О реакции либеральной общественности на итоги российско-американского саммита в эфире программы Владимира Соловьёва "Полный контакт" рассказал политолог Дмитрий Евстафьев.
Соловьев: Дмитрий, я увидел несколько лучших, я бы сказал, из возможных ответов российской либеральной журналистики на бред украинских коллег, которые пришли в дикую панику, у них истерика, они плачут после того, как вчера стало ясно, что НАТО… Да, не о чем говорить. Нет такого вопроса. Украина – НАТО, нет такого вопроса. Вот, как возвращал себе Гордон и, как ему наотмашь, по наглой, тупой харе, врезала либеральная журналистика Эхо Москвы.
Гордон: «Придёт время, когда мы зайдем на Донбасс и ЛНР, и ДНР прекратят свое существование, и мы им дадим коридор, по которому эти сотни людей убегут в Россию и на этом всё закончится. И Украинскую армию будет встречать хлебом-солью жители Донбасса». Журналист Эхо Москвы: «Запомним это обещание. Это журналист Дмитрий Ган… Гордон у нас в эфире».
Соловьев: Да, ладно. Что уж стеснятся, сказала, как есть. Так что, у Ган… бешенная истерика и практически рыдания. И, кстати, мы с тобой ведь ждём, что сегодня объявят о том, что Россия не послушала Байдена и новый киберудар, теперь по американским авиакомпаниям. Они как раз, сообщают о сбое в своей работе.
Евстафьев: Точно. Ну, вообще, какая-то невезуха у всех этих ребят, от европейцев, до украинцев. Вообще мне как-то даже за Байдена тревожно, как он мог, вообще, ослушаться Зеленского с Кулебой, который давали ему указания.
Соловьев: Да. Так, у нас что-то со связью.
Евстафьев: Нет.
Соловьев: Подвел старик Байден Зеленского, не выполнил ЦУ.
Евстафьев: Подвел. Ну, вообще, если серьёзно, то вот мы рассуждали, что, значит, российская и американская сторона, разъехались с двух разных саммитов, но, я боюсь, что их этих саммитов будет сегодня к вечеру штук 10, потому что уже есть свой саммит у российской либеральной, значит, всякой там, тусовки, которые тут на перебой…Я с утра, поскольку, расстались мы с вами вчера примерно одновременно и спать очень всё равно хочется, но я успел сегодня с утра прочитать.
Слушайте, но это уже чистая виртуальная реальность, у них третий саммит. Сегодня в Америке будет четвертый, на Украине будет пятый, у Борреля уже шестой. Я почитал, правда это как бы хронологически, ещё вчера было. Вот, кстати говоря, очень интересно, кстати говоря, спасибо в Боррелю, что он есть, потому что вот он опубликовал вот этот доклад по отношениям ЕС и НАТО к саммиту ЕС, вот эту, собственно говоря, методичка, установка на игру, которую давали Байдену, вот эти вот, ультраглобалисты.
Это чистой воды, вот эти вот, три дороги Борреля. Вот это вот, пишем там биполярочка, раздвоение сознания, а там уже растроение. Но с точки зрения исторической, это очень интересно. Это то, с чем хотели Байдена вывести на саммит с Владимиром Владимировичем и, от чего, опять же подчеркну, то, что я говорил, Байден достаточно умело, опять же, очень, конечно грамотный политический деятель и здесь конечно, состояние здоровья, это вопрос такой, знаете, опыт политический не проболеешь, и он от этого дела уклонился.
Но я хочу сказать, что его будут к этому сценарию возвращать. В этом смысле, конечно, кстати говоря, вот знаете, что мне напомнила эта совершенно безумная сцена в аэропорту, когда Байден журналистов просто послал. Это же такой, американский аналог нашего, «мы здесь власть». Вот эта вот вся, американская либеральная пресса, контролируемая вот такой радикальный частью дем партией, она реально считала, что она здесь власть, что она будет диктовать президенту, как ему вести. Это было искреннее возмущение, а как же ты так, вот мы же тебе вот это сказали, как ты должен. Да. И я думаю, что, конечно, дела у Джо-то будут тяжёлые, потому что рвать его будут по-черному.
Соловьев: Да. Уже началось.
