Вице-спикер Совета Федерации Константин Косачёв высказался о встрече Владимира Путина и Джозефа Байдена в Женеве 16 июня.
Соловьев: Как вы оцениваете произошедший саммит? Я, честно говоря, вот прямо сейчас смотрю новость, и я заволновался, потому что только что пришло сообщение о том, что сбой произошел в работе сайтов крупнейших американских авиакомпаний. И сразу начинаешь думать, вот теперь опять будут во всём обвинять Россию. Это значит, что глубинное государство не хочет договоренностей между Байденом и Путиным.
Косачев: Вне всякого сомнения, не хочет, вне всякого сомнения, будут обвинять. Уже пара моих коллег из Палаты Представителей вот в Москве, сегодня ночью внесли в Конгресс очередную инициативу, проект резолюции о дополнительных санкциях, которые должны быть введены в отношении России, за Новичок, за химическое оружие, за Навального. Так что, эта история, разумеется, долгоиграющая, она не останавливается на уже.
Соловьев: А те люди, которые внесли, это республиканцы, демократы или объединённые усилия?
Косачев: Там, один республиканец, один демократ и в этом нет ничего удивительного, это отражает расклад настроений в Конгрессе, потому что по России, там разногласий, к сожалению, нет никаких. По разным причинам, мотивации разные у республиканцев и демократов, но вывод из этих мотиваций, к сожалению, один и тот же, надо додавливать.
Соловьев: Ну ясно, что у Байдена, при этом, судя по всему, другую подход, и он добавляет не собирается.
Косачев: Байден всё-таки размышляет, наверное, о более долгоиграющих историях, если не о вечных, а ему понятно, хочется в историю войти со знаком плюс, а это значит, что через год, через два, через три, ему нужно будет отчитываться уже о собственных успехах, а не тормозить только на критике ошибок своего предшественника Трампа. И Байден будучи реалистом, наверное, всё-таки в состоянии проанализировать опыт давления на Россию и последних 7 лет после четырнадцатого года, ну и, собственно говоря, весь предыдущий период, потому что он тоже был историей давления.
И мечты Обамы, об экономике разорванной в клочья, ну очевидно, контрастирует с действительностью, Россию потрясывает. Понятно, что санкции не доставляет никакого удовольствия, но мы идём вперёд и в чем-то даже, как известно, научились из этого извлекать дополнительную пользу и это, уверен, понимает господин Байден и вот история с Северным потоком-2, это такая вот, в миниатюре конструкция, которая затем воспроизводит в более широких масштабах, если процесс нельзя остановить, то нужно его возглавить.
Вот примерно так, американцы действует и с Северным потоком-2, они уже начали свои переговоры с немцами, оставив в стороне попытки Северный поток-2 блокировать и, точно так же, я надеюсь, они сейчас будут поступать и со всеми другими своими приемчиками, связанными со сдерживанием России. Я далек от того, чтобы впадать в оптимизм, ещё раз повторю Байден Байденом, но Конгресс Конгрессом.
И в отличие от прежних времен, когда львиная доля санкционных решение могла приостанавливаться, замораживаться решениями президента, самая классическая история, это злополучная поправка Джексона-Веника, еще советских времен, которая никогда, на самом деле, в реальности не действовала, потому что ежегодно издавались указы тогдашних президентов, так называемые веймеры, которые замораживали действие поправки Джексона-Веника.
Сейчас, львиная доля санкции, в той части американского законодательства, которая неподвластна указам президента и будет действовать вне зависимости от того, что делают или не делает господин Байден. Это значит, что в наших отношениях колоссальная инерция. Они катятся по тому курсу, который задавался все последние годы и это по-прежнему курса знаком минус, это курс на развал наших отношений, а не на их продвижение вперед.
Соловьев: Но можно уверенно сказать, что и у нас нет никаких ожиданий, о чём впрямую и сказал президент Российской Федерации. Так что, это первый, абсолютно прагматичный саммит.
Косачев: Да.
Соловьев: Когда мы спокойны и уверены в нашей позиции.
