В яме
Медведь сразу взял хороший разгон: Серёга чувствовал его тяжёлое, смрадное дыхание буквально у себя за спиной.
Бежать в густой чаще незнакомого леса с непривычки было тяжело, и Серёга ломился напролом, не разбирая дороги, ломая кусты, обдирая руки и ноги, стараясь двигаться зигзагами, – в наивной надежде тем самым притормозить неловкого, неповоротливого грузного зверя. И всё же медведь не отставал, пыхтел где-то совсем рядом, мелькая размытым пятном в периферии зрения: обернуться Серёга просто-напросто боялся, лишняя доля секунды могла стать фатальной, гибельной для него.
Хотя он, впрочем, и так понимал, что, в общем-то, в этой гонке со смертью он обречён. Как и всякий городской, неприспособленный ни к чему человек, Серёга основательно выдохся уже минут через десять бега, и только безразмерный, леденящий ужас всё ещё гнал его куда-то вперёд (а на самом деле он, скорее всего, кружил где-то неподалёку от Чёртова ручья).
Окончательно устав, Серёга решился принять неизбежное, и после очередного зигзага просто привалился спиной к толстенному стволу дуба – через пару минут медведь появится перед ним и всё будет кончено. Да и чёрт с ним! Всё равно отсюда уже не выбраться…
Однако через минуту-другую, он внезапно понял, что медведь вроде бы куда-то исчез. Осторожно высунув голову из-за дерева, Серёга осмотрелся: лес вокруг застыл в холодной насмешливой мрачности. Как будто говорил – погоди, парень, дам тебе ещё один шанс. Вот только на что шанс? Даже, если по какой-то непостижимой случайности, медведь отстал… или внезапно решил пойти по своим делам… или… В общем, если медведь и правда от него отстал, то, что дальше? Он ведь всё равно сейчас заплутал в этом странном, страшном лесу, который водил его (и Курца с Настей тоже, вспомнить хотя бы вчерашний их марафон) кругами, подсовывал каких-то призраков (а в том, что явившийся перед ним на полянке отец – призрак, теперь уж Серёга и не сомневался). Всё одно, сгинет он тут, без еды, без воды и без каких-либо понятных ориентиров, указывающих направление… Разве что в телефоне Курца и Насти, заряд у которых наверняка уже был близок к нулю, «оживут» навигаторы, но на это надежды мало.
Внезапно где-то совсем близко что-то громко треснуло. Вздрогнувший от неожиданности Серёга, схватился за дубовый сук и заозирался. Дальняя полянка, освещённая скудным через листву солнцем, внезапно отпечаталась в голове стереоскопической, расплывающейся картинкой – из-за сумерек вальяжно выступил медведь. Медведь, во взгляде которого как будто чудилась даже какая-то торжествующая усмешка, говорящая: ну что, человек, пришло время прощаться с жизнью?
– Да пошёл ты! – с ожесточением крикнул Серёга, и, сам того не ожидая, вновь рванул в сторону – прощаться с жизнью ему было всё же рановато. Неохота просто.
И снова мчался, не разбирая дороги, отмахиваясь от хлещущих со всех сторон веток, спотыкаясь о корни, пни, какие-то валуны. Бежал, правда, недолго, минуты две-три, потому что после очередного неловкого кувырка из-за попавшегося под ноги брёвнышка равновесия всё же не удержал и растянулся плашмя. Да так неудачно, что выпал внезапно с какого-то обрыва и покатился по склону вниз.
А ещё через пару секунд Серёга почувствовал, как земля под ним в буквальном смысле слова разверзается. И даже не успев осознать, что происходит он рванулся вперёд и вверх, хватаясь за что-нибудь, хоть за что-нибудь… Но руки предательски скользили о траву, хватали пустоту, пока он, наконец, не шлёпнулся спиной со всей дури обо что-то жёсткое, пронзившее всю спину острейшим уколом боли.
Головой Серёга, видимо, тоже здорово треснулся, поскольку провалился в обморок. Из которого он выкарабкивался долго – через неприятную, тошнотворную муть накатившего бреда. В этом бреду его будто бы засасывало во что-то чёрное, зловонное, обволакивающее ледяным саваном, а он, наоборот, тянулся, вытягивал себя вверх – к свету, к едва пробивающемуся откуда-то свету.
