(книга "Четверть века")
В качестве вступления – одна маленькая справка. В ВВС США и других стран (и не только НАТО, ну, например, в Швейцарии, в Австралии и даже Финляндии) на вооружении стоят боевые самолёты F-18 «Хорнет», что в переводе означает «шершень». Такому «кусачему» названию этот самолет обязан министру ВМС США У. Грэму Клейтору, который 1 марта 1977 года объявил, что F-18 будет называться «Хорнет». К чему это? Да просто в один из летних дней нам самим пришлось столкнуться с врагами, имевших это имя.
Ну а рассказывать эту историю мне кажется лучше начать с середины, ну а потом по ходу повествования подтянутся и само начало, и её тревожное окончание. Почему? А Вы сами скоро поймёте, что именно так повествование будет поинтереснее, дорогие мои друзья.
Ну так вот. Начну с середины. На плановом утреннем совещании со своими заместителями в своём любимом кабинете командир части был не то чтобы очень зол или безгранично сердит. Он всего-навсего был нечеловечески раздражён и весьма недоволен. И дело тут было не совсем в том, что вот посреди такого жаркого лета, такого нехарактерного для «сопливого» климата Ленинградской области, ему пришлось планово, согласно графику выйти из своего летнего отпуска. Вероятно, пытливый читатель подумал, что в отсутствии командира в части может быть произошло что-то непотребное и из ряда вон выходящее? Вовсе нет! Начальник штаба, на попечение которого была оставлена часть почти на целый месяц, превосходно (чего уж тут греха таить?) справился со своими обязанностями и поставленными задачами по «недопущению и укреплению». Командиру грех было жаловаться и на отменную дисциплину среди вверенного личного состава, и на организацию общевойсковой службы и, тем более - на качество несения боевого дежурства. Вот тут бы командиру и радоваться блаженно, и почивать на лаврах, ан нет. Как говорится в старой примете: «Если у Вас дела идут хорошо, значит Вы чего-то не заметили». То, чего не заметили его «замули», командир в первые же минуты своего «послеотпускного» выхода на службу почувствовал в прямом смысле на своей шее.
И вот теперь он, сидя на утреннем плановом совещании во главе стола, недовольно морщился при каждом лёгком невольном прикосновении пальцами к жутко покрасневшему волдырю на своей шее. И ведь самое досадное и главное, что в этом виноват сам же начальник штаба, будь он трижды неладен, который поистине успешно справился с обязанностями по замещению командира…
- … у меня по докладу всё, - начальник штаба перебил течение мысли командира, негромко хлопнув рукой по раскрытой перед ним служебному блокноту. И тут же опасливо покосился на раздражённого командира, в очередной раз недовольно поглаживающего свою воспалённую шею дрожащими пальцами. Потом он перевёл взгляд на кисть своей левой руки, имевшей такую же покрасневше-вздутую отметину, что и командирская шея.
- Ясно! Спасибо! - недовольно произнёс командир и грустно прислушался…
Тут же за ним прислушались все остальные его «замы» и тоже сочувственно загрустили. Из-за дальней стены командирского кабинета, в так называемой малой командирской комнаты что-то взволнованно гудело басом. Замы, так искренне грустившие командиру (тут не опечатка – не сочувствовавшие, а именно грустившие) сидели друг напротив друга за огромным аэродромообразным столом, растянувшегося во всю свою длину вдоль огромного кабинета, и сосредоточенно перебирали перед собой бумажки, теребили записные блокноты и шуршали прочей неактуальной канцелярией. В кабинете было очень душно и невкусно пахло какой-то сортирной субстанцией вперемежку с апельсиновой цедрой. На самом дальнем углу командирского стола жизнеутверждающе притаился большой баллончик с аэрозолем из цитрусового экстракта и своим вызывающе-оранжевым видом вносил некую несерьёзность всего заседания. Окна кабинета были настежь открыты и в него кроме заливистых трелей всякой пернатой мелюзги внутрь кабинета иногда залетали не только нестроевые мухи и опьяневшие от жары контуженные комары, но и крупные жёлто-полосатые гады. Вот над головами офицерского бомонда войсковой части вновь что-то тяжело и надрывно загудело угрожающим басом. Все невольно пригнулись оглядываясь на невозмутимо-озлоблённое лицо командира, ища спасения в его прозрачных серых глазах. Началась очередная волна налёта вражеских хорнетов.
