Помните разговор Ришелье и миледи в трактире «Красная голубятня»?
— Если бы вы, ваше высокопреосвященство, потрудились привести мне исторические примеры таких событий, — сказала миледи...
— Да вот вам пример, — ответил Ришелье. — В 1610 году, когда славной памяти король Генрих Четвертый <…> собирался одновременно вторгнуться во Фландрию и в Италию, чтобы сразу с двух сторон ударить на Австрию, — разве не произошло тогда событие, которое спасло Австрию?..
— Ваше высокопреосвященство изволит говорить об ударе кинжалом на улице Медников?
Благодаря этому разговору и подстрочному примечанию в «Трех мушкетерах» первым из всех королей Франции я запомнил именно Генриха IV. А также год его смерти – 1610. И даже имя убийцы короля – Равальяк. Но подробностей удара кинжалом на улице Медников и его влияния на судьбы Европы ни Дюма, ни примечание не раскрыли.
В этой заметке постараемся ответить на вопросы: что именно произошло на улице Медников 14 мая 1610 года и как Равальяк спас (и спас ли) Австрию?
Убийство Генриха IV опутано легендами, связанными с предсказаниями. Дескать, астрологи предсказали, что ночь с 13 на 14 мая для него будет весьма опасной. А некий Лабросс вообще предсказал смерть монарха.
День 13 мая 1610 года был важен и для короля, и для Франции – это дата коронации королевы Марии Медичи, супруги Генриха. Так что король просто обязан был устать и завалиться спать. Однако мемуаристы отмечают его тревогу и обеспокоенность.
Ночь прошла, ничего не случилось. Осталось прожить день и опасность, предсказанная звездами, минует. Король нервничает, не знает, куда себя деть, ходит взад-вперед. Наконец ближе к вечеру Генрих приказывает запрягать и едет к некоей мадемуазель Поле.
На улице Медников (Ferronnerie – кстати, тут ближе перевод не «Медники», а «Кузнецы») возникла пробка, карета остановилась. Тут-то и подскочил к ней Равальяк – удачное для него стечение обстоятельств (как в случае с Гаврилой Принципом). Два удара кинжалом – и король умер на месте.
Важно, что Равальяка схватили живьем. Однако допросы с пристрастием ничего не дали. Равальяк стоял на том, что действовал один и руководствовался исключительно религиозным чувством (фанатичный католик).
Многие до сих пор не верят, что не существовало заговора, что Равальяк не был чьим-то орудием. Объективно гибель Генриха IV была выгодна многим. Например, только что коронованной Марии Медичи. Все десять лет брака она находилась под угрозой развода. А тут – коронация, смерть короля и регентство при малолетнем сыне.
Но Ришелье в ответе миледи имел в виду других выгодоприобретателей. Не только Австрию, но весь католический лагерь, то есть и папу, и Испанию. Тридцатилетняя война началась в 1618 году. Но кто знает, не удайся Равальяку покушение, не началась бы она в 1610 году при более деятельном участии Франции?
В это время в Европе господствовали две ветви Габсбургов – испанская и австрийская. В первые годы XVII века против них начал оформляться союз.
30 июля 1603 года короли Генрих IV Французский и Яков I Английский заключили оборонительный союз. Через два года Яков I предложил превратить его в союз наступательный, направленный против Австрии. В 1609 году достигнута договоренность о браке между дочерью Генриха и сыном Якова.
Уже тогда, при Генрихе IV, задолго до Тридцатилетней войны велись переговоры между Францией и Данией, Швецией. Протестантские князья Германии с 1600 года получали субсидии из Франции. Обстановка потихоньку накалялась. Нужен был лишь повод, чтобы громыхнула европейская война.
Повод не заставил себя ждать. 25 марта 1609 года умирает без наследников герцог Клеве и Жюлье. Возникает вопрос о клевском наследстве. Владения герцога занимают центральное положение между Нидерландами, Францией и прирейнской Германией. Кто захватит их, тот получит перевес в регионе.
Император Рудольф наложил секвестр на владения почившего герцога. В дело вмешалась Франция. Сама она не имела прав претендовать на наследство, потому предпочла помочь завладеть княжествами курфюрстам Бранденбурга и Пфальца. Стороны начали собирать войска.
Имелась у Генриха IV и другая причина начать войну. Стыдно сказать, из-за 15-летней девчонки. Влюбился 55-летний дедушка в дочку коннетабля де Монморанси. Практика времени требовала прикрыть фавор благопристойным браком. Шарлотта де Монморанси выдается замуж за принца Конде.
Ожидалось, что муж (слывший гомосексуалистом) будет смотреть сквозь пальцы на подкаты короля к его жене. Но не тут-то было! Конде берет жену в охапку и в ноябре 1609 года бежит в Испанские Нидерланды. Там он вступает в армию Испании.
Это уже не скандал, а международный конфликт, грозящий вылиться во внутренние потрясения. Принц крови готов поднять оружие против короля Франции. Надо думать, во Франции нашлось бы немало желающих присоединиться к мятежнику.
Но король вовремя умер. Да здравствует король! Вернее, королева Мария Медичи, поскольку Людовику XIII в мае 1610 года не исполнилось и девяти лет. А Мария была настроена происпански и быстро свернула участие в антигабсбургской коалиции.
Так что да, в чем-то великий кардинал был прав. Можно сказать, удар кинжалом на улице Медников спас Австрию. Если не от поражения, то от больших неприятностей. Впрочем, они были только отложены, но не отменены.
Между прочим, сильные удары Габсбургам нанес сын сбежавших Конде и Шарлотты, Великий Конде, одержавший победы при Рокруа, Фрейбурге, Лансе. Это последнее сражение 1648 года упоминается уже в «Двадцать лет спустя», боевое крещение Рауля, виконта де Бражелона.