Сегодня в День России хочу рассказать о настоящем патриотизме. Том, который не кричит, не митингует и ничего никому не доказывает. Просто потихоньку, насколько может, любит свою родину и старается сделать ее еще прекрасней.
Лидия Делекторская родилась в 1910 г. в Томске в семье врачей. В лихие годы гражданской войны родители заразились тифом и умерли. Опеку над осиротевшей племянницей взяла тетка, которая в 1924г. вместе со своими детьми вывезла Лиду в Харбин.
Харбин в то время был очень русским городом. Тут были русские школы, театры, магазины и русская речь слышалась на улицах гораздо чаще китайской. Но постепенно отношения между СССР и Китаем теплели, и оставаться там было опасно. Вся семья перебралась во Францию. На новом месте жить было нелегко: ни гражданства, ни профессии, ни унаследованных богатств, да и с языком были проблемы.
Листайте галерею.
В 1932г. судьба занесла Лидию в Ниццу. Стоя на автобусной остановке, она увидела объявление, перевернувшее ее жизнь на многие годы. Художник искал помощника. Взглянув на свои изношенные туфле, вспомнив, что уже несколько месяцев она не ужинает из экономии, девушка пошла по указанному адресу. Художником оказался известный мэтр, признанный и обласканный мировым сообществом, Анри Матисс.
В то время он работал над огромным панно «Танец II» ("Парижский танец") для американского коллекционера Альберта Барнса. Декоративные панно предназначались для размещения в сводчатых арках над окнами. Это была изнурительная работа, художнику было уже за 60. Лидия помогала Матиссу с «Танцем» полгода. Не смотря на то, что она ничего не понимала в живописи, это было лучшее, что случилось в ее жизни со времени приезда во Францию.
Через полгода панно было закончена, и Лидия снова оказалась без работы. Но через 4 месяца Матисс нашел ее: его супруге требовалась сиделка, и Матиссы решили снова пригласить Лидию, которая понравилась им молчаливостью, исполнительностью и мягким характером.
Поначалу Матисс не обращал на русскую девушку никакого внимания, ценя ее лишь как хорошую помощницу в доме. Но однажды, когда Лидия беседовала с его женой, он набросал ее портрет. Как писала Делекторская, он «сделал с меня зарисовку в очень привычной для меня позе: голова опущена на скрещенные на спинке стула руки. Такие импровизации стали повторяться все чаще и чаще. Вскоре Матисс попросил позировать ему.
За все годы, что они были вместе Матисс нарисовал более 90 ее портретов. «Каждый раз, когда я скучаю, – признавался Матисс, – я сажусь за портрет г-жи Лидии – и тоски как не бывало».
Со временем Лидия стала главной собеседницей и соратницей художника. Жена художника, не выдержав постоянного пребывания Делекторской в доме, поставила Матиссу ультиматум: "Я или она!" Художник выбрал супругу, уволив Делекторскую. Для Лидии это был жестокий удар, она даже пыталась застрелиться, выстрелив себе в грудь. Но в 1939 г. супруга Матисса, все равно подала на развод после 40 лет брака. Художник возвращает свою помощницу без которой ему уже просто невозможно обходиться.
Листайте галерею.
В начале 1941 года у Матисса обнаружили рак желудка. После двух тяжелых операций он стал прикован к инвалидному креслу. Врачи не давали никаких радужных прогнозов. Они считали, что он не протянет и полугода. Стоя на пороге смерти, Матисс, лишенный возможности свободного передвигаться, воскрешал в памяти любимые места с помощью тканей, одежд, декора, привезенных их разных стран. На его полотнах того периода - женщины в испанских шалях, румынских вышитых блузах, среди китайских шелков или турецких ковров. Именно возможность рисовать продлила жизнь Матисса на 13 лет. Почти на всех полотнах тех лет - Лидия Делекторская.