- Зампотех, - пригласил к докладу своего заместителя по техническому обеспечению командир, грустно провожая взглядом очередной "хорнет", который вышел из пике и тут же взмыл кверху, - доложите о замечаниях и выявленных недостатках. Только по существу и без лишней бодяги.
Зампотех, мужественно собрав свою волю в кулак, но не вставая из-за стола и почти не обращая внимания на тревожный гул в белом поднебесье командирского кабинета стал тревожно докладывать:
- Товарищ командир! В части всё планово, блин-наик (ну такая присказка была у него от слов «блин» и «нафиг»). Вся техника, в основном, блин-наик, в строю, наик-блин. Положенное оборудование, согласно, блин-наик, плану, находится на ППР, наик блин. (ППР- проще говоря на регламентном обслуживании). Устаревшая аппаратура, готова к списанию, наик-блин, точный список я Вам представлю отдельно, блин наик…
- ЖЖЖЖЖЖЖУУУУУУУУУУ! – проревело над головами сочувственно-совещавшихся замов, отвлекая тех от сути собрания. Все опять пригнулись к самой столешнице. Очередная эскадрилья хорнетов влетела в кабинет и, сделав крутой вираж к плотно закрытой двери командирского малого кабинета, пронеслись на бреющем полёте над головами офицеров и, взмыв вертикальной свечой, со всего размаху и от души ударились в яркие плафоны командирских люстр, висевших под самым потолком.
Чёрт! Доклад зампотеха был сорван.
- Ну, блин-наик, - в заключение сокрушённо произнес зампотех, что означало "данные все - доклад окончен".
- Вот чертяки, - в тон ему произнес командир, болезненно морщась и почёсывая огромный покрасневший шишак на своей шее и провожая взглядом промахнувшегося зенитчика очередную безнаказанно ушедшую воздушную цель.
- Что, простите? - не понял зампотех, также с грустью провожая взглядом безнаказанно удаляющуюся воздушную цель противника.
- Спасибо! – подытожил командир, и тут же уточнил, - а что у нас с тыловым обеспечением?
Недавно прибывший в часть новый начальник тыла привстал, нервно разгладил отсутствующие складки на безукоризненно отглаженной кремовой рубашке и громко объявил:
- Разрешите рапортовать?
- Докладывайте, товарищ старший лейтенант, - лениво отмахнулся командир, - Вы присаживайтесь на место, и кратко докладывайте по существу. Здесь не парад на Красной площади и не строевой смотр Его Императорского Величества.
Но зам по тылу был молодым и рьяным, и поэтому ему легче и комфортнее было докладывать не только стоя, но даже и по стойке «смирно»:
- Докладываю. Загрузка овощей идёт по плану. Запасы картофеля в части на 80 процентов (хорошо знает своё дело лейтенант, всё докладывает без бумажки – наизусть), в процессе загрузка других овощей – капусты, свеклы...
- ЖЖЖЖУУУУУ – ещё одно звено хорнетов пронеслось мимо головы стоявшего молодого «страшного» лейтенанта и взмыло к очередному плафону и неистово там забасило! Все замы нервно засмеялись.
- Не отвлекайтесь, начальник тыла, - вернул к реальности командир части, - так что у нас там с капустой?
- Да всё отлично! – воспрянувший было духом молодой офицер поспешил поделиться своими проблемами с отцом-командиром, - и даже успешные темпы заготовки овощей не смогут решить проблем с углём…
- Что такое? – командир насторожился. Вслед за ним насторожились и все замы.
- Загрузка котельной углём продолжается, - старший лейтенант оседлал своего любимого конька и теперь на угольной теме он гарцевал перед командиром и его замами, словно гусар перед модистками в провинциальном губернском городке, - но требуется выделение дополнительного личного состава на разгрузку еще пяти вагонов с углем, которые вчера прибыли на станцию Борисова Грива.
- ЖЖЖЖЖУУУУУУ – опять пронеслось угрожающее над головами озабоченных офицеров… Очередная эскадрилья хорнетов, влетев в окно и, сделав крутой вираж также со всего маху воткнулась в ослепительные плафоны люстры. Немного там поволновавшись, и слегка изнасиловав лампочки накаливания, хорнеты сделав крутое пике вновь вылетели в распахнутое окно из кабинета.
- Вот чёрт! – в сердцах воскликнул уже не на шутку раздражённый командир, - ну как в таких условиях можно проводить совещание? – задал он риторический вопрос, и обвёл взыскательным взглядом своих подчинённых.
- Кстати, а где наш замполит и начальник РАВ? – командир буравил своим добрым взглядом замешкавшегося начальник штаба…
Замполита части как всегда в критический момент в части не было. Это подтвердил и сам начальник штаба.
- Вот так всегда, блин-наик, - устало вздохнул зампотех, обмахиваясь из-за духоты носовым платком, словно веером, - как нужно броситься на амбразуру или вдохновить людей на подвиг блин-наик, так нет его.
- Товарищ командир, - начальник штаба заступился за отсутствующего замполита, - я его послал…
Новый налёт вражеских хорнетов заглушил объяснения начальника штаба – куда же тот всё-таки послал своего замполита.
- Начмед? – командир обратился к местному оракулу от медицины, - что у Вас?
- Это не смертельно, но зуд и жжение пройдут в течение суток. Хорошо бы к месту поражения приложить замоченный пакетик чая или кусочек влажного сахара-рафинада, чтобы вытянуть как можно больше ацетилхолина…
- Да я не про это, - раздражённо произнёс командир разглядывая трёх желто-полосатых гадов, круживших в диком громком хороводе внутри плафона вокруг яркой лампочки, - у меня самого жена – медик. Вы мне про личный состав, про больных, раненных и контуженных расскажите.
- Больных нет, санчасть пуста, личный состав всё ещё жив, исключительно здоров и готов к выполнению поставленных задач имеемым нарядом сил и средств, – браво отрапортовал убелённый сединой начмед, слегка подтрунивая над собой и над всеми присутствующими.
А в вышине всё это время злобно гудело, возмущалось и тревожно билось о яркие плафоны. Очередная партия шершней снова влетела в распахнутое окно командирского кабинета. По давно отработанному маршруту она сначала напугала своим бреющим полётом офицеров, затем резко набрав высоту, звонко врезалась в осветительные приборы и тут же стремглав бросилась к намертво замурованной двери в потайную комнату, откуда доносилось тревожно-возмущённое гудение. Покружив в рассеянности перед внезапной преградой, группа шершней в досаде опять прошла над головами непокорных заседателей и вылетела обратно на душный оперативный простор.
- Нет! – командир в сердцах громко хлопнул по столу рукой, - в таких условиях дальше проводить совещание не имеет смысла…
И тут дверь в кабинет с шумом и совсем без стука распахнулась. Нет – не та, за которой тревожно гудело, а совсем другая, ведущая в коридор. В кабинет буквально вплыл бывший комсомолец-затейник, он же в последствии – психолог-сюрреалист, а ныне - недавно назначенный заместитель командира по борьбе с личным («лишным») составом – замполит Геннадий. Его руки были заняты, поэтому он себе и позволил без предварительного стука и без доклада пинком своей пятой точкой открыть дверь. Появление куда-то посланного и давно запропастившегося замполита всеми обитателями кабинета было встречено с некоторым удивлённым воодушевлением.
- Ну как? – спросил излишне сосредоточенный начальник штаба, - удалось?
Геннадий стоял и радостно улыбался. В одной руке он держал тяжелую сумку, на другой руке, словно у официанта с перекинутым через руку полотенцем – покоилось нечто большое, сложенное в несколько раз темно-бордовое и бархатное.
- Да всё достал, - радостно продекламировал Геннадий и бесцеремонно подойдя к столу, начал выкладывать на него содержимое сумки. Вскоре перед офицерами стоял батарея из всевозможных спреев и распылителей со зловещими надписями «Дихлофос», «Карбофос», «Смертофос», «Пинцетофос», «Капутомах», «Абзацедел» и другими антигуманными ядохимикатами. Лица командира и начальника штаба воссияли, словно Гена для борьбы с воздушным противником доставил сейчас не только С-300, С-400 и С-500, но и даже С-750, С-900 и комбайн «Дон-1500» в придачу.
- А вот это, - сказал Гена, доставая со дна опустевшей сумки свою главную добычу, – гвоздь программы. Наше секретное оружие, так сказать.
На столе появился большой зелёный баллончик с монтажной пеной.
- Зачем это?
- Мне в магазине сказали, что лучше всего ей закупоривать дырки в гнезде.
- Ах да! – поспешно согласился начальник штаба, тут же припомнивший школьный курс биологии, - точно! Шершни, как и слоны живут в норах!
Под общий смех в кабинет и тоже без стука вошел нештатный начальник РАВ с двумя матросами. Они принесли противогазы и прорезиненные защитные химкомплекты.
- Ну что ж, - подытожил командир, плотоядно потирая руки, - на этом наше совещание заканчивается и мы приступаем к активным боевым действиям. Начальнику штаба обойти все кабинеты и приказать задраить все окна и двери. Всех лишних вывести из помещения штаба и отвести подальше от здания. Личному составу до особого распоряжения запретить выход из помещений. Пора одеваться…
Вот тут-то и пришла пора обратиться к самому началу нашей истории, дорогой мой читатель. Всего месяц назад командир части ушёл в свой плановый и законный отпуск, оставив своему начальнику штаба не только бразды правления частью, но и даже ключи от своего кабинета. И вот как-то раз начальник штаба по служебной необходимости был вынужден войти в кабинет командира. Воздух в давно необитаемом помещении начальнику показался очень душным и спёртым, и поэтому, руководствуясь исключительно благими намерениями, он немного приоткрыл форточку не только в большом кабинете, но и в малой комнате. Да так и забыл про это. Отпуск, как всегда, пролетел быстро и совсем незаметно. И вот настало то самое роковое утро выхода командира на службу из отпуска. По древней установленной традиции у входа в здание штаба командира встречали все его заместители. Светлые и лучистые лица замов ясно указывали командиру, что за время его отсутствия в части ничего страшного и существенного не произошло, и в его королевстве всё тихо и спокойно. Приветственно пожав всем своим замам руки, командир объявил о времени утреннего совещания в его кабинете. В свой кабинет на втором этаже он прошёл в сопровождении начальника штаба и замполита, кабинеты которых тоже находились на втором этаже. Но вот когда командир стал проворачивать ключ в замочной скважине, то до его ушей донеслось грустно-надрывное не то жужжание, не то гудение. Рядом стояли начштаба и замполит и, тревожно глядя на командира, тоже прислушались к недоброму жужжанию за дверью. Когда дверь открылась, то жужжание стало гораздо громким, ещё более тревожным и весьма угрожающим. В нос ударил стойкий и очень неприятный запах, отдалённо напоминающий запах зелёных насаждений вокруг футбольного стадиона после футбольного матча. Ничего пока не понимая, командир включил свет в кабинете, затенённом густой листвой больших плакучих берёз, растущих перед окнами, и осмотрелся. Вроде всё на месте. Но настойчивое низкое жужжание доносилось из его секретного кабинета. Ничего не подозревая о возможной опасности все трое подошли поближе к двери и командир внезапно открыл её…
Они ещё ничего не успели сообразить, как на свет командирских софитов из мрака - из глубины этой комнаты - тут же вылетело несколько желто-полосатых больших шершней. Часть из них пролетели мимо и прямиком бросились к плафонам. В глубине кабинета, прямо у самого окна под высоким потолком висел светло-серый шар неправильной формы размером с футбольный мяч, по которому что-то постоянно ползало. Командир и тут включил верхний свет, и сразу же, как и полагается командиру, получил жалящий удар от одного шершня прямо в шею. Невольно вскрикнув, он от неожиданности отпрянул назад, стараясь тут же прикрыть за собой дверь. Но второй шершень оказался гораздо проворней и тут же нанёс упреждающий удар по кисти начальника штаба… А вот Гена был очень опытным офицером, да к тому же замполитом, который владел искусством отступления во всех его тонкостях, и поэтому он первым выскочил из кабинета да к тому же - абсолютно невредимым.
