Камрад Сулеймана быстро оказался втянутым в войну с славянской наложницей. Сначала он выступал только под знаменами Махидевран, пытаясь увещевать эту вздорную султаншу и советуя ей заняться сыном.
Позже стал защищать и свое место рядом с троном, понимая, что сам занял его несколько случайно.
Махидевран в этом плане не была ему опасна - он знал, что между ней и повелителем не было той любви, о которой плела легенды мать старшего наследника. Она какое-то время занимала место в постели Сулеймана, но не в его сердце, иначе Ибрагим и ее подвинул бы.
Скрипач продолжал поддерживать шехзаде Мустафу не только как старшего наследника. Его устраивало и то, что Махидевран Султан никогда не будет иметь такого влияния на повелителя, какое имел он сам.
Ибрагим панически боялся повторения случайности, того, что рядом с повелителем может оказаться его соперник или соперница.
И вот такая барышня объявляется в гареме. Она не только все замечает, но и выводы делает, что весьма необычно для женщины в понимании Ибрагима.
Сначала хранителя покоев это забавляет - он видит в Хюррем слишком бойкую для рабыни бабенку и пытается поставить ее на место. Понятие «места» у него и у славянской наложницы было разным.
Ибрагим традиционно относится к Хюррем как к противнику, с которым не стоит бороться мужским способом. После того как был уличен любопытной фавориткой в недозволенных речах с Хатидже Султан, он говорит себе, что от Хюррем пора избавиться.
И начинает избавляться, вернее, ставить на место. Ибрагим напуган, но еще не так сильно. Он недооценил противника в лице Хюррем, позже будет сразу переоценивать всех, кто приближается к султану. Невинного Бали бея он чуть к Аллаху на свидание не отправил.
От Хюррем смотритель покоев пытается избавиться методом вытеснения и устрашения. Сначала на арену выдвигается незначительная фигура Гюльнихаль в очень неподходящей для нее роли соперницы. Ибрагим полагал, что для Хюррем достаточно будет почувствовать его могущество.
Любая другая на ее месте испугалась бы человека, который может притащить в спальню повелителя другую девушку. Ходы Ибрагима были верными в отношении обычной рабыни. Он не счел нужным сразу убирать с дороги наложницу повелителя, но дал понять, что может причинить вред.
На Хюррем это подействовало с обратной стороны. Раз опасен - я сама тебя уберу. Она была более умна и более активна, чем мог предположить Паргалы.
Огромной ошибкой со стороны Ибрагима был обман Хюррем в истории с убийством Айше. Великий визирь решил прилюдно унизить свою противницу, пообещал ей возвращение во дворец после ее покаяния и лобзания платья Махидевран Султан.
Главная цель - унизить и еще раз показать свое могущество. Но как раз могущества в этом случае не было. Султаншу все равно вернули бы, уже выяснилось, что она не причастна к убийству.
Получился обратный эффект - после унижения Хюррем не покорилась, а еще больше обозлилась на Ибрагима.
Мало того, за время ссылки она многое обдумала и предстала перед повелителем, как осознавшая свое неправильное поведение женщина.
У падишаха слезы навернулись на глаза от собственной жестокости. Он видит повзрослевшую возлюбленную, которая уже не смеется. Сулейман жалеет о том, что убил ее смех.
Ибрагим же пропускает еще один гол в свои ворота. При встрече Хюррем предлагает ему мир, говорит, что он будет счастлив с Хатидже в своем дворце, а она будет счастлива здесь.
Но Великий визирь уже ходил не по земле, а слегка воспарил от своего успеха. Он не придал значения этим словам Хюррем, а зря. Сын рыбака решил, что победа у него в кармане, враг напуган и всем произошедшим и его возвышением, а значит, не опасен.
Вопрос к читателям:
Почему Ибрагим разорался на Сюмбюля, узнав что Садыка была у повелителя? Даже услышав, что приказ отдала Валиде, продолжал вопить, что мышь не должна проскочить и т.п.