Записано со слов участника военных учений, которые прошли на полигоне села Тоцкое Оренбургской области в 1954 году. Информация об их проведении более 50 лет хранилась под грифом «Совершенно секретно».
Как только запрет был снят, на каналах телевидения РФ началась демонстрация фильмов, рассказывающих о тех событиях. Один из них и увидел Фёдор Егорович, который сидел перед экраном телевизора в городе Рубцовске. Закончился фильм словами, что никого из участников "тоцких" учений в живых не осталось.
- Как это не осталось? А я? Я то жив! - удивился он.
Об этом уникальном человеке в редакцию городской газеты «Вечерний Рубцовск» (в то время я работала там фотокорреспондентом) сообщил наш читатель. Готовясь к интервью с Коченко, нашла в Интернете всё, что касалось тех учений.
От полученной информации стало не по себе. Даже засомневалась, сможет ли мой респондент рассказать о пережитом без последствий для здоровья? Воспоминания могли стать для него тяжёлым испытанием. Ведь ему тогда было более 80 лет.
Люди не знали, что их ждёт
На просьбу поведать о происходящем на Тоцком полигоне, он откликнулся с готовностью.
- Конечно, расскажу. Срок моей подписки о неразглашении государственной тайны, которую я давал на 50 лет, давно истек.
Я тогда в армии служил механиком – водителем танка Т-34. Однажды командование объявило, что наша рота командирована большие учения. Когда мы прибыли на место, на полигоне солдаты уже сооружали блиндажи и рыли окопы для боевой техники. Личный состав предупредили, что будут проводиться испытания какой – то новой мощной бомбы и велели на взрыв не смотреть, чтобы не ослепнуть. Никаких средств индивидуальной защиты экипажам танков не выдали. О том, что бомба будет атомной, мы узнали лишь за неделю до её испытания.
От предполагаемого эпицентра взрыва танковая рота сержанта Коченко располагалась на расстоянии километра. Командовал испытаниями маршал СССР Георгий Жуков, а до их начала в войсках побывали глава государства Никита Хрущев и создатель ядерного оружия Игорь Курчатов. С ними на полигон прибыли еще человек 20 высоких военных чинов, в том числе – иностранцев.
Военнослужащих построили в две шеренги, в основном это были крепкие здоровые сибиряки. Прибывшее начальство прошло вдоль шеренги для осмотра личного состава роты. В тот момент солдатам даже в голову не пришло, что совсем скоро они станут жертвами ядерного взрыва.
- Помню, ко мне подошел офицер с восточной внешностью, - рассказывал Федор Егорович, - он зачем-то пересчитал пуговицы на моей гимнастерке, потрогал галифе, внимательно осмотрел сапоги. Я тогда подумал – «странный какой-то офицер». Потом в нашу роту пришел Жуков. Георгий Константинович интересовался бытом и настроением солдат. Такой великий человек был, а общался с нами, 18 –летними мальчишками, по–отечески.
Слушая неторопливую речь моего героя, удивлялась тому, что у него такая хорошая память. Полвека прошло, а Фёдор Егорович рассказывал так, будто все произошло только вчера.
Подготовка к взрыву стала вызывать у солдат опасения
Немного помолчав, Коченко продолжил рассказ:
- Место, куда летчик должен был сбросить бомбу, отметили широким белым кругом. На расстоянии 500 метров в круговую траншею поместили домашних животных, птицу и различные инженерные сооружения. Так же по кругу, на разных расстояниях расставили боевую технику новейших образцов, в которой тоже находились живые животные. Местное население из ближайших деревень спешно эвакуировали. Перед нами поставили задачу - после взрыва прорвать оборону «противника».
Экипажам танков выдали дозиметры, приказав измерять уровень радиации во время прохождения боевых машин рядом с эпицентром взрыва. После этого нам стало страшно. Ведь на полигоне площадью 46 гектаров было сосредоточено огромное количество машин, орудий, самолетов, 45 тысяч человек личного состава, но никто ничего не знал. На исходные позиции мы выдвинулись 14 сентября, загнали танки в окоп и заняли свои места.
Дальше произошло нечто страшное
Мой собеседник немного помолчал, словно набираясь сил для самой тяжелой части рассказа, а потом вновь заговорил:
- В девять часов 33 минуты раздался адский грохот и над перелеском полигона завис огненный шар. Земля содрогнулась так, что наш танк откатился от передней стенки окопа метра на два. В триплекс я увидел, как всё вокруг озарилось ярким необычным светом (напрочь тогда забыл о запрете смотреть на это). Потом клубящийся круг стал подниматься вверх, постепенно превращаясь в подобие гриба – дождевика на тонкой ножке.
После взрыва мы выдвинулись из окопа и направили танк прямо на «гриб». Одновременно началась артиллерийская канонада. Стреляли орудия и минометы разных калибров, «Катюши», танки, самоходные установки. Вокруг горело всё, в том числе - земля. (Офицеры, прошедшие Великую Отечественную войну, потом утверждали, что на ее фронтах ничего подобного не видели.) Затем в атаку пошла пехота.
Собравшись с мыслями, Фёдор Егорович продолжил своё повествование:
- О том, что мне довелось увидеть после «боя», и сегодня страшно вспоминать. Дома в селениях сгорели начисто, исчезли кустарники и перелески, повсюду были дымящиеся руины, поверхность земли покрылась стекловидной коркой и вздулась волдырями. Расплавленная техника уничтожена, либо до неузнаваемости покорежена, траншеи и сооружения разрушены, крупные животные превратились в обугленные туши, мелкие сгорели до тла. Людям в танке нечем было дышать - броня накалилась так, что невозможно было дотронуться. После учений нас сразу же погрузили на грузовики и увезли подальше. Только после этого мы поняли, что стали участниками настоящей атомной войны без фронта, тыла и победы.
На этом ужас не закончился
Воспоминания всерьез разволновали Федора Егоровича, но он с этим справился:
- Нас привезли в полевую баню огромных размеров, велели раздеться донага и тотчас забрали одежду. Мы обмылись водой из реки и получили новое обмундирование. Причём, нас всё время снимали на камеру. В фильме, который недавно показали по НТВ, я увидел под душем себя и своего товарища, но кадр быстро сменился, и больше мне никого не удалось разглядеть.
На следующий день военные начали разъезжаться по своим частям. В общей сложности, это заняло достаточно много времени. Танковая рота Коченко ждала своей очереди несколько недель. На месте молодым парням не сиделось, и они начали совершать набеги на соседние бахчи. Здесь прямо на глазах выросли сладкие арбузы, которые невозможно было обхватить руками, а в огромных подсолнухах семечки стали величиной с мизинец.
Солдаты ели "природные" дары, нахваливая их вкус и не понимая опасности. Через пару дней, в экипаже Коченко заболел заряжающий, на следующий день – командир боевой машины. У всех началось сильнейшее расстройство кишечника с рвотой. Цвет их лиц стал землисто-серым. Обоих тут же куда-то увезли.
Моему рассказчику удалось уцелеть. Как? Он всю жизнь не мог этого понять, пережив немыслимое испытание радиацией, неизведанные болезни и тяжелейшую борьбу за жизнь.
Жуткие последствия взрыва
Было видно, что рассказ отнимает у него силы, но он собрался и продолжил:
- «Срочную» я кое-как дослужил, а после демобилизации заболел «лучевой» болезнью. Это было жутко: я стал слабеть, на всём теле посерела кожа, сквозь неё на ногах сочилась кровь, похудел так, что меня качало от малейшего ветерка. Пришлось стать постоянным пациентом местной больницы. Врачи поставить диагноз не могли и всё расспрашивали о возможной причине такого тяжелого состояния. Но рассказать им правду я права не имел.
Лишь через несколько лет мне помог профессор медицины из Москвы, приезжавший тогда с проверкой в городскую больницу. С огромным трудом мне удалось попасть к нему на прием. Мужик он оказался мудрый и все понял без объяснений. Пообещав сохранить мою тайну, задал несколько наводящих вопросов для постановки диагноза. На свой страх и риск я ответил. Профессору удалось немного привести моё здоровье в порядок, если можно было так сказать.
Жизнь без радости
Ядерный взрыв разделил судьбу Федора на «до» и «после». До армии парень был абсолютно здоров, а после службы перечень его заболеваний едва помещался в медицинской карте. Он добросовестно трудился на благо города, но всю жизнь отсутствие детей было болью для него с супругой. Со временем окружающие стали замечать - выглядит он намного моложе своих лет. Почему? Тоже никто не знал.
Спустя десятилетия в советской прессе стала появляться информация, что в «тоцких» учениях можно было обойтись без человеческих жертв. К сожалению, изменить уже ничего нельзя.
Неучтенный среди живых, участник "тоцкой" атомной «войны» не ждал от своей страны наград и никому не предъявлял претензий. Через полвека ему выдали «Удостоверение ветерана подразделений особого риска», отнесли к категории «чернобыльцев», предоставили социальные льготы и… благополучно забыли.
На ежегодном городском митинге, посвящённом памяти ликвидаторов последствий ядерного взрыва на Чернобыльской АЭС, Федор Егорович всегда скромно стоял в стороне. Он думал о сослуживцах, которые ушли из жизни молодыми. Большинство - в мучениях. По окончании торжества седой, как лунь, УЧАСТНИК "тоцких" учений без почестей шёл домой.
Познакомившись с этим уникальным человеком, невольно подумала: «Как же так, он всё помнит, а мы забыли его – единственного, испытавшего на себе огромную дозу радиации, но оставшегося в живых».
Больше информации о "тоцких" учениях можно найти в Интернете. Если вам понравилась эта публикация, буду благодарна за комментарии. Для меня это очень важно.