Трагифарс «Я/Мы Ричард Третий»
(по пьесе Уильяма Шекспира «Ричард III» в переводе М. Донского).
Режиссер – Елена Кузина.
Художник – Алина Яковлева.
Сценречь – Любовь Мочалина
Сцендвижение – Максим Пахомов.
Вокал – Юлия Мамиконова.
В ролях:
Владимир Егоров, Валерий Шевелёв, Станислав Бурундуков, Дарья Демчук,
Вероника Шмелёва, Алёна Иваньшина, Катя Репчанская, Андрей Любимов,
Юлия Мамиконова, Илья Янцев, Ульяна Громакова.
Сэр Роберт
Театр-Лаборатория PRO-ЖЕСТ на сцене Петрикирхе. 07.06.2021
В спектакле «Я/Мы Ричард Третий» Елена Кузина обращается к драматургическому наследию Шекспира и его произведению завершающую первую шекспировскую тетралогию, к пьесе «Ричард III» (1591). В галере персонажей английской короны Ричард Третий известен своим деспотизмом, коварным злодейством, галерее людей увенчанных короной он был персонажем, в котором слились воедино все смертные грехи человечества, а его непродолжительный путь к престолу и правление было обильно политы кровью и усеяны трупами его противников и сторонников. Эти суровые атрибуты его образа и пространства его жизни впечатляли его современников и поколения историков и драматургов, но в творческом пространстве Шекспира эти артефакты тронной жизни не были источником вдохновения и самоцелью для увековечения в пьесе. В истории английской короны и путь к престолу в до шекспировские и пост -шекспировские времена всегда был драматичен, богат интригами и обильно орошен кровью, по этой причине эти артефакты жизни Ричарда Третьего не были объектами инспирировавшие Шекспира к написанию этой пьесы.
В этой истории Шекспир видел потенциал и возможности для его исследований вечного человеческого желания обладания властью, её влиянию на мировоззренческую систему человека, парадигму его существования и возможность выявления в ней триггеров влияния, пробуждающих в человеке желание отказа от морально-этических норм и полному подчинению этим амбициям. В этом исследовании потаённых в глубинах человеческой души желаний и тенденций Шекспир видел в них универсальность, присущую всем временам и выходящую за географические границы.
В своём сценическом воплощении результатов исследований великого драматурга Елена Кузина фокусирует наше внимание на истории человека, чьё желание обладания власти стало главной доминантой его существования. В спектакле «Я/Мы Ричард Третий» в его истории мы получаем возможность изучение процесса возникновения особого синдрома, который можно назвать синдромом Ричарда Третьего. В этом индивидуальном прочтении шекспировского первоисточника этот фактор рассматривается в абсолюте и в нём главный персонаж этой истории – это плоскость, в которой мы можем наблюдать этот психологический процесс от возникновения в человека первичных признаков до его финальной стадии. В этой истории наш взгляд сфокусирован на тенденциях, овладевающих человеком, пробуждающих в нём маниакальную жажду власти, снимающие морально-этические барьеры. В этой особой форме анатомии человеческой души наш взор нацелен на изучение факторов и механизма психологического влияния, трансформирующие человека в субъект тотально-подчиненного маниакальной жаждой обладания власти.
В сценическом изучении этого психологического фактора начальная точка нашего познания сосредоточена в проекции события, которое одновременно является отравной точкой пути Ричарда на трон и этим символическим началом является финал Войны Алой и Белой Розы» (1455-85). Шекспир создаёт контурные очертания этого историческое явления в своей пьесе, которые в спектакле «Я/Мы Ричард Третий» находят своё воплощение в начальных сценах, где лики суровой кровопролитной, братоубийственной войны являются фоном для интриг по переделу мира вокруг престола и борьбы за место на троне. Этот исторический парадокс воплощен в виде фрагмента трагифарса, который подчёркивает контекст этого эпохального исторического события, искорежившего тысячи человеческих жизней ради прихоти горстки интриганов добивающихся для себя привилегии и власти.
В реалиях нашего времени отголосок этой войны, а также ряда других подобных событий находит своё развитие и дополнение в ёмкой политологической концепции маленькой победоносной войны и этот системный подход и взгляд на шекспировский сюжет выводит его из жестких исторических рамок и приближает к реалиям нашего времени. Эта форма представления событий открывает нам возможность взглянуть на события нашего времени через особую призму исторического опыта и в рамках этого инструмента познания очертания трагедии войны Алой и Белой Розы предоставляют нам возможности для политической компаративистики, так как они позволяют нам провести параллели с событиями нашего недавнего прошлого и войнами, которые продолжают иметь место в геополитическом пространстве нашего времени. В нём маленькие победоносные войны продолжают иметь место и губят и корёжат жизни людей, оказавшихся в шестерёнках большой политики и борьбы за обладание властью.
С финальных аккордов этой войны начинается наш процесс изучения фактора обладания властью и здесь он осуществляется в Англии после окончания войны Алой и Белой Розы, в начальной точке передела мира между кланами, приближенных к английскому трону. В этой истории мы видим проявления амбиций главного персонажа шекспировской истории и в этой точке наше наблюдение позволяет разглядеть в этой истории очертания начальной стадии возникновения особого психологического синдрома, который можно условно обозначить синдромом Ричарда Третьего. В галерее персонажей этой истории можно условно выделить две-три категории персонажей по их роли-участию в процессе формирования этого синдрома в Ричарде, в поддержании его жажды обладания власти и возведения его на трон. В этой галерее персонажей мы видим людей, которые рассматривают эту ситуацию в качестве окна возможности, с помощью, которого они смогут воплотить собственные амбиции и планы. В этой плоскости они искренне верят, что водружение на трон Ричарда - это уникальная возможность их жизни, в которой для воплощения их амбиций могут быть использованы любые методы.
Во второй категории людей жизненного пространства Ричарда мы видим персонажей, занявших пассивную позицию ожидания, при которой они не вмешиваются в события, происходящие в этом пространстве. В этой истории они полностью погружены в свою собственную жизнь и предпочитают находиться вдали от происходящих событий, или предпочитают безучастно и аморфно наблюдать за происходящим со стороны в ожидании финала, в котором они примкнут к победителю и продолжат существовать в своей зоне комфорта. В этой позиции к кровавым деяниям Ричарда их аморфность превращает их в пассивных соучастников его деяний, для него они инструменты или куклы-марионетки, слепо-исполняющие его желания. В своём отношении к амбициям обладания власти Ричарда границы, разделяющие их виртуальны, так как в этой большой игре они все пешки в игре за место на троне. Их жизнь полностью принадлежит Ричарду, который он властен пожертвовать в своей кровавой игре за место на троне и эта концепция их присутствия в пространстве его властных амбиций нивелирует границу между этими группами и сближают их с персонажами, оказавшимися на пути Ричарда к власти или оказавшим ему сопротивление.
В этой большой кровавой игре главным призом является трон и в своём желании обладания им Ричард пренебрегает морально-этическими запретами и нормами, так как жажда власти определяет парадигму его существования. В спектакле «Я/Мы Ричард Третий» наш путь познания проводит нас по сумрачным коридорам власти, в которых войны, убийства людей и прочие злодеяния являются главными инструментами воплощения планов и достижения поставленных целей. В этом многовековом пространстве мы получаем возможность детального изучения концепции зла, его мотивации и первопричин, способствующих его возникновению и эскалации. В изучении этой концепции мы следуем тропой шекспировского познания подводящего нас к пониманию самодостаточности этого инструмента и замкнутости его круга, в котором зло порождает зло. В истории Ричарда фактор зла доминирует в его сознании, его вектор взаимо-направлен, так как он пробуждает чувство страха и ненависти к окружающему миру и это предопределяет финал его истории. В нём Ричард, взошедший на трон, находится под властью страха последствий от своих деяний, в высшей точке власти он подвержен маниакальным страхом и видениям, в которых он видит в каждом врага, посягающего на его жизнь и трон.
В этом сценическом опыте познания сюжетно-центричный образ Ричарда воплощён с помощью особой формы 3D моделирования образа, в котором его драматическая рельефность и многомерность создаётся с помощью трёх отдельных проекций. Их попеременное проявление и совмещение в сюжетном пространстве этой истории открывают нам особые возможности познания, в них каждая из этих проекций позволяют нам изучать особенности его эмоционального состояния. В изучении их мы можем наблюдать в Ричарде человека, чьи мысли, слова и действия создают три отдельные проекции одного персонажа и эта сложная конструкция образа, представляет нам возможность критического анализа парадигмы существования человека властных амбиций. Этот приём фокусирует наше изучение за условные рамки шекспировского времени и создаёт окно возможности для анализа персонажей галереи власти нашего времени, в котором мы все создаём свою собственную проекцию под названием «Я/Мы Ричард Третий».
Видеофрагмент спектакля и его критический разбор опубликован на моём авторском Youtube канале “Мой Не_Критический Взгляд»: https://youtu.be/cNp4FNpAZi4