Когда дочке было десять месяцев, мою головушку осенила гениальнейшая по всем меркам идея. А не отчалить ли нам на море, оздоровиться, так сказать, воздухом морским подышать, витамин Д выработать посредством солнца южного, что в лысины послеродовые светит. Решено. Едем. Именно на поезде, так как летать я боюсь из-за своего обострившегося материнского инстинкта. Ехать двое с половиной суток, и в голове мелькнула мысль, мол, ну что я не мать что-ли, справлюсь, конечно. Но вот только я не учла того, что я то справлюсь, а другие - нет. Весь день мы ехали, играли, веселились. Дочь вела себя по разному. Незнакомое место, теснота, плюс лезло два зуба, читай сопли - слюни, и температура субфебрильная поднялась. (класс) Ну, не беда, аптечка рядом, мать вооружена, и очень опасна, и соседей пока ещё нет. Шик. Под вечер дочь уже изрядно вымоталась, раскапризничалась, и с боем, нервами, дергающимся глазом, мне все же удалось уложить на ночной сон в двадцать один нуль нуль. Победа, ящитаю. Но радовалась я недолго.
В час ночи поезд, что вёз нас на черноморский курорт - тормознул. Остановочка Казань. Ах, до чего ж красивый городок... Двери купе распахнулись, и пред моими очами с величественным видом предстал (нет, не Господь Бог) а некий подкаченный до неприличия мужчина.
— Вот те на! - просвистелось как-то само в моей голове.
Качок пропустил вперёд свою даму, и закрыл дверь купе так, что из моих ушей просто чудом не полилась кровь. Моя внутренняя яжмать уже соскочила, и отвесила всем смачных тумаков за пока ещё непрерванный сон моего дитяти. Ну, для профилактики, так сказать.
Дама, что была значительно старше своего накаченного друга, с невероятным презрением оглядела меня и мою спавшую дочь.
Цокнула языком, и скрылась где-то наверху.
Моя внутренняя яжмать следила за каждым её соскальзывающим шагом на ступеньках, и даже стерпела просунутую ногу в гамак моей дочери. Скрипеть зубами я уже не могу, они ныне дорогое удовольствие, а доскрипелась ими я ещё в роддоме.
Ночь, слава Богу, прошла изумительно. То есть, ребёнок десяти месяцев от роду - не просыпалась ночью (нонсенс)не кричала, и проснулась в семь утра. Режим. Дабы не мешать спать даме, что пришла в ночи, я тихонько вывела её из купе в проход. Там дочь восторгалась видами из окна, позволяя себе редкие позвизгивания, которые я, видит Бог, пресекала как могла (ну не шмогла я, невиновата я)
И тут вновь вспахивается дверь купе, но уже изнутрей, и на свет Божий является качок. Он окидывает нас с дочерью своим тяжёлым взором, от которого, как видимо им ожидалось, все должны были наложить в штаны, включая женщин, стариков, детей, и даже животных(!) но не сбылось, как грица.
— Мамаша, угомоните своего ребёнка - раздаётся хриплый бас качка. (угомоните вашу мать!) л
На что моя внутренняя яжмать уже выплеснула все свои кислотные яды острейшего языка.
— Я же вам вчера, зайдя в купе не мешал спать - не успокаивается он.
"Какой неугомонный качок" - пронеслось в моей голове.
Качка совсем не волнует, что это моя дочь ему дала вчера выспаться. Серьёзно. Она могла поднять вой с того момента как пришли соседи, и уняться только к утру. Но по что ему знать, если можно просто выйти, поиграть мышцами, и сделать замечание матери и ребёнку, которому нет даже года. В общем, вступив с ним в некое жалкое подобие полемики, а иначе я не могла, я защищала себя и свое дитя от взрослого половозрелого дяди, что делает мне /нам замечания.
— Андрюша, сыночек, не надо! Мальчик мой, успокойся, иди кушать!
Я повернула голову в сторону своего купе. Это была дама, что пришла в ночи. Она как и я - мама. Защищает свое дитя. Даже если это Андрюша, качок, 41 годик.
Я понимаю, что чужие дети (а некоторым даже свои) не особо нужны, бесят, и раздражают. А ещё каждый мимо проходящий считает своим долгом ткнуть, научить, пристыдить. Но я не могу сидеть дома, и держать ребёнка взаперти. Будьте, пожалуйста, терпимее. Я всего лишь мама, и я буду защищать свое дитя, гордо нося прозвище ЯжМать. И я уверена, ваша мама сделала бы также.