Часть 2. Военные учения под руководством учителя Онидзуки и польза свистулек в супружеской жизни
Пока идет крещение, брянский князь пытается уговорить рязанского князя отдать ему Коловрата, чтобы сделать его воеводой.
Это ж какой кадровый голод существовал в Древней Руси 13 века, раз любой умственный инвалид был на вес золота! Рязанский князь Юрий смотрит на брянского князя как на какашку и отказывается: такая корова нужна самому. Как же без такого ценного сэнсея воины тренировки будут проводить?
Но тут в церковь прямо во время службы влетает какой-то мужик и орет, что к ним в гости пришла орда и стоит в двух верстах. Князь Юрий смотрит на мужика, потом на режиссера, дожидается от него отмашки и бегом покидает церковь. Все опрометью бросаются из церкви долой, и их трудно осудить. Это ж каким скиллом должна обладать орда, чтобы телепортироваться прямо под Рязань в полном составе так, чтобы никто ее не увидел! Пока она не станет от крепостных стен в двух километрах. Я бы тоже запаниковала.
Но Евпатий не такой! Он смотрел фильм «Адмиралъ» от 2006 года (продюсер Джаник Файзиев), где железная сабля в воде тонула 8 минут, и понимает, что во вселенной фильмов Файзиева действуют другие законы физики (а также химии, биологии и прочего). И поэтому орда подождет ровно столько, сколько нужно главному герою, чтобы продемонстрировать крутость. Это ж не самолет, чтобы без опоздавшего пассажира улететь. Поэтому десятник Евпатий приказывает батюшке продолжать, и батюшка в пустой церкви докрещивает мелкого княжича Иоанна.
Пока десятник молится, остальные ратники со стен смотрят на многотысячную армию, закрывшую всю землю до самого горизонта. Армию, которая вся как один стоит по стойке смирно, не производя никакого шума и не поднимая ни одной снежинки. Вот это дисциплина!
Где-то в конце этого осмотра к ним телепортируется выполнивший свой долг в церкви Евпатий, но никто не спрашивает его, что делать и надо ли стрелять. Почему-то все и без него всё знают.
В полной тишине Лобанов ворует фразу у Годуна, который раньше своровал ее у Гоблина, а тот взял из анекдота: «Кто ж их всех хоронить-то будет?»
Пока воины Рязани неподвижно стоят на стенах города, как эльфы Лориэна, внизу десяток воинов охраняет хлипкие ворота от сотен беженцев, которые хотят войти в город, и тысяч горожан, которые хотят из города выйти. По-хорошему, и беженцам, и горожанам лучше бы всем валить из Рязани куда подальше. Ибо ворота настолько дохлые, что упадут сами от первого чиха. Впрочем, общий расклад таков, что Рязани не выстоять в любом случае. И те тростинки, которыми воины впопыхах укрепляют ворота, уже не помогут.
Там надо промежуток землей заваливать, а землю столбами армировать, чтобы не рассыпалась. Но в Рязани так плохо со строительными навыками, что опущенные ворота даже не достают до земли полметра.
Пока на улицах царит полный хаос, князь Юрий (без шапки!) сидит на троне и слушает умные советы.
Представитель городского веча советует откупиться, Федор – драться, Коловрат молчит – и слава богу. А иначе представьте сцену.
Все собрались думу думати, что с монголами делать. Молчание. И тут вдруг Евпатий орет: «Идея! Идея!!!» Все его обступили, спрашивают: «Придумал чего? Говори уже!» Евпатий: «Идея! Идея! Иде я нахожусь!»
Князь Юрий громко сетует, что не успел послать гонцов за помощью, хотя, судя по летописи, гонцы во Владимир и Чернигов были им направлены ещё осенью, когда орда встала в 200 километрах от Рязани и потребовала дани. Также хитрый князь ещё и отправил монгольских послов во Владимир, чтобы потянуть время и мотивировать владимирского князя прислать подмогу. В фильме же князь про гонцов далее помалкивает и говорит, что отправляет к монголам сына Федора и представителя вече, чтобы вести переговоры и тянуть время.
«А защищать вас будет…» – князь бросает взгляд туда, где стоял Евпатий, но тот уже телепортировался на площадь смотреть на хаос, а потом сразу к себе домой.
Однако князь тоже не лыком шит: не успевает Евпатий дома открыть дверь и отряхнуть шапку от снега, как его встречает… князь Юрий, который не только успел переодеться и добежать вперед Евпатия, но и уже вовсю играет с его детишками в коняшку.
Стряхнув детишек, Юрий объявляет своему десятнику, что тот поедет к монголам вместе с его сыном. Жена Евпатия пытается объяснить князю, что ее муж – невменько, которому каждое утро 13 лет и которому надо полдня объяснять, кто все люди вокруг него (каковой недостаток князь должен прекрасно знать и сам). Но фильм называется «Легенда о Коловрате», деньги от «Фонда кино» под патриотизм уже получены и даже освоены, поэтому собирайся, болезный, и иди отбивать кассу. А то ещё в министерстве культуры додумаются ревизоров назначать и расходы контролировать – и прощай сытная кормушка. Всё понял? Отвечай!
Коловрат пытается в уме представить 360 млн рублей, потраченных на фильм, и понимает, что надо соглашаться добром, пока в кандалы не заковали. Да что там кандалы, за такие бабки и грохнуть могут.
А потому молчи, Настька, это бизнес. Режиссеру ещё надо будет снимать «Вратарь Галактики» за 786 миллионов рублей (со сборами в 70 миллионов). Кто ж их тогда ему даст!
Начинаются военные сборы. Через огромную толпу, которая столпилась аккурат вокруг саней, чтобы по приказу режиссера постоянно толкать тех, кто таскает серебро, и не наблюдается более нигде в городе, пробирается лекарь, которого Евпатий тут же хватает за шиворот и вербует в переводчики.
Пока жена и невестка князя Юрия игриво чмокают Федора, улыбающаяся Настя, полностью забывшая про свои опасения и панику, дает мужу в дорогу еду, «Камасутру» и служанку, которая будет подсказывать Евпатию, кто он и где находится.
А лучше бы дала ему шапку, пока он последние мозги не отморозил.
Я не знаю, может, историки вспомнят, когда это у нас отправляющиеся в орду брали девушек в сопровождение – а то я таких прецедентов найти не могу. За какие грехи Настя послала служанку прямо в логово монголов, где ее ждала участь хуже смерти?
А-а-а… Точно! Ёж!!!
Значит, не выжил…
Что я хочу сказать по просмотренному отрывку. Да и по всему фильму в целом.
Смотрела я тут недавно старый «Ералаш», эпизод про «Здесь рыбы нет. – Кто говорит? – Директор катка». Так вот.
Как бы мне хотелось, чтобы рядом с каждым режиссером, снимающим историческую картину, стоял некто и ехидным голосом Клима Жукова говорил нараспев: «Африканских ежей в России 13 века не-е-ет. Болеадорасов в России не-е-е было. Картошку начали культивировать только при Петре Пе-е-ервом в 18 веке…» И если режиссер выйдет из себя и спросит: «Это кто это здесь смеет указывать мне, маститому режиссеру, прославленному гению!», то в ответ тем же голосом Жукова он бы слышал: «Это я, здравый смы-ы-ысл».