Он передвигался по мастерской в инвалидной коляске, быстро уставал, и Лидия помогала ему во всем: от добывания денег до замешивания красок. «Когда Лидия приближается, я исцелен. Когда она удаляется, я обессилен. Боже милостивый, не действует ли это то, что называют «славянским шармом»?», – писал Матисс.
Когда ее спрашивали, была ли она женой Матисса, она отвечала: «И нет, и да. В материальном, физическом смысле слова – нет, но в душевном отношении – даже больше, чем да. Так как я была в продолжение 20 лет «светом его очей», а он для меня – единственным смыслом жизни». 2 раза в год – на Рождество и к дню рождения – Матисс дарил Лидии свои оригинальные рисунки. Таким образом, он не только выражал ей признательность за все, что она делала для него, но и желал обеспечить ее будущее. Он прекрасно видел, что, кроме него, у Лидии нет ни дома, ни друзей.
Листайте галерею.
В 1945 г. после победы СССР над Германией, Лидия была безмерно счастлива за свою далекую Родину. «Россия праздновала победу, но ценой скольких страданий! – вспоминала Делекторская. – Что же до меня, то я пережила войну довольно пассивно, под теплым крылышком Матисса. Конечно, меня тоже не миновали какие-то трудности, но все же куда меньшие. Я была апатридом, не имеющим французских корней и потерявшим их на родине, которую я по-прежнему очень люблю. Тогда меня обуял порыв братских чувств по отношению к России. И мне неожиданно пришла в голову мысль: купить у Матисса несколько лучших рисунков, пусть даже ценой самых неразумных долгов, и отослать этот драгоценный и, если так можно выразиться, неувядаемый (по сравнению с цветами) подарок московскому музею, где, без сомнения, знают Матисса».
Она отобрала 7 рисунков художника и предложила ему выкупить их – по той цене, которую заплатили бы за них торговцы предметами искусства. Матисс согласился – но от себя лично добавил восьмой, портрет самой Лидии. «Я очень обрадовалась и немедленно отправила в Москву дар «грязной» эмигрантки… И получила благосклонный ответ…»
В галерее - картины - дар Лидии Николаевны Делекторской России из собраний Эрмитажа и Музея Изобразительных Искусств им. Пушкина.
С тех пор и до самой своей смерти Лидия покупала на собственные деньги работы Матисса: картины, рисунки, скульптуры, книги – и передавала их в дар то Музею изобразительных искусств им. Пушкина, то Эрмитажу. Чего ей это стоило, знала только она сама: «Учитывая то, что почти все время я посвящала Матиссу, у меня даже не было возможности тратить свое вполне достаточное, но не очень высокое жалованье, – писала Делекторская. Она категорически отказывалась от того, чтобы Матисс дарил ей что-нибудь, кроме его обычных двух рисунков в год.
Она всегда щепетильно выплачивала Матиссу реальную стоимость его работ: залезая в долги, выбирая зарплату на месяцы вперед, Лидия ни разу не просила о снижении цены. Для того, чтобы купить одну из его скульптур, ныне украшающую собрание Пушкинского музея, она за полцены продала свою квартиру – правда, с условием, что ей будет позволено жить там до самой смерти.
20 лет она окружала художника неустанной заботой, создавая условия, при которых он мог жить и творить, несмотря на тяжелую болезнь. И неслучайно последними рисунками Матисса, исполненными за несколько дней до смерти, были портреты Лидии Николаевны.
Когда его не стало, она собрала свой нехитрый скарб и ушла, ничего не взяв себе. На похороны ее даже не пригласили. Оставшуюся жизнь она прожила затворницей и умерла сравнительно недавно в 1998 г. Все эти годы без него она старалась всеми силами помогать исследователям его творчества, ничего не требуя взамен.
Вот такая жизнь – негромкое проявление патриотизма, тихая скромная любовь к своей Родине.
Понравилась статья? Ставьте лайк и подписывайтесь на мой канал. Будет много интересного.