Кирилл Мошков,
редактор «Джаз.Ру»
Как мы уже сообщали, 30 апреля, в Международный день джаза, на российском лейбле Rainy Days Records вышел альбом «Clockwise» («По часовой стрелке»), который записал санкт-gетербургский квартет Евгения Пономарёва.
Пианисту Евгению Пономарёву 38 лет, он с пятилетнего возраста обучался игре на классическом фортепиано, но в студенческие годы в Санкт-петербургском музыкальном училище им. Мусоргского выбрал джаз основным направлением своего профессионального развития. Это второй альбом в его дискографии, но первый для него на «Рэйни Дэйз».
Второй альбом коллектива с постоянным составом — это серьёзная веха. Для дебютной записи, как правило, материал готовится долго, отбирается самое лучшее. Но «синдром второго альбома» поражает многие ансамбли: ведь для второй работы в звукозаписи нужно и материал подготовить, и запись сделать как минимум не слабее первой. С радостью могу доложить, что в случае с квартетом Евгения Пономарёва этап второго альбома не просто пройден успешно: второй альбом квартета оказался в целом сильнее дебютного «N.N. Song» (Aerosound / Barabanov.fm, 2019), который получил премию «Все цвета джаза» от московского «Радио Jazz 89.1 FM» в категории «Альбом года».
И дело тут не в более ощутимой стилистической цельности: хотя этот фактор тоже ощущается, лидер квартета — пианист Евгений Пономарёв — написал для альбома музыкальные номера в достаточно широком стилевом диапазоне, хотя и не настолько эклектичном (принципиально эклектичном, подчеркну), как это было на первом альбоме. На новой записи своего рода стилистической кульминацией — или, скорее, антикульминацией — служит самый спокойный, самый расслабленный трек альбома: идущий четвёртым номером «Hempfield», название которого заставляет думать не столько об одноименном городке в Пенсильвании, сколько о прямом значении («Конопляное поле»). Это единственный трек на альбоме, где Пономарёв играет не на акустическом рояле, а на электропиано Fender Rhodes, и единственный, где к основному составу квартета (барабанщик Пётр Михеев, контрабасист Григорий Воскобойник и саксофонист Андрей Половко) присоединяется приглашённый солист на электрогитаре — Павел Илюшин. При том, что это единственный электрифицированный трек на альбоме, звучит он намного более камерно и умиротворённо, чем почти весь остальной материал — акустический, да, но драматичный, эмоционально напряжённый, широко дышащий динамически и мелодически.
Только финал альбома («Последний дождь») вновь выдержан в настолько же умеренном темпе, как «антикульминация» альбома, но первоначально мирное настроение финального трека обманчиво: к точке золотого сечения пьеса подходит с собственной, динамически напряжённой и эмоционально неспокойной кульминацией, и только последние такты «Last Rain» разрешаются умиротворяющей каденцией фортепиано, так что общая мета-композиция всего альбома как музыкального целого приводит слушателя к эмоциональной разрядке. Ура, автор (а вместе с ним и слушатель) остались на «светлой стороне силы»!
Основная же драма разворачивается в первых трёх треках новой работы квартета Евгения Пономарёва. Альбом открывается самым «европейским» по ритмике и гармоническому строению треком, который можно назвать частично заглавным: альбом называется «Clockwise», то есть «По часовой стрелке», а трек — «Clock». Тут значений больше одного: часы, циферблат, отметить или показать время… Понятно, что стрелки часов двигаются, буквально, по часовой стрелке, clockwise. В радиовещании даже эфир станции делится на «клоки» — часовые сегменты. И в музыке трека много этой стрелочно-часовой образности, так что содержательность пьесы граничит с программностью: один из элементов ритмического строения композиции буквально навязывает слушателю образ въедливо тикающих часиков (неизбежно диктующих шестнадцатые доли основного метрического размера пьесы), да и вся она, с чередующимися риффами и изложением частей темы дуэтом фортепиано и контрабаса, рисует картины суточных ритмов, нарастаний и спадов, смены ночи и дня, выразительно поддержанные то ярким контрабасом arco (это когда звук извлекается смычком, как в академической музыке, а не пальцами), то драматичными сольными эпизодами саксофона, в которых для внимательного слушателя запрятано немало интересного — включая полускрытую цитату из «A Love Supreme» Джона Колтрейна.
«Что дальше?» — «What’s Next»: второй трек, пожалуй, наиболее богат фактурами и ярче всего по аранжировке. Здесь звучание квартета расширяется: альбом был записан в Москве, и петербуржец Евгений Пономарёв сполна воспользовался возможностями, которые Москва предоставляет в плане приглашения сессионных музыкантов — саунд здесь уплотнён духовыми «пачками» в исполнении не только Андрея Половко (кстати, в этой пьесе на сопрано-саксофоне, а не на обычном для него теноре), но и сразу нескольких медных инструментов, на которых играют два музыканта из московского Большого Джазового Оркестра — Пётр Востоков (корнет) и Антон Гимазетдинов (тромбон и туба). Всё это тембровое и фактурное разнообразие удачно работает на драматургию и трека как композиции, и альбома как мета-композиции, расширяя образность жизненного цикла, развития, поиска. И «Неизбежность» («Imminence»), третий трек альбома, с его явными отсылками к русской симфонической классике — вплоть до яркого намёка на Первый концерт Петра нашего Ильича Чайковского для фортепиано с оркестром, прорывающегося в финале трека — укрепляет ощущение поиска, неоднозначности, множественности выбора… пока слушателя не расслабляет вышеупомянутая «антикульминация» альбома, и эта незаурядная работа Квартета Евгения Пономарёва устремляется к опять-таки не сразу очевидному, но жизнеутверждающему финалу.
Интересно? Ставьте лайк (значок с большим пальцем вверх) и подписывайтесь на канал, чтобы увидеть новые публикации!