В младшем школьном возрасте детей пугают двойками. Выпускников пугают словом «ЕГЭ». Как так вышло, что экзамен, призванный уравнять всех школьников, стал для них страшилкой? Как он делит детей на умных и исполнительных? Чем плоха система Единого Государственного Экзамена?
История возникновения ЕГЭ
К концу девяностых сформировался устойчивый общественный запрос на удобную и для всех равную систему поступления в вузы.
Автором идеи единого государственного экзамена стал Владимир Филиппов, глава Минобра с 1998 по 2004 год. Именно он начал самую большую реформу нашего образования: присоединение России к Болонскому процессу с разделением «вышки» на бакалавриат и магистратуру, и создание новых образовательных стандартов. Одним из необходимых условий реформы стало введение новой системы оценки знаний школьников. Старая насквозь прогнила и нуждалась в замене.
ЕГЭ должен был уничтожить коррупцию в школах и вузах, а также обеспечить честную проверку знаний. Именно поэтому была выбрана тестовая форма, с которой работает машина. Кроме того, госэкзамен должен был сделать высшее образование доступным для детей из регионов.
«Во все элитарные и в большинство других вузов можно поступить только либо через репетиторство при данном вузе, либо через платные курсы при нем, либо через целевой прием, который они реализуют, либо через «договорные» школы, которые есть у московских и питерских вузов», — утверждал Филиппов.
Перед началом внедрения ЕГЭ была развернута масштабная кампания по поддержке госэкзамена. Прежде всего, активная пропаганда в СМИ, а еще проводились конференции и тренинги для преподавателей, велись занятия в школах.
В 2004 году экзамен сдавали 65 регионов России, увеличилось и количество предметов, по которым он сдавался. К слову, в 2006 году Единый госэкзамен сдавали уже 950 тысяч школьников в 79 регионах.
Из всех субъектов РФ дольше всего сопротивлялась Нижегородская область. Нижегородцы объясняли это тем, что ЕГЭ неверен по своей сути, и у них экзамен будет проводиться только тогда, когда будет узаконен.
К 2005 году завершить эксперимент не удалось, и было принято сделать ЕГЭ обязательным к 2008 году. Появилось постановление: в кратчайшие сроки завершить проект Правительства РФ «О поэтапном введении единого государственного экзамена на территории Российской Федерации», а также определить подходы к созданию общероссийской системы оценки образования.
В 2009 году ЕГЭ был серьезно переделан. Он стал играть главную роль при поступлении в вуз. Результаты сдачи ЕГЭ в школе одновременно стали засчитываться и как вступительные экзамены.
Для получения аттестата школьникам необходимо было сдать всего два обязательных предмета — русский язык и математику, а для поступления в вуз — четыре. Дополнительные экзамены определялись в зависимости от требований университета, однако, обязательным для поступления на все специальности стал экзамен по русскому.
Все противники ввода системы ЕГЭ, а их было немало, с момента общероссийского введения экзамена, были заглушены. Теперь для творческих специальностей есть отдельные вступительные и свой набор экзаменов по выбору. Начиная с 2010 года, вносились только коррективы в сами тесты и в процедуры сдачи.
Но, поскольку с каждым годом стало все больше появляться незаслуженных стобалльников, процедуры сдачи экзамена стали ужесточать. Так, после того, как массово школьники Дагестана сдали русский язык идеально, уже в 2013 году, установили повсеместно камеры, и выделили баснословные средства на наблюдателей. Насколько могу судить, самыми большими проблемами экзамена обозначили списывание детей и завышение оценок учителями.
«20% школ России по всем критериям оценивания выставляют своим выпускникам высшие отметки. Такое невозможно», - заявил замглавы ведомства.
Он также отметил, что именно такая доброжелательная обстановка родных школ и их стремление показать хорошие результаты своих учеников, попытка продемонстрировать таким образом высокое качество преподавания является одной из главных причин необходимости проведения Единого государственного экзамена в стенах чужих школ.