Евстафьев: Да. И, кстати говоря, Трамп, это ещё не то, что там Трампа выдал, это еще не самое худшее, что Джо услышит, потому что, конечно, во-первых, он опять же, а что ответил Трамп этим журналистам? А ответил он очень простую вещь: «Я знаю, что такое дипломатия. Не мешайте мне увезти Америку от большой войны». Ну, если так вот расшифровать.
Соловьев: В общем, да.
Евстафьев: Так, по большому счёту. Но, единственное, что он не ответил, и вот это вот очень серьезный показатель, он не ответил, что его избрал народ. Это некоторые… В отличии от Владимира Владимировича, который несколько раз на протяжении и подготовительного периода, и, собственно, самого саммита, подчеркнул, что представляет народ Российской Федерации, со всеми сложностями народы Российской Федерации, со всеми сложностями отношений между народом и властью в Российской Федерации. А вот, Байден ничего подобного не сказал, потому что не может. Но, тем не менее, это мысли о том, что он уводит Америку от большой войны, у него присутствовала.
Соловьев: Да. Нет, ну давай будем объективны, он говорил, что я, то есть, я говорил Путину, что меня интересует интересы России… Господи, интересы Америки. Он говорил об этом, Байден, то есть, он пытался показать, что это голос Америки, у нас американцев, но знаешь, что меня во всей этой ситуации очень сильно повеселило? А ты заметил, как либеральным журналистам, даже больше в голову не приходит говорить, немедленно отпустите Навального. Риторика сменилась на ту, что вы можете гарантировать, что он не умрет в тюрьме, но больше никто не говорит выпустите. Всё. Вся борьба за Навального превратилось в то, назовет Путин его фамилию или нет, а Байден, вообще не стал говорить, что немедленно отпустите его, политзаключенных. Это вообще куда-то делось. То есть, значит звучит так, сидеть будет, но смотрите чтобы не умер, а то огорчусь.
Евстафьев: Да. А то огорчусь, я с вами согласен, но с другой стороны зачем Навальный на свободе? Вот действительно, судьба вот такого оппозиционера-марионетки, который про себя решил больше, чем он был на самом деле. В какой-то момент он становится никому не интересен, он становится интересен только как PR-ный персонаж. Но, кстати говоря, я вот тут с вами поспорю, Байден говорил, что он представляет народ Америки Путину, но он боится это сказать своим журналистам, он боится сказать это своим же политикам, что он является голосом народа Америки.
Но, с другой стороны, конечно, должен с вами согласиться, с тем, что вы вчера неоднократно подчеркивали, это то, что Байден, это большой урок нам. Это я думаю, было не случайно, завел разговор про ценности. Вот это да, это, конечно. Это, конечно, очень сильная позиция у Байдена, хотя если бы он не начал там танцевать под хиппи, это было бы ещё сильнее. Но тем не менее, разговор он завел очень такой для нас не простой. А про что Россия?
Он говорит: «Вот мы, Америка, про демократию, а Россия про что? Про государство?» Да. Но им никогда не понять, что для подавляющей доли российского народа и русского народа, и других народов, государство является такой очень системообразующей ценностью.
Соловьев: Формой существования русского народа.
Евстафьев: Да.
Соловьев: Согласись, важный момент ещё то, что Байден не понял, что это не конструкция, предложенная Путиным, это конструкция, унаследованная Путиным, которую он как раз меняет поправками, внесенными в Конституцию, в которой хотя бы появились некие зачатки идеологем.
Евстафьев: Согласен. И вот это поколение, не только Байденовское поколение, но и два поколения, даже я скажу, американских политиков, которые шли за Байденом, они этого не поймут никогда, потому что взросление политическое, оно, собственно, и пришлось на момент, когда и Советский Союз, и Россия постсоветская, они последовательно отказывались от каких-то ценностных ориентиров.
Советский Союз деградировал. Они прямо в своих работах писали, что у нас строится гуляш-социализм. Ну что не было? Было. А Байден, ровно в этот момент, пришел в политику. А 90-е, ну, что тут обсуждать, какие там ценности были? Там к Бейкеру человека подходит говорит: «Да, у тебя есть выступление, есть». «Да». «Ну, давай, я тогда просто к тебе присоединюсь, нам ничего не надо». Вот самоценность России… О, отвис.
