Посвящается другу, трагически погибшему, в 2015 г., во время пожара
*** 1 часть***
Улица Слесарная, ничем особо не отличалась от всех деревенско-подгорных улочек Тобольска. Где-то росли у домов разлапистые березы, в палисадниках красовалась сирень и черемухи и реденько у кого липы. Летом палисадники были усыпаны разноцветными цветами, которые поражали своей природной простотой и красотой
После серости зимы июньская зелень растекалась красками лета так что радовался глаз.
Дома, как старые дедушки , через окна глядели на улицу. Все они были разные, но типаж был одинаков. Сибиряк, никогда не будет рисковать и изобретать что ненадежное – все тут разумно, ото всего веет мудростью, только увидеть ее нужно.
Дом располагался так:
-На улицу выходили три окна,
-на север одно,
- крыша двухскатная, и пристроенная с одной стороны веранда.
А как спалось летом на этой веранде, какое-то единство с природой царило в душе, когда ты располагался там.
И спать то сначала не хотелось, дом и природа переходили на ночной лад, и это можно было слушать бесконечно. Здесь, ненароком, начинаешь прислушиваться ко всем звукам. Это не обыденный сон в железобетонной квартире мноэтажки, уже примелькавшийся и такой повседневный. Только так ты понимаешь, насколько велика природа, как она многообразна и многолика.
Воробьи пошабуршав под крышей, почирикав - затихали. На окне шелестели залетевшие в течение дня, бабочки крапивницы и пауты. Когда начинало темнеть, то слушался писк комаров. Комар – хитрец, в жару ищет, где прохлада, где нет прямого солнечного света, он прячется, до тех пор, пока солнце не закатиться на западной стороне.
Летний зной на ночь отступает, и после заката вскоре на веранде наступала прохлада. И от этого, становилось на душе как-то спокойнее, и дремота наваливалась пеленой. Даже комары, казались не просто кусачим гнусом, а какой-то частицей такого родного близкого и неразгаданного.
***
У каких-то домов, если хозяин был проворный, да скор на руку, усадьба выглядела по-генеральски, палисадники были резные с башенками типа ромба, на изгородях -красовались пара, а то и боле скворечен, окна окружал резной наличник.
Кто попроще, да и кому было некогда, делал все без затей.
- Есть и есть, на мой век хватит…
И у каждого дома есть своя история. Если бы они могли рассказывать, то каждый бы мог поведать кто и как жил, какие радости и тягости были у его обитателей. Возможно, кто-то ругал бы своих хозяев, а кто-то наоборот вспоминал с теплотой - как жилось всем под одной крышей, как зимогорили в длинные декабрьские ночи, как ждали с нетерпением весну. Дома - они как люди, сначала растут, потом взрослеют, ну а потом их жизнь движется к закату. То печь начнет разваливаться и чадить, то фундамент просядет, то краска облезет от старости.
Ребятишек на улице было не особо много, все друг друга знали, бывали и драки, но без злобы.
После такой «махачки», так называлась уличная драка, никто никакого злобу не затаивал. Месть считалась последним делом, да и что распаляться после драки. А уж жаловаться родителям было не «по-пацански», хотя были и исключения.
Были и такие, кто получал по сопатке и потом бежал к старшему брату или отцу и жалобился.
Но таких, потом, улица уже не принимала, и они искали подобных себе. Про таких говорили коротко
- Не водись с таким, а то - чуть что, он пойдет старшим жаловаться…
Уличные игры были не затейливые с виду. Например «ножечки», когда чертился круг, потом разбивался на сектора по количеству игроков.
Далее начиналась игра. По жребию, выбирался тот, кто играет первым. Нож нужно кинуть так, чтобы он воткнулся в землю, и далее уже нужно было прочертить линию от края контура до границ своих владений. Линия проводилась согласно направления лезвия. Игра хитрая, если не до тянешься, ножом до края границы – передавай ход следующему.
Если нож воткнулся, и ты, оттяпав часть земли соперника, продолжай дальше, пока не будет осечки. Нож брался как пишущая ручка - за лезвие, и бросался так, чтобы в воздухе сделав, ровно, один оборот и входил в землю.
Еще ножи метались в деревяшку. Была одна доска, если посчитать сколько раз в нее втыкались ножи, то, наверное, это бы было трудно сделать.
Лето вообще такое время, когда игр больше чем зимой. Зимой снежки в оттепель, да катание на лыжах или санках.
А летом - это и игра в чижа, когда один товарищ подкидывает длиной палкой небольшую деревяшку, вот ее и нужно отбить, чем дальше она улетит – тем больше очков получаешь. Не отбил – промахнулся, передавай ход другому.
Игрушки, а ими были рогатки, самострелы, пугачи, индейские трубки делали, конечно, сами. Каждый старался сделать лучше, чем у товарища. Везде идет соревнование, ну не зря, в школе, в спортзале была надпись «Быстрее, выше, сильнее».
Друг у друга перенимался опыт, улица учила жить, работать инструментом и умению общаться.
В конце зимы, начале весны - старались обновить скворечники.
Это был настоящий ритуал, который начинался с поиска материала досок. Если досок дома в запасе не было, ребячья ватага шла в «леспромхоз» где на местной пилораме можно было выклянчить обрезки.
Некоторые пилорамщики, а обычно это уже были люди в годах, заранее складывали доски в сторонку приговаривая,
- Это, мол, пионерам для птиц.
Продолжение следует…