Тут же был созван экстренный совет в кабинете начальника штаба, где незамедлительно и был разработан стратегический план по уничтожению авиабазы шершней. Для этого потребовались ядохимикаты, углекислотный огнетушитель, несколько химкомплектов с противогазами, а также что-то, чем можно было бы накрыть это гнездо и вынести его подальше от человеческой цивилизации. Этим что-то оказалась старый бархатный занавес из актового зала клуба части. Ну ещё понадобилась до кучи и парочка ароматных спреев, чтобы избавиться от неприятного туалетного запаха, медленно расползавшегося по всему штабу.
И вот теперь в командирском кабинете несколько его замов и он сам облачённые в химкомплект, в резиновые перчатки и в противогазах, вооруженные до зубов спреями, углекислотным огнетушителем, монтажной пеной и обрезком бархатного занавеса, предварительно закрыв все окна и главную дверь в командирский кабинет, решительно подошли к двери в секретную командирскую комнату… Кому-то оставалось жить всего считанные минуты…
Ну а теперь мы подошли и к самому финалу. Минут через десять пятнадцать всё было кончено. Шершни - надо отдать им должное - стойко и неистово атаковали настырных пришельцев, которым было неприятно ощущать толчки и удары разъярённых насекомых о плотно запахнутый герметичный комбинезон химкомплекта, об окуляры противогаза, которые спустя некоторое время были даже слегка забрызганы их мутным ядом.
Но вскоре все отверстия в гнезде, который оказался размером с баскетбольный мяч были залиты монтажной пеной, в то время как остальные пришельцы опрыскивали беснующихся желто-полосатых защитников. Эпизодически против них в ход пускался и углекислотный огнетушитель, чтобы отогнать надоедливый рой взбешённых не на шутку вражеских «хорнетов» и оттеснить их к открытому окну. Потом гнездо было аккуратно оторвано от оконной рамы, тщательно укутано в обрезок бархатного занавеса и доставлено на старое стрельбище, где не разворачивая и было предано карающему огню…
Многих невольных военнослужащих свидетелей тогда потрясла этакая фантастическая картина, напоминавшая сюжет старого детского фильма «Через тернии к звёздам», когда из штаба вдруг выскочило несколько резиново-зелёных человечков и всей ватагой радостно пошли в сторону стрельбища, заботливо держа в руках какой-то тёмно-бордовый шар.
Но было бы неправдой сказать, что тогда человечество в своей битве с шершнями обошлось без потерь. Некоторым участникам тех событий всё-таки потребовалась помощь начмеда в виде чайного мокрого пакетика, приложенного к поражённому участку и крепкого спиртового раствора для внутренней анестезии - ну чтобы хоть на немного притупить рефлексы и отодвинуть подальше болевой порог...
© Алексей Сафронкин 2021
Другие истории из книги «ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА» Вы найдёте здесь.
Если Вам понравилась история, то подписывайтесь на канал, и не забывайте ставить лайки и делиться ссылкой с друзьями.
Описание всех книг канала находится здесь.
Примечание: текст в публикации является интеллектуальной собственностью автора (ст.1229 ГК РФ). Любое копирование, перепечатка или размещение в любых соцсетях этого текста разрешены с личного согласия автора.