- Антоха, что это было? Почему Петрович узнает обо всем, пока мы находимся на вахте? Кто ему доносит? Прошлый раз сказал, что я с вахты слишком рано ушел, в этот раз с какой-то мелочью прицепился… Не сдает ли нас кто-нибудь?
- Роман, я не знаю, сам удивляюсь, он и меня достал своими придирками, хотя откуда он может знать об этом…
Так мы разговаривали с третьим помощником Антоном, когда он закончил свою вахту, а я отозвал его поговорить в самую дальнюю часть ходового мостика танкера, чтобы нас никто не слышал..
И действительно, на судне творился непорядок. Наш капитан – Михаил Петрович в последнее время знал о нас буквально все, а также в точности мог рассказать, как именно мы шутили на навигационной вахте (дежурстве). Я бы не сказал, что меня это сильно беспокоило, но источник осведомления капитана мне был неизвестен.
Теперь немного о нашем капитане, Михаиле Петровиче. Мужик он старой закалки (советской), уверенно разменявший 7-йдесяток, но был в неплохой физической форме, мог раз 10 точно подтянуться и даже понакручивать несколько кругов по не маленькой палубе танкера.
Раньше Петрович работал на круизном теплоходе, считался неплохим знатоком своего дела, но потом почему-то перешел на торговый флот. Про него говорили, что он едва ли не начистил физиономию какому-то вышестоящему чиновнику и был вынужден сменить работу.
Короче говоря, решили мы узнать источник его подозрительной осведомленности. Конечно же, на нашей старой посудине не могло быть камер, да и сам капитан не был, на первый взгляд, знатоком гаджетов (в силу своего возраста). Но информацию он откуда-то все-таки умудрялся получать!
Зайдя на очередную вахту, я задумчивым взглядом обвел пространство рубки. Нет, камер тут не было, все стояло на своих местах. Я постарался максимально прилежно, словно отличник средней школы, облазить абсолютно все пространство.
Мне не повезло – найти ничего в тот день не удалось, но я решил проследить за капитаном и однажды почти «накрыл» его за хитрым промыслом скрытия какой-то маленькой блестящей штуковины в на навигационном мостике. В дверях мы столкнулись с Петровичем буквально нос к носу, но капитан ничего не заподозрил.
В этот раз, мне все-таки улыбнулась удача – я обнаружил этот «чертов» диктофон, который капитан из Совдепии сумел довольно-таки искусно замаскировать.
Судя по всему, мастер прослушивал нас от и до каждую вахту. Я рассказал об этом Антону и мы составили с ним довольно дерзкий план – во время дежурства мы демонстрировали себя настоящими профессионалами, говорили о любви и преданности к своему делу и помалкивали об остальных деталях, а когда выходили с ходового мостика, громко смеялись.
Одним словом, капитан наш резко погрустнел, поскольку источник информации стал все чаще его подводить.
В один прекрасный день, когда мы шли в Жёлтом море(около берегов Китая), диктофона я уже больше не нашел и мне стало легче. С другой стороны, меня сильно покоробило недоверие бывалого морского волка. Зачем ему все наши разговоры? Ну что интересного можно узнать о моряках хорошо знающих свое дело?
В общем, когда закончился мой контракт, я наконец-то смог почувствовать себя спокойно, да и от назойливого капитана я сумел отделаться. Присутствие диктофона лишь смущало меня, но с другой стороны, капитан, по всей видимости, тоже хотел быть в курсе всех дел на судне, и вероятно его можно было понять.
Я забыл про Петровича почти на целых 2 года, пока однажды мне не было суждено вновь встретиться со старым морским волком, но уже на огромном южнокорейском современном танкере, который был снизу доверху напичкан всевозможной электроникой, так, что мне и самому было уже страшновато.
Петрович не сильно изменился за это время, но по-моему, стал более подозрительным и лишь усилил контроль за подчиненными. Зная о его странной привычке следить за нами, я проверил рубку и ходовой мостик на наличие подслушивающих устройств.
Ничего я не нашел, но вскоре понял, что за мной и остальными штурманами неотрывно следят. Знаете, я стоял вахту с матросом, у которого было интересное хобби – он прекрасно пел. Ну любил он вокал, да и скучно бывает на судне (корабле). Да и вообще ситуации возникают разные, ведь плавание на танкере не сказать, что отличается особым весельем. Одним словом, я постепенно стал понимать, что капитан следит за штурманами, знает буквально обо всем на свете и порой странно улыбается при встрече со мной и матросом.
Я поделился сомнениями с третьим и вторым помощниками. И тут мне сказали, что Петрович не исправился, но пошел дальше – все значимые точки нашего "железного корыта" были буквально нашпигованы камерами, причем обзор с каждой из них был напрямую выведен к капитану. И что самое интересное, камера была даже на навигационном мосту. Это было неприятно и понятно, что мастер знает обо всем, даже о том, что знать ему совершенно необязательно…
И еще я пришел к неприятному выводу о том, что современный танкер может быть сверху донизу нашпигован подслушивающими устройствами. Внутри я был возмущен, я же не подопытный таракан, но с другой стороны, капитан же должен знать о событиях на судне!
Короче, контракт дался мне сложнее, чем обычно, слежка и прослушка продолжались целых 92 дня, пока капитан советской закалки не уехал домой("повезло",так "повезло" с ним поработать). Но зато я понял, что вести себя нужно максимально правильно, хотя внутри меня до сих пор жжет сомнение – разве так можно с людьми?..
Премного благодарен за ваши лайки и комментарии 🙏 Очень старался и надеюсь вам понравилась моя статья. Подписывайтесь на канал "Папа в море"! Пожалуй, самый морской канал на Дзене⚓