Значит самостоятельное, ну что называется послание России, если хотите миру, для них, это вещь непонятная, удивительная, и я просто боюсь, что нам надо пережить эти поколения политиков, мы их убедить ни в чём не сможем. Но вот Байден, в чём ценность Байдена, и, почему я считаю, что укрепления позиции именно Байден для нас хорошо, Байден хотя бы носитель идеи реализма. Хотя бы идеи того, что нужно иметь диалог, потому что для Блинкина, явно это не очевидно.
Второе, нужно по крайней мере, избегать ситуаций, которые могут привести к войне. И третье, нужно понимать, что хотят от тебя. Кстати говоря, я считаю, что то, что завели разговор о красных линиях, хотя бы поговорили, это уже хорошо. За нами же правда, не принималось никаких… За нами не признавалось право на наши красные линии. Причём, я абсолютно не согласен, что за нами не признавалось право на красной линии за пределами нашей территории.
За нами не признавалось право на красной линии и внутри нашей территории, потому что они считали, что наша политическая система и наша экономическая система, к слову говоря, они должны быть полностью прозрачны, правила игры и в экономике, и в политике должны определять извне. Ну что, не было что ли такого, как у нас, извините, министров экономики и вице-премьеров по экономике, назначал посол Пикерен. Было же такое.
Соловьев: Не только было такой, но вспомним, как радостно они кричали, что 1996 году выбрали нам Ельцина, целые статьи выпускали, как мы бюджет одобряли. То есть, нам верстал его практически, МВФ.
Евстафьев: МВФ, да.
Соловьев: Определял наш бюджет, это в 90-е.
Евстафьев: Вот и то, что в принципе пошел разговор о том, что у нас есть какие-то красные линии, уже хорошо и, в этом смысле, Байден стратегический ценная нам фигура. Но ещё раз говорю, я думаю, что после того, как он послал журналистов, вот этих вот, которые здесь власть, я думаю, что судьба его будет очень тяжёлой.
Соловьев: Будут рвать. Будут, конечно, рвать.
Евстафьев: Будут рвать. Это факт, это правда. Но 6 месяцев он нам подарил. Вот, что это будет через 6 месяцев, это сейчас надо думать.
Соловьев: Почему, 6 месяцев? Может, это он не нам подарил, а может, это он сказал, насколько ему ещё есть хоть какие-то возможности за что-то держаться. Может мы что-то не знаем, может у него с Камалой договор, я 6 месяцев продержусь, а потом ты. Кто знает, что у них там?
Евстафьев: Вот я про это и говорю. Я вот скорее, я вот к вашей версии склонюсь, я не думаю, что через 6 месяцев, там у них будет какой-то военный прорыв, я вот вижу две возможности. Первая, через 6 месяцев новой конфигурации Индо-Азиатского региона против Китая. И тогда песня начнется другая, и тогда, что называется, предложение выбрать между Китаем и Соединенными Штатами, нам, в качестве союзника, перестанет быть актуальным, как они считают. На мой взгляд, это ерунда полная.
Потому что, китайцы, вы знаете я китаясекптик, но не настолько, чтобы допустить, что китайцы даже и комсомольцы, и более старшее поколение, поколение принцев, оно вот этого всего не видит. Китайцы, я думаю, сейчас подстраховываются очень сильно. Либо, он себе…
Соловьев: Вчера то как. Вчера они мощно выступили.
Евстафьев: Да, это правда.
Соловьев: Я считаю, китайцы вчера очень красиво показали, где раки зимуют. Они впервые за пять лет запустили космонавтов.
Евстафьев: Да.
Соловьев: Там троих.
Евстафьев: И это, причем сразу троих, и это с заходом на то, что это будет станция. И это показали новый свой технологический статус и, не только, технологические статус, но и такое, пространственное расширение. Либо, что мне кажется гораздо более вероятным, это Байден себе отвёл 6 месяцев.
Соловьев: Скорее, да.
Евстафьев: 6 месяцев он, вот этих вот, он отморозков, будем прямо говорить, сдерживает, через 6 месяцев, ребята извините, я сделал всё что мог, но надо было меня избирать президентом в 1988 году, допустим. Ну что, шесть месяцев в наших условиях, если заниматься делом, а не, как говорится, ерундой, это очень большое время, за это время можно очень много успеть.
Соловьев: Но, заметь, как любопытно, перестали говорить об отравлении Навального, Новичок, вообще исчезла тема.
