Карина лежала на полу деревенского дома и бормотала:
- Ах, вот каким был Олег в юности. Никогда не видела его фотографий в этом возрасте... А все-таки, чертовски он красив. С мамашей, правда, не повезло. Ну надо же так! В родного сына кинжал воткнуть! Хотя, чему же я удивляюсь? Она его и полуторамесячного в лесу бросить не постеснялась!
Дом иногда поскрипывал, как будто отвечал Карине:
- Я не знал, я не виновен...
- Да кто тебя обвиняет-то? Я бы тоже не догадалась, что такие матери вообще существуют! Вот смотрю-смотрю, а как кино. Как будто не было этого. И быть не может. Но правда, она, иногда, страшнее фильма.
Дом поскрипел, как бы поддакивая Карининым словам.
- А как же ты этого раньше не увидел, что Олег едет по просьбе матери?
Дом показал пустоту, черную мглу. Он не мог этого знать и видеть. Чувствовать мог, а видеть - нет. Это сейчас, уже пообщавшись с Олегом, он мог видеть его прошлое. Да и Нонка потом сама все-таки рассказала, призналась.
Карина смотрела дальше...
Олег ехал, не разбирая дороги, бледный, обескровленный.
Раны на животе болели, вся машина была залита кровью.
Его сердце билось медленно. И все медленнее и медленнее... Вот уже оно не хотело больше биться. Глаза закрылись и машина слетела с дороги в кювет.
Лес встрепенулся, почувствовав беду. Прислушался... Услышал знакомое дыхание, почувствовал знакомый запах, но не услышал знакомого биения сердца...
Лес не мог достать Олега из машины, но дал ему силы выбраться самому. Дом уже подготовил и постель, и лекарство.
Олег выпал из машины.
Очнулся он уже в Доме, который помнил с младенчества. На кровати было белое свежее белье, пахло его любимой едой, тело как будто не болело. Все, как и говорила мать...
Олег осторожно потянулся и почувствовал приятную легкость. Боли совсем не было. Были силы, хоть сейчас поля паши.
Осмотрел живот: на нем было три больших шрама от глубоких ран. Его передернуло от страха, которого он натерпелся в пути. Он до последнего не был уверен, что доедет живым.
«Эх, мать! Родная матушка! Ну за что?» - Олег испугался собственных мыслей. Побоялся. Что Дом или Лес услышат и осуществить план не удастся. Начал думать о другом. Потом медленно встал и прошелся по родному Дому.
- А ты почти не изменился, старичок!
Дом в ответ заскрипел.
- Да знаю, я тоже скучал. Ты даже не представляешь, как! Мне все эти квартирки, кирпичики, панельки - поперек горла! В лесу лучше!
Олег разговаривал с Домом, как со старым другом. Узнал все новости за последние годы, помог по хозяйству немного, потер щеткой полы (это Дом особенно любил).
Дом от чистого сердца помог Олегу и парень это знал. Ему было неудобно обманывать такого друга. Но мать все же. Для матери он должен был сделать все... Он так думал. Хотя и был обижен за такой «элегантный» способ попросить помощи через него.
Олег провел в Доме три дня. Он старался не выдать своих мыслей и намерений. Дом чувствовал, что что-то не так. Но не понимал, что конкретно. И вот, Олег, наконец, сказал:
- Спасибо тебе, Дом! Спасибо, Лес! Вы спасли меня уже почти мертвого! Если что от меня нужно - я всегда сделаю! А сейчас мне пора. Я теперь постараюсь часто приезжать. Может даже как-нибудь на все лето приеду! Скучал я по вам! Очень скучал... Но в городе у меня дела. Я, как закончу, - сразу приеду, хорошо? Отпустите меня ненадолго, а?
Дом знал, что Олег приехал не надолго и не удивился таким скорым сборам.
- Можно тебя попросить? - сказал Олег. - А дай мне немного своей воды лечебной. Пожалуйста. Мне очень надо.
Дом понял, что-то тут нечисто.
- Кому? Ей надо? - раздался громовой голос Дома.
- Не буду врать, да, ей...
Дом расстроился...
- Ну не переживай, ей правда очень надо. Не для зла. Для здоровья, для добра. Пожалуйста.
Дом думал несколько часов. Потом на столе появились два кувшина воды. Олег искренне поблагодарил дом и вышел на крыльцо, потом зашел в Лес, шел по тропинке к машине, сел в нее и уехал.
Обещание свое Олег, к сожалению, не сдержал: в Лес больше не приезжал, ни на лето, ни даже на один денек
Дом опять заплакал. А Карина принялась его жалеть...
Предыдущая глава. Следующая глава. Глава 1