Из сообщения журнала «Поступи-онлайн»
Именно отсюда, из желания устранить любые «натягивания» на оценку, следует «обезличивание» экзаменуемых, и коды вместо имен, алгоритмы действий для организаторов, множество систем предосторожности. Например, сейф-пакеты с красной лентой, или печать бланков экзамена в самой аудитории. Все ради того, чтобы увидеть истинный уровень знаний учеников. Чтобы никому не помогли и никто не списал. Но человека из системы не устранить – и учителя все равно в тихую помогают ученикам получить больше баллов. Иначе упадет рейтинг школы, чего допускать нельзя.
Вот только в погоне за абсолютной объективностью и равными возможностями для всех, министерство образования зашло слишком далеко. ЕГЭ пишет лучше всего не тот, кто лучше знает, а тот, кто лучше всего натренирован. С одной стороны, это уравнивает всех учеников, с другой стороны лишает творческих людей возможности проявить себя. Умные ученики лучше учатся, исполнительные лучше сдают. Так появились ресурсы, зарабатывающие на подготовке, армия репетиторов по всем предметам и бизнес тех, кто печатает каждый год новые варианты для подготовки. Шаг за шагом ЕГЭ стал тем барьером, который школьнику преодолеть очень сложно.
Что чувствуют дети?
«Я не представлял себе, вот до сдачи русского, наверное, что будет после экзаменов. Мне брат звонит, говорит, что в августе приедет, а я не понимаю, что такое «август». Я даже не думал, что жить как-то после сдачи буду» - сказал мне недавно знакомый.
Давление на одиннадцатиклассников поистине огромное. Несмотря на то, что современная школа не готовит к жизни, а готовит к тестам, задачи школы и школьников разнятся. Основная цель выпускников – хорошо сдать ЕГЭ. Задача школы – отработать учебный план и дать аттестат. И поэтому в одиннадцатом классе выживает сильнейший. Только тот, кто справился с потоком уроков, кто вынес все уничижительные речи учителей, кто оправдал все ожидания.
Выпускник должен «отбить» затраты на репетиторов высокими баллами по предмету и поступить в хороший ВУЗ. А еще он должен вынести саму процедуру сдачи экзамена. Сдающие ЕГЭ не стали равными, они стали товарищами по несчастью. А больше всего давят, конечно, на отличников и хорошистов. Потому что им нужно подтвердить свой уровень, свое звание хорошего ученика.
К тому же, отдыхать, особенно в апреле-мае, школьникам некогда. Если нужны высокие баллы, то они вынуждены готовиться в свое свободное время, целиком себя посвящая «натаскиванию» на результат. Все равно, олимпиадник ли человек, или медалист, его уровень знаний по предмету не важен. Постоянный стресс в школе и дома, бесконечная загрузка (а большое количество учебных часов никто не отменял), а также тюрьмы-ППЭ дают недавнему ребенку букет болячек. Ни для кого не секрет, что дети совершают суицид, получают неврозы и язвы из-за ЕГЭ.
«Вот знаешь, самое страшное – это не экзамен вовсе, а давление со стороны родителей и учителей. А на самом экзамене как в трансе находишься. Я настолько сосредоточилась на том, что мне нужно написать эссе и что я должна решать задания очень быстро с какой-то невероятной скоростью. И потеряла листок, и не решила семь заданий. Когда пришла домой, сказала всем, что все хорошо и я все написала. Но когда я поняла, что случилось, то у меня земля из-под ног ушла – я плакала несколько часов подряд» - рассказала мне подруга, после ЕГЭ по английскому.
Многие, к тому же, признаются, что написать все в бланк так, как нужно, - отдельное испытание. Бланк ответов для тестовой части будет проверять компьютер, потому что он, по мнению Министерства образования, не умеет ошибаться. Апелляция на тест не подается, поэтому необходимо писать в бланк так, как написано в образце. Единичка – палочка, двойка – лебедь. Второй бланк, который проверяется человеком, нужно исписать с первой до последней строчки. Если почерк размашистый – выкручивайся. Заполнено должно быть все.
Металлоискатели, паспортный контроль, другие школы, коды, неумолимое время – это тоже тяжело вынести. В отдельных пунктах приема экзамена ставят даже глушители сотовой связи, чтобы точно никто не списал. Дети чувствуют себя уже заранее виноватыми или убеждаются в том