Биты Тайсоном били по перепонкам, светомузыка слепила, толпа пьяных разгоряченных и почти неизменно красивых молодых тел сливалась в единую субстанцию, подобную морской волне.
Я ловила его взгляд на себе в самых неожиданных местах, обернусь — стоит. Секунда — и нет уже.
Казалось, как бы затёрто, аки бабулин свитер, это не звучало, будто вокруг нас — нет никого. И если кто-то попадёт в пространство между нашими взглядами — сгорит дотла. Так искрило неистово.
Я просто танцевала, а он — просто стоял и смотрел. Периодически ловя глазами на нём повисших мартышками других девиц — красивых, зараза — я чувствовала лёгкий укол под рёбра, но не подавала вида, что вообще замечаю
А он повода не давал.
Он смотрел только на меня, редко улыбался — только мне. Проходя мимо, как бы невзначай, мог дотронуться кончиками пальцев или легонько щелкнуть по носу, делая вид, что ничего не происходит.
Танцуя рядом с ним, я закидывала волосы на плечо, чтобы было не видно, как он рукой теребит лямку бра через кофту. И держала его за руку, притворяясь, будто обнимаю за шею саму себя.
Мне ничего не было нужно от него, он кутал меня в свою куртку и сажал поближе к батарее, а сам стоял сурово, сохраняя нейтралитет при приближающихся к нему особях.
Он закрывал меня собой и стоял за моей спиной тогда, когда это было нужно.
Он еле слышно говорил: "Малыш, пойдём", чуть дотрагиваясь до моей руки, и я была готова пойти за ним куда угодно.
Не нужны были такси, пафосные места, цветы, цацки и комплименты пополам с обещаниями.
Я просто садилась рядом на диванчке какого-нибудь дурацкого мака, мешая кофе с ванильным мороженым, облокачивалась на его плечо и блаженно улыбалась, закрывая глаза после очередной бессонной громкой тусовочной ночи.
Среди сотни тел, я видела только его глаза в темноте.
