Читаешь о том, что во многих регионах, районных городках успешно процветает волонтерское движение помощи животным. Быть волонтером – это добрый позыв души. Явное стремление помогать четвероногим друзьям, безусловно, вызывает уважение. Прежде, чем записаться в волонтеры, человек проходит своеобразный тест - стоит ли ему вообще пытаться помогать, поддерживая близкий контакт с воспитанниками. Волонтер является куратором, то часто его обязанности выходят за стены приюта. Помимо ухода, он занимается поиском ответственного хозяина для четвероного подопечного и внимательно отслеживает его судьбу в новом доме, а также открывает благотворительный сбор на лечение больных животного и регулярно составляет финансовый отчет. Ясно, что животные в этом приюте не будут брошены.
Люди, как и животные так же бывают брошенными, об этом повествует История. Государство как могло помогало этим людям, но непосредственно тем, кто близко работает с обездоленными и беспомощными отводится особая роль. И горе – если винтик в этом механизме оказывается ржавым.
Поэтому меня задела статья о пансионате расположен в одном из центральных районов Самары.
Пансионат для умственно отсталых детей расположен в одном из центральных районов Самары. Географически и формально он будто бы в центре внимания. В нём проживают 230 воспитанников от четырёх до восемнадцати лет. Сайт учреждения пышет оптимизмом, пестрит красивыми фотографиями и рассказами про различные программы реабилитации.
В конце апреля этого года в соцсетях опубликовали результаты проверки Самарского пансионата для детей-инвалидов. Ольга Шелест, руководитель благотворительного фонда «ЕВИТА», рассказала о том, что увидела своими глазами. Места пролежней воспитанникам мазали зелёнкой. В меню обнаружился салат из сырого лука, приправленного подсолнечным маслом. Другое блюдо, местное ноу-хау, – смесь картофельного пюре и каши, аппетита не вызывает.
Шедевральными блюдами кормят там детей. Например, салат из лука репчатого. Или «суп картофельный с манкой». Нет, ну а что? Им же всё равно, что есть?
— удивлялась Ольга Шелест. Поразил её и внешний вид воспитанников.
«Все дети в старом рванье. Простите, только такое слово могу подобрать. При нас, когда мы спрашивали, «почему в рваных колготках», начинали переодевать и объяснять: «Рвёт же всё!». Странно, почему старые не рвал, а новые порвёт? Мало у кого из детей яркая одежда – даже если и была когда-то такой, от множества стирок уже выцвела. Почему? Ведь ежегодно закупается одежда?» – продолжает Шелест.
Проверяющие также посчитали, что детей неправильно усаживали в кресла и укладывали на кровати. Из-за этого у малышей образовались пролежни. Существуют различные способы лечения, но в пансионате решили, что лучше зелёнки лекарств ещё не придумано. О том, что 90% детей не проходили медобследование с 2017 года, даже как-то неудобно говорить. Но Ольге Шелест пришлось это сделать.
Её рассказ заинтересовал официальные структуры. Выводы межведомственная комиссия, в состав которой входили сотрудники министерства социальной политики Самарской области и прокуратуры, сделала печальные: у детей недостаток веса, у привязанных к кроватям обнаружены синяки и раны. В документах это называется «места жёсткой фиксации», и это, мягко говоря, даёт слабое понимание того, что пережили дети, которых изо дня в день тут «фиксировали».
Прокуратура и следственный комитет 4 мая возбудили уголовное дело о «ненадлежащем воспитании несовершеннолетних, соединённом с жестоким обращением». Наказание по этой статье может ограничиться штрафом до 100 тысяч рублей, принудительными работами до 3 лет или лишением свободы до 3 лет.
28 мая в Следственном комитете по Самарской области уточнили, что, вероятно, в пансионате имели место и истязания. И если это будет доказано, то причастные могут лишиться свободы на семь лет.
Сотрудники пансионата массово увольняются. Пример им подала директор Елена Китаева. Она первой решила, что в пансионате ей делать больше нечего. За ней побежали остальные. По словам Шелест, которая проходит свидетелем, сотрудники боятся, что их фамилии попадут в материалы уголовного дела, но там уже и так 300 страниц показаний.
