Для того, чтобы Катя купила себе одежду, уезжая в Москву, бабушка и дедушка отдали ей деньги, накопленные ими на случай смерти.
- Купи, внучка, себе пальто да платья новые, чтобы ты там не выглядела сиротинушкой. А смерть пусть подождёт, пока ещё насобираем. Мы не торопимся.
Классная руководительница, Наталья Фёдоровна, вызвалась поехать с девочкой в райцентр и помочь с покупками. Она предлагала купить всё в секонд хенде, объясняя это тем, что хорошие стильные вещи в бутиках стоят дорого, а на рынках одежда зачастую дурно сшита и будет выдавать в Кате провинциалку.
- Да как же так? – возмутилась бабушка, - у Кати и отец есть, и мы с дедом, а она в обносках ходить будет? Нет! Покупайте только новое!
Не смогла убедить Наталья Фёдоровна, что в одежде из секенхенду Катя выглядеть будет современней, пришлось выбирать из того, что было на рынке. Выбирали долго. Катя рассматривала всё больше изделия с яркой, броской расцветкой, совершенно не сочетающейся с современным молодёжным стилем. Наталья Фёдоровна давно заметила эту наклонность девушки. Наверное, это видение красоты передалось ей от бабушки. У Катюши хороший характер, она прилежна и отлично учится, но хорошим вкусом не обладает. Сказать, что всё поправимо и это оттого, что Катя нигде, кроме своей деревни не бывает, потому и не видит тенденцию моды, нельзя. В школе почти все не выезжают или мало выезжают из своего села, но не выбиваются из современной моды и мало чем отличаются от городских девчонок. Видимо, вкус или есть или его нет. Если Катя поймёт, что не обладает им и будет прислушиваться к другим, то всё будет нормально. Но Наталья Фёдоровна поняла, что девочка несколько упряма и убедить её в вопросах одежды невозможно. Она даже пожалела о том, что вызвалась сопровождать Катю. Купили всё то, что понравилось Кате.
А сейчас Катя раскладывала свои вещи по полочкам в шкафу и любовалась своими обновками. Она надевала их и демонстрировала перед отцом.
- Ну, что? Как я тебе?
Михаил молчал. Он впервые видел наряды дочери и по выражению его лица можно было понять, что не одобрял выбор. Но что теперь можно сделать? Всё уже куплено. Михаил так и не сказал ничего.
- Папа! Ты так странно смотришь, словно, тебе ничего не нравится! – недовольно сказала дочь, ожидавшая похвалы.
- А не слишком ли это ярко? – спросил.
- Папа, ты хочешь, чтобы меня синим чулком дразнили?. Мне не 30 лет!
Михаил лишь плечами пожал.
Пришёл завхоз. Принёс два комплекта служебной формы, сказал, что в учебное время надо быть только в ней. Предупредил, что садовник сломал ногу и Михаилу придётся рано утром полить клумбы с цветами и кустарники. Часа в четыре привезут в школу молочные продукты, а следом приедут овощи и фрукты. Всё надо принять и передать на кухню. Сейчас хотя и каникулы, но работает языковая школа для всех желающих, а также еда готовится для всех сотрудников.
- Так что вы спать пораньше ложитесь, чтобы быть свеженьким, как огурчик, к нужному времени.
Утром Михаил уже выходил из комнаты, когда проснулась Катя. Она заявила, что тоже пойдёт с ним. «Наверное, боится одна оставаться, трусиха моя. Ну, ничего, привыкнет» - подумал Михаил и не стал возражать.
Пришли в пункт контроля незадолго до приезда первой машины с продуктами. Продукты выгружались на специальную площадку
на проходной так как чужим машинам, даже обслуживающим школу, въезд во двор не разрешается. Полученную продукцию на автокаре Михаил отвёз ко входу на кухню. Катя побежала следом.
- О, у нас новая охрана? – спросила дежурившая кухонная работница, - А меня Антонина Ивановна зовут.
Михаил тоже представился.
- Будем часто видеться, - сказала Антонина Ивановна, - Я живу тут рядом, потому и прошу ставить меня чаще дежурить. Деньги не лишние. Одна сына воспитываю.
Она предложила выпить чаю, но Михаил вспомнив наказ завхоза не отлучаться с пункта, отказался. Да и другая машина должна вот-вот явиться.
- Тогда девочку оставляйте! Ей у меня лучше будет, да и мне веселее, - сказала Антонина Ивановна, а Катя, глядя на её улыбающееся лицо, тоже улыбнулась. Ей нравилась эта чужая женщина.
Они пили чай, а потом Антонина Ивановна принялась мыть и чистить овощи, а Катя напросилась к ней в помощницы. Ей было приятно находиться рядом с женщиной, слушать её рассказы о Москве и о школе.
Август был напряжённым. Михаил уставал, но был довольный. Особенно глядя на дочь. Казалось, ей нравилось всё. Не покидать пункт контроля, который он называл сторожкой, не получалось. То в актовом зале надо было закрепить кресла и нужна была его помощь, то столы в классах установить потребовалось, то электролампочки поменять.
- Ничего, - говорил завхоз, - таких внештатных ситуаций во время учебного процесса не будет. А сейчас можно.
А Катя много времени проводила в столовой когда там работала Антонина Ивановна. Они подружились.
- Эх, жалко, мой Андрей скоро в армию уходит, а то бы он тебе Москву показал. Хотел мой сын во ВГИКе на сценарном учиться и баллов ЕГЭ хватило, а творческий конкурс не прошёл. А больше ни на что не согласился. Отслужит, снова будет пытаться поступить. Сценаристом хочет стать.
С Антониной Ивановной и у Михаила складывались хорошие отношения. Он чувствовал неподдельное внимание и интерес к нему этой женщины и его это радовало. По всему было видно, что жизнь не баловала её, но о себе Антонина Ивановна рассказывать не любила. И только отвечая на вопросы Михаила, она могла кое что рассказать.
- Да что тут рассказывать, - говорила она, Хвастаться нечем. Мужа могла бы и сохранить, и сын бы отца имел, так нет… Не смогла. Моя мать говорит, что плохо старалась. Наверное, это так и есть.
- Разошлись? Уточнил Михаил.
- Не знаю, что и сказать. Художником был мой Тимофей. Ох и картины же он писал хорошие! Все говорили, что талант у него. Но не только писал картины, но и пил. Пил, пил и пил. Можно сказать, что день и ночь пил. Картины писал тоже пьяный. Напишет, продаст, пропьёт. Но странное дело, и в пьяном угаре картины у него получались необыкновенные. Как такое могло быть?
- Ну, говорят же, что талант пропить невозможно… - сказал Михаил.
- Вы так считаете? Вот и он так часто говорил. А что пропить возможно?- спросила Антонина Ивановна.
- Не знаю. Думаю, что в первую очередь пропивают собственное здоровье. Алкаши долго не живут. А что ещё? Не знаю.
- Пропить можно очень многое, - сама на свой вопрос ответила Антонина Ивановна, - Например, благополучие своей семьи, счастливое детство своих детей, пропить можно свою совесть и честь. А ещё, можно пропить любовь своей жены. Вот у меня именно так и получилось. Её не стало, любви моей. Она исчезла. Может быть, если бы этого не произошло, то я боролась бы за него. А я… молча позволила ему уйти. И он ушёл. Ушёл из квартиры, ушёл из моей жизни. Куда? Я не знаю. Долго он жил в своей мастерской, а лет десять назад Андрей, сын наш, узнал, что мастерскую он продал. И где он, мы не знаем. И его картины попадались мне раньше, но уже долгое время не попадаются.