Косачев: Совершенно точно. И вы знаете, сравнивают, а кто от этого саммита выиграл, кто проиграл. Я не думаю, что это сравнение кому-то нужны. Мы давайте учиться да опыте прошлого, когда, скажем, неплохой саммит с Трампом в Хельсинки восемнадцатого года, был полностью уничтожен таким чёрно-белым выводом и США, и в нашей стране, что российский президент однозначно победил, американский однозначно проиграл. Какие-то эмоции, наверное, мы в нашей стране положительные испытывали и совершенно обоснованно, но на выходе этот совет оказался абсолютно утраченным, с точки зрения каких-то практических результатов.
Поэтому, я бы совершенно точно не рекомендовал никому пытаться оценить этот саммит с точки зрения победы одной стороны и проигрыша другой, но, что я хочу сказать, у меня нет никакого сомнения, что российский президент прибыл на этот саммит со значительно более сильными позициями, как это не прозвучит для кого-то парадоксально.
Мы помним, как Байден на этот саммит заряжали выступать в позиции силы. Я не про то, кто с какой позиции выступал, я про то, кто, что называется, с какой позицией находился и да, мы после многолетних санкций, против давления, шантажа, шельмования, совершенно точно выстояли. Россия ни в чём не поступилась своими национальными интересами. России ни в чём не прогнулась. Россия не о чём никого не стала упрашивать, типа снимите с нас санкции, а мы будем вести себя по-другому.
Россия прошла эти испытания, непростые испытания, с достоинством и, что называется, целенаправленно понимая, что наши настоящие национальные интересы, не в том, чтобы любой ценой выстраивать отношения с Соединенными Штатами Америки. Этот опыт мы тоже имеем из первой половины 90-х годов, а наши национальные интересы в том, чтобы не дать ни американцы, ни кому бы то ни было ещё, от этих интересов откусить кусочек в свою пользу.
И вот на этой позиции мы стояли, мы на этой позиции стоим, и мы на этой позиции будем стоять. Я уверен, что это стало, наконец-то, очевидно американской стороне, и она, которая, та сторона, которая всё это время испытывала иллюзию, что получится, додавят, Россия дрогнет, что ещё бы чуть-чуть подвернуть, так сказать, тот или иной санкционный край, это перевесит и все пойдет так, как американцы задумались, вот этих иллюзий, я надеюсь, американская сторона уже сейчас лишилась, либо лишается, за исключением наиболее радикальных конгрессменов, потому что время расставило всё на свои места.
И либо, вся эта ситуация будет так и развиваться направлении дальнейшей деградации, увы, куда деградировать у нас ещё, к сожалению, пространство остается, либо всё-таки каждая из сторон сделает все выводы из происшедшего и начнет вести себя, американцы по-другому, а мы сохраним в себе уверенность в собственной правоте.
Соловьев: В этом плане любопытно, что только что, Анастасия Попова написала: «Ложку дегтя, от главы европейской дипломатии Жозепа Борреля. После саммита в Женеве, он сказал, что ЕС нужно готовиться к новому ухудшению отношений с Россией, хотя они и так находится на самом низком уровне, со времен окончания Холодной войны».
Ну ведь, посмотрите, действительно любопытно, по правам человека, никакой позиции силы не прозвучало, ответы Путина были крайне жесткими. Суть сводилась к тому, что ребят ни вам на эту тему, вообще, рот открывать. Украина, мощнейший отзыв, мол, сколько раз вам говорили, Минские соглашения, про НАТО вообще забудьте, нет такой темы. Ни слова про Северный поток-2 от Байден, ни слова про Европу от Байден, то есть вообще.
Косачев: Ни слова про Крым.
Соловьев: Ни слова про Крым, ни слова про, немедленно уйдите с Донбасса, ни слова, что вы сторона конфликта. То есть, Европа ждала, и НАТО, совсем другого разговора, а тут общее коммюнике. А что значит общее? То есть, все, закончилась международная изоляция? Общее коммюнике – это признание России великой страной.
Косачев: Ну, собственно говоря, Байден об этом и сказал публично в своих первых фразах, еще под камеры журналистов: «Наша встреча важна, потому что встречаются две великие державы». Я понимаю, почему заволновался Евросоюз. Давайте всё-таки всё время помнить о том, что Евросоюз, совершенно точно, не монолитен и, что там есть группа рационально мыслящих стран, но в силу европейской и евроатлантической солидарности, они не решаются принять на себя лидерство. Это вызывает сожаление, но это факт, не поддающийся, что называется, комментариям.