Это был свет от случайно заглянувшего в яму солнца. То, что он угодил в яму, Серёга сообразил не сразу: разглядывая узкий, нависающий овал света, пытался вспомнить кто он и что вообще происходит. И в какую-то секунду голову словно осветило вспышкой, в которой проявились все события последних двух дней.
Серёга резко приподнялся и осмотрелся – ну да, точно, он в яме. Яма при этом непростая: это явно специально оборудованная ловушка для крупных зверей. Для того же медведя, который если бы рухнул вниз, то обязательно напоролся бы на ощерившие со дна острые пики дреколий. Чудо, что на них не напоролся он сам – такое везение оборачивается единичным шансом на миллион.
Вот так значит, да, Серёга? Улепётывал от медведя и сам же угодил в ловушку, на этого медведя рассчитанную. А гнавшийся за ним зверь хитрый, хитрый и умный: наверняка, увидев, в какую западню попал человек, сам подошёл к краю ямы, посмотрел-понюхал, да и свалил от греха подальше.
Теперь, однако, нужно отсюда выбираться. Серёга поднялся на ноги и глянул наверх, туда, где обрывались крутым выступом края ямы. Глубина была основательной: даже подпрыгнув, Серёга до краёв не доставал. Вскарабкаться по стенкам ямы было нереально: они были скользкие и осыпались мелким песком вперемешку с камешками. Зацепиться за что-нибудь и попробовать вскарабкаться тоже никак нельзя – из земли в яму не выглядывало ни одного корешка.
– Да уж, Серёга, вот попал так попал, – сказал он сам себе, сплюнув под ноги.
Положение, кажется, было безвыходным. Оглядевшись, он ещё раз просчитал возможные варианты: вот если бы попробовать вывернуть из земли палки дреколий… А что, может и получится! Серёга вцепился руками в ближайшую палку и начал изо всех сил тянуть её вверх, и… вскоре действительно её вытянул.
Теперь предстояло засунуть высвобожденное дреколье в земляную стену на уровне колена. Аккуратно поскоблив, он начал вворачивать, ввинчивать палку, стараясь не слишком расширять отверстие. Но это предприятие, кажется, было безуспешным: дреколье в сухую землю ввинчивалось довольно плохо, да и земля сыпалась, не давая палке сколько-нибудь углубиться внутрь. Таким образом, даже своеобразную «лестницу» из дреколий соорудить тут невозможно. Только осознав это, Серёга понял, что теперь он в полном и безоговорочном тупике. В тупике, самостоятельного выхода из которого не было.
Присев на землю, он облокотился спиной на прохладную землю, в которой раз прокручивая в голове варианты: хоть бы что-нибудь, хотя б малейший шанс на спасение. Но нет… так, а телефоны Курца и Насти? Надо бы их проверить, посмотреть.
Достав старенький, потрёпанный Настин айфон, он активировал экран и понял, что тут всё без толку: зарядки аккумулятора оставалось четыре процента, да и пин-код он не знал. С телефоном Курца получше: тут тринадцать процентов зарядки, да и разблокировать экран было куда как проще: рисунок пальцевого шифра он помнил (Серёга однажды подсмотрел за тем, как Курц вычерчивает пальцем по экрану). Оп-па, и экран в момент заголубел рабочим экраном.
В верхней менюшке уже привычно вырастали маленькие пиктограммки восклицательных знаков, говорившие об отсутствии мобильной связи (ну да, её и в лесу-то не было, а уж в яме и подавно). Так, ну, может, хоть GPS заработал? Хотя в его положении – чем поможет GPS, из ямы-то ни выбраться ни ногой… Но даже и синяя стрелочка определения точки на местности в приложении отсутствовала в большом зелёном полотне, которое обозначало огромный массив сибирского леса.
Совершенно бездумно, ни на что не надеясь, Серёга стал перелистывать внутренние экраны телефона Курца. Куча каких-то приложений – вроде не игры, но что-то, судя по пиктограммам, несерьёзное, связанное с Курцевой работой (а он на ставке внештатного автора писал для крупного красноярского медиа). В основном приложения других и явно оппозиционных изданий, журналистская ерунда, в общем.
Внезапно телефон в руках Серёги завибрировал и разразился мелодией. Экран помутнел и на нём выступили зелёная и красная пиктограммы телефонной трубки с соответствующими надписями: «Принять»/»Сбросить».
Серёга думал недолго, и вот он уже приложил к уху телефон:
– Алло?
В динамиках – молчание, только слышалось какое-то потрескивание да шорох далёкого ветра.
– Алло? – повторил Серёга. – Кто это? С кем я говорю? Алло?
После ещё пяти секунд молчания телефон ожил – мелодичным, приятным даже голосом, который, правда, ничего не говорил о гендере собеседника: голос мог принадлежать как мужчине, так и женщине.
Ответ на свой вопрос Серёгу обескуражил. Поскольку голос просто повторил его фразу, чуть переиначив:
– А с кем ты говоришь?
Серёга судорожно выдохнул:
– Да неважно. Короче, послушайте… Вы друг Курца, да? Понимаете, и Курц, и я, и ещё одна… даже две… впрочем, неважно. Мы все попали в беду, слышите? Мы потерялись в лесу. Курц и Настя – они где-то там, около Чёртова ручья, а я тут – в звериной яме. И мне из неё не выбраться. Вы понимаете? Нам нужна помощь. Вы поможете, вызовете спасателей, МЧС или кого там ещё?
В трубке тяжело дышали.
– Алло? – повторил Серёга. – Алло? Не молчите, пожалуйста, это очень важно…
– Как тебя зовут, мальчик? – снова отозвалась трубка.
– Что? Какое это имеет значение? Ну, я Серёга, Сергей Купцов я, я тоже друг Курца. Вы понимаете, что мы в беде?
– Да разве ж это беда, Сергей? Ты не знаешь, что такое настоящая беда.
Теперь молчал Серёга, про себя переваривая информацию от странного незнакомца.
– Послушайте… Кто бы вы ни были… Помогите, пожалуйста. Мы тут долго не выдержим. Тут дикие звери и вообще всякая хрень, просто таки дичь несусветная происходит.
– Вот что, мальчик, – перебил Серёгу голос. – Передай, пожалуйста, майору Шпицу, что я зайду тринадцатого августа. Так и передай, понял? Тринадцатого августа, ближе к шести вечера. Попьём чаю, поговорим. А чтобы было о чём говорить… Это тоже передай дословно! Так вот, скажи ему ещё следующее: ресурс Зелёного камня исчерпан. Всё, он выжат, как лимон. Нужно искать другой. И вот, значит, я зайду тринадцатого и расскажу о другом камне. Ты всё понял?
Серёга молчал, понимая, что, видимо, разговаривает с сумасшедшим. Хотя… стоп! Как он вообще может с кем-то разговаривать? Он же ясно видел, что телефон Курца был вне зоны доступа. Опять, значит, лесная чертовщина?
– Сергей, ты понял? Зелёный камень вот-вот навернётся. А я зайду тринадцатого августа, и мы со Шпицем поговорим о другом камешке. Сделаю ему сюрприз, так и быть. Так и передай. Ну всё, поке.
И голос в трубке пропал. Связь отключилась, не слышно было теперь ни шороха, ни шороха ветра. Серёга тут же глянул на статус сети: так и есть, всё те же восклицательные значки полного глушняка. А это значит, что либо он сходит с ума, либо лес снова играет с ним в загадки.
Глядя на сгущающиеся наверху сумерки, Серёга раздумывал о том, что, на самом деле, ни он сам, ни Курц, ни Настя с Леной, никогда отсюда не выберутся. Лес полностью прибрал их, взял хорошенько так в оборот и теперь куражится в полное своё удовольствие… Лес или Бабай-лама – ведь и это не исключено, ехали-то они изначально именно к таинственному Бабай-ламе.
Глубоко погрузившись в свои депрессивные мысли, Серёга и не сразу заметил нечто странное. И только сообразив, перепугался по-настоящему: там, в вышине, на обрыве ямы внезапно появились три головы. Но были это вовсе не человеческие головы: на него сверху смотрели, прожигая красным, мерцающе-огненным светом три чёрта. Самых настоящих, кудрявых, с распущенной по овалу лица бородой и выпирающими из головы рогами!
(Продолжение следует)
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7 | Часть 8 | Часть 9 | Часть 10