Первый вопрос, который возникает: а может быть, денег мало выделялось на детей-инвалидов в Самарской области? Обратимся к официальным документам Министерства социальной политики.
На питание на одного ребёнка в день должно тратиться от 370 до 445 рублей, то есть в месяц – от 11 100 до 13 350 рублей. Не ресторанный уровень, но вполне приличная сумма. И её хватит не только на «луковый салат» и «кулеш» из картошки и крупы. Доходили ли средства до пансионата в полном объёме, выясняет следствие.
Согласно сайту госзакупок, на питание в Самарском пансионате для детей-инвалидов в первом полугодии этого года должны были потратить 10,9 млн рублей. Это пятиразовое питание из расчёта 36 000 человеко-дней, то есть примерно по 302 рубля на ребёнка в день, в том числе и на диетическое питание. Это меньше, чем нормативы, предусмотренные министерством. Согласно техническому заданию в меню должны были входить овощи, мясо, в том числе и говядина, фрукты – всё в достаточном количестве. Овощей – капусты, моркови, свеклы, огурцов, помидоров, зелени и лука дети должны были получать по 400 граммов в день, мяса – по 100 граммов, фруктов и ягод – по 250 граммов. Но детей, видимо, кормили иначе, в противном случае некоторые из них не оказались бы на грани истощения.
Поставкой еды занималось местное ООО с уставным капиталом в 2 миллиона рублей. Организация работает с 2007 года и специализируется на поставке питания в медицинские и социальные учреждения области и заключает контракты многомиллионные. С пансионатом госконтракты подписывались четырежды, общая сумма – 43 миллиона рублей. Кстати, на второе полугодие пансионат заключил контракт на 11 миллионов рублей с этим же ООО.
После случившегося в правительстве Самарской области состоялось заседание Совета по попечительству. Ситуация была признана «вопиющей». На место уволившейся Китаевой был назначен новый директор Елена Тимофеева, имеющая большой опыт в управлении такими учреждениями.
Было решено, что дети пройдут обследование в клиниках Самарского медуниверситета, а меню переработают. И самое главное – ситуацию, кроме Минсоца и прокуратуры, смогут контролировать общественники.
Сейчас в детских пансионатах региона смягчены ограничительные меры, которые касаются посещения детей волонтёрами. Добровольцы могут навещать детей по предварительному согласованию с руководством соцучреждений.
В 1921 г. по разным данным беспризорников в стране было 4,5-7 млн. человек.
Спасение детей занимались буквально все институты молодого советского государства, от правительства и Всероссийской чрезвычайной комиссии во главе с Ф.Э. Дзержинским до сельских советов и комитетов бедноты.
Советскую власть , как и любую другую , есть в чём упрекнуть . Но уже даже только за то , что она сумела подавляющему большинству уже казалось навсегда волею судьбы противопоставленных всему обществу отъявленных малолетних преступников обеспечить нормальное существование среди людей в будущем , следует поклониться до самой Земли ! Очень жаль , что современность вернула из небытия это уже давно позабытое позорное для страны явление .
После Великой Отечественной войны их было 700 тысяч. Не смотря на разруху, справились легче, навалились всем миром. В первую послевоенную осень тысячам детей не в чем было идти в школу. Вот пример по г. Горькому: г. Горький осень 1945 год:"Большую роль в осуществлении всевобуча детей сыграла материальная помощь, оказанная по линии шефствующих организаций и исполкомов райсоветов нуждающимся детям - только с 1 по 25 сентября было выдано 2968 пар обуви, 200 костюмов, 145 платьев и свыше 2,5 тыс. деньгами"6. Часть старших подростков была трудоустроена, младшие дети направлены в детские дома, интернаты и дома дневного пребывания.
Да распад СССР по трагичности можно приравнять к революции. Но ведь прошло уже более тридцати лет – что случилось с нами.
8 из 10 стариков, проживающих в домах престарелых, имеют родственников, способных их содержать. Но, тем не менее, они отосланы в приюты! Родственники от них отказались.
- 80% из 370 тысяч детей, находящихся в детских домах, имеют живых родителей.Но их содержит государство! Я вообще считаю, что это — уголовщина.
Мы занимаем 1-е место в мире по числу детей, брошенных родителями.
Все эти цифры свидетельствуют об эрозии, распаде семейных ценностей у нас в стране...