И есть вот эта группа прифронтовых государств, как они сами себя называют, которые живут и паразитируют исключительно на русофобии, на поддержании во всем Евросоюзе, во всём евроатлантического пространстве, иллюзий того, что если не будет вот этой солидарности? если не будет поддержки этих прифронтовой государств, всё, России нападет и Европа погибнет вместе со своей демократией, со своими ценностями, со своим благосостоянием.
Вот, внутри Европейского Союза вся эта возня продолжается и, единственное, чему можно порадоваться, это тому, что нынешний саммит и всё-таки ответственная позиция президента США, конечно, же играют на руку европейским грандам, таким странам как Германия, Франция, Италия, скорее, чем всем нам известным полякам и прибалтам.
Соловьев: А у них теперь большая проблема, потому что они не понимают, какова теперь линия партии.
Косачев: Да. Это совершенно точно так, потому что всё это время, они усердно сдавали урок и старались быть отличниками, в части, касающейся, обыгрывания антироссийской политики США. Вот им она представлялась вечной, сейчас выясняется, что возможны варианты, что называется. Ещё раз повторяю, давайте удерживаться от иллюзий. Американская политика в отношении России, остаётся в своих основополагающих чертах, неизменной, России для США, как минимум соперник, как максимум противник и враг. Это никуда не девается.
И задача внешней политики США, по-прежнему, сдерживать Россию, до той степени, до которой это возможно, но дальше, если позволите, я эту тему всё-таки включил бы в наш разговор.
Соловьев: Конечно. Хорошо.
Косачев: Дальше уже начинается китайская тема. И это еще одни факт…
Соловьев: Вы, прям чувствуете. Вы предвосхитили, потому что интересно Китай…
Косачев: Мы с вами опытные собеседники.
Соловьев: Что китайскую тему Байден попытался развить уже на лестничной площадке, когда… задним умом, когда в аэропорту Женевы сказал, улетая: «России в очень сложной ситуации их давит Китай. Они отчаянно пытаются остаться мировой державой. Они пытаются остаться релевантными. Они не хотят быть, как заявляли некоторые критики Верхней Вольты, с ядерным оружием». Это где на нас Китай-то давит?
Косачев: Первое, в части наших попыток остаться релевантными. У Байдена было в общей сложности сейчас 5 саммитов. Если считать за отдельный саммит его переговоры в Великобритании. Великобритания, Семёрка, НАТО, Европейский Союз и Россия вчера. Положа руку на сердце, скажу честно, что первые четыре никакого впечатления на окружающий мир не произвели. Ну, это были такие вот встречи своих со своими, наверное, неправильно это называть междуусобчиками, но тем не менее, это было что-то внутреннее для себя. Они друг другу признавались в любви и со стороны партнеров США происходила накачка Байден перед встречей с Путиным.
А вот реальные вопросы, которые определяют, если хотите, судьбы мира, они были на последнем, на пятом саммите, и они были со страной которой и американцы, и их европейские союзники, пытаются объединить нерелевантной. Это же объективно не так. Вот здесь происходил реальный разговор по тем темам, которые потом будут определять и действия НАТО, и действия Европейского Союза, и действия Семёрки, но и, что очень важно, поведение всего остального мира, который, напомню, составляет большинство, в отличие от Семёрки, НАТО и Европейского союза.
И в этом смысле, наш президент, он не проезжал перед саммитом через столицы государств, с которыми мы имеем в союзнические, либо интеграционные отношения. Это было, наверное, не нужно и, тем более, не нужно было некому нашего президента накачивать дополнительно, перед этим саммитом, он в такой накачке не нуждается видимо, в отличии от Байдена, но я уверен, что наш президент так или иначе, говорил от имени всего мира или той его части, которая не собирается встраиваться на однополярную модель, которая заинтересована многополярности и которая заинтересована в стабильных, предсказуемых отношениях, основанных на балансе сил.
Это не только наш интерес, это интерес и всех государств, которые входят в БРИКС, Шанхайскую организацию сотрудничества, разумеется, близкие нам структуры СНГ, Евразийской экономический союз. И этого был разговор на мировые темы. И вот последнее извините, что так долго говорю.
Соловьев: Пожалуйста, пожалуйста.
Косачев: Вчера был настолько неприятно поражен тем, как проходила пресс-конференция нашего президента, с точки зрения разницы в вопросах, которые задавали российские журналисты, и журналисты зарубежные. Наши журналисты, они ведь не потому, что они там в пуле кремлевском или, потому что они хотят как-то наиграть дополнительно своему президенту, они профессионально работали. Они спрашивали исключительно о том, в чём состояла тема беседы, что состоял разговор, о чём договорились президенты. Это был профессиональный разговор.
А CNN, BBC, IBC, там был, по-моему, кто-то ещё, они все лезли с раздражителями. Не важно, о чём вы там говорили с Байденом, Вот вы нам скажите по этому вопросу, вы чувствуете себя в углу и собираетесь ли вы сдаваться? И причем, эти вопросы на самом деле, они даже не зависели от того, состоялся саммит или не состоялся. Если по тем или иным причинам Байден с Путиным бы не встретились, вот вопросы у этих журналистов, заранее изготовленные, были бы теми же самыми.
И вот это вот, разительное отличие того, как воспринимают Россию с той стороны, на Западе, как некую такую стенку, об которую нужно просто мячик ударить, а потом поймав его у себя, выставить его в качестве победного. И тот разговор, который предлагает миру России, и который вчера предложил наш президент, президенту американскому, слава Богу, оказался услышанным. Это очень здорово.
Соловьев: Это очень точное замечание по поводу роли прессы. Западная пресса превратилась в фильтр, а не в зеркало или, если в зеркало, то слишком кривое. И действительно, они это вопросы могли бы задавать в любой другой обстановке, это не имело никакого отношения к встрече как таковой.
Косачев: Никакого.
Соловьев: Но наш президент был спокоен и всё в очередной раз все объяснил.
Косачев: Иного раз повторялось уже. При этом наш президент был без суфлера.
Соловьев: В отличии от американского.
Косачев: Он отвечал без бумажек заготовленных и самое главное, он встречался со всеми без исключения журналистами, и все без исключения журналисты могли ему задавать вопросы, в том числе неудобные. Найдите, что называется, 10 отличий, от того, как была организована пресс-конференция американского президента.
Соловьев: Констан Осипович, вы очень точно сказали в самом начале, базируясь на опыте, что теперь нам надо ждать нового раунда санкций, потому что в американской политике всегда так, конфетка – факт встречи, а дальше, корабль антироссийский, американской политики, продолжат свои уверенное движение.
Косачев: Я был бы рад ошибиться в этом прогнозе, но, как минимум, инициатива новых санкций обязательно появятся, и у меня есть своё объяснение, почему это происходит. Вот считается, что, так называемый, коллективный Запад, существует в мире, примерно 500 лет последних, в разных формах и из этих 500 лет, где-то до конца Второй мировой войны, 450 - 470 лет, он реально был конкурентоспособным, он реально был самым сильным и передовым.
Запад первым освоил огнестрельное оружие, первым освоил передовые методы производства, сначала сельскохозяйственного, потом промышленного, изобрел конвейер, ну и так далее и так далее. То есть, он реально обходил всех своих конкурентов в конкурентной борьбе. Примерно, после завершения Второй мировой войны, мир стал меняться, другие стали появляться центры силы, и они стали конкурентоспособными. И у Запада больше, таких вот, естественных конкурентных преимуществ не осталось.
И в этих условиях, ему-то хочется быть самым сильным по-прежнему, ему хочется рулить, ему хочется наводнять мир своей валютой и без каких либо ограничений сбывать там свою продукцию, не всегда лучшего качества, и тогда наступает новый этап, довольно любопытный, когда ты обеспечиваешь себе победу в конкуренции не потому, что ты сильнее, а потому, что ты искусственным образом ослабляешь своих конкурентов и создаешь проблемы для их развития. Вот это то, что чем сейчас занимается Запад.
Соловьев: Такой вариант административного ресурса, если угодно.
Косачев: Совершенно верно.
Соловьев: К сожалению, мы вынуждены уже завершать. Не обижайтесь Константин Осипович, у нас жёсткая команда времени. Это Путин командует временем, как он говорил, в общении с журналистом, у нас такой возможности пока нет.
Полный эфир: