселила страх.
Совесть колышется на ветрах… — он прочёл и замолчал, в душе он их тоже одобрил. — А ведь она права, Танька-то, моя точно змея, да ещё какая.
Татьяна заблажила:
— Ванька, скорую вызывай… — и схватилась за сердце.
— А может воды? — предложил он и швырнул тетрадку в лицо Алёнке, не дождавшись ответа, налил в гранёный стакан воду из-под крана и дал жене отпить несколько глотков. — Как ты?
— Вроде отпускает, может ещё поживу часок. Останетесь без меня, потом-то попомнишь, что мать своими стихами угробила, да поздно будет. За звёздочкой бы тебя на хутор отправить… — выговорила мать Алёнке.
— Тань, да она и без того звезда, на кой ей твой хутор?
— Что дальше-то из неё вырастет, Вань? Ты бы хоть ей всыпал пару раз… — она задумалась и добавила. — Пожалуй пару раз мало за такое, уж драть так как следует, чтобы больше писать такое про мать и в голову не пришло. Неси ремень, Ваня. Пускай эта поэтесса свой первый гонорар по заду получит.
© 12.06.2021 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение 38 Перебор с гонораром
предыдущая глава 36 Чудак ты у меня, Ванька
Прочесть роман "Мать звезды", "Звёздочка", "Звёздочка, ещё не звезда"
Прочесть Вот ведь судьба-то какая!