Евстафьев: Да, кстати, я что-то давно про Новичок ничего не читал. Что там, как-то, вот как-то всё это пропал. А вообще, вот интересно, в тот момент, когда начинают говорить про более-менее серьезные вещи, а извините, отвезти мир от грани военного столкновения между двумя крупнейшими военными державами, это, наверное, серьёзные вещь, как мне кажется, начинает обретать, вот эта вся пропагандистская шелуха. И, кстати говоря, я думаю, во-первых, сейчас будет большая истерика вот этих лимитрофов.
Соловьев: Да, уже началась.
Евстафьев: Смысл которых заключается в том, чтобы погромче орать за войну с Россией, а вот потом, они должны затихнуть. Если что-то начнет получаться, они должны затихнуть. Единственное, по какому я скептик, по сравнению с большинством, я крайний скептик по поводу кибербезопасности. Слушайте, американцы имеют здесь позицию силы. Они уже опробовали несколько раз технологии киберударов по социальным объектам. Спросить это у венесуэльцев, им крупнейшую ГЭС страны отключили на несколько часов. У иранцев спросите. Да, там, конечно, израильтяне, они очень много делают, но американцы там тоже присутствуют.
Соловьев: Дмитрий, они же говорили, что нанесли удары по нам.
Евстафьев: Конечно. А британец говорил, что у нас, вообще, это всё, наше киберпространство вообще-то, военно-космическое, воздушно-космическое пространство, это сыр. Ну и кто же, извините, откажется от своей позиции силы?
Соловьев: Там может быть выяснили они то, что отнюдь не сыр. Может быть, проблема состоит в том, что, когда мы тихо и спокойно рассказали, видели ваши попытки вмешаться в деятельность в одном из регионов, в структуру Минздрава.
Евстафьев: Было дело.
Соловьев: И ясно же, другое, что не случайно Байдена устроила темы и даны поручения по кибербезопасности, значит, что они не чувствуют своей возможности доминировать в этом вопросе.
Евстафьев: А у них нет возможности доминировать в этом вопросе, но гибридные войны, это не только против нас. А если ты кодифицируешь эти вещи, то ты должен раскрыться и показать, что у тебя есть, до известной степени. Причем, не только нам, но и всем. Ну и кто же, кто же от таких вещей откажется? Обсуждать они будут и это уже неплохо, но нет.
Соловьев: Факт обсуждения, показывает, что у них нет доминирования, а это совсем серьезно.
Евстафьев: Вот это абсолютно соглашусь.
Соловьев: Особенно, когда вдруг публично Байден заявляет, а я ему типа, сказал: «А представляете, если вдруг раз, я нанесу удар по вашему трубопроводу». Нежели, он считает, что Путин не просчитывал такие возможности, не в зависимости от того, что и как, это происходит. Не случайно критическая инфраструктура многократно проверялась на стрессоустойчивость.
Евстафьев: Да. И более того, я думаю, что идея перехода на российское аппаратное и программное обеспечение, после этого саммита, должна получить настолько новый импульс, на столько новый импульс, вот это вот, цифровизация на национальных стандартах, что я думаю, что такое для нас, это вот про что будет 6 месяцев.
Соловьев: Эти 6 месяцев будут крайне любопытны. Хотя, что-то мне подсказывает, что сейчас начнут как Трампушку, Байдена рвать.
Евстафьев: Да. Причем, с участием Трампушки. Но красавиц, конечно, Трамп. Просто. Я бы, вот я бы… Ну, и где же ты был? Ты же сам своей прессы испугался. Байден хоть их послать смог, а тот откатился, фраер сдал назад, ещё прямо в самолёте. Байден, то еще хоть до Вашингтона долетел, дотерпел.
Соловьев: Ну, он же спал.
Евстафьев: А тот прям слез, ну может быть, кстати говоря, сон – это лучшее лекарство, я считаю. А Трамп слился прям в самолете.
Соловьев: Смешно. Но, Байден, надо отметить тоже попросил извинения у журналистки CNN, которой резко ответил.
Евстафьев: Ну, да.
Соловьев: Мы с вами не раз цитируем песню, «что ж ты фраер сдал назад». На этой песне, многих иностранных шпионов, мы с вами вычислили. Кто не знает классики, тому не место среди нас.
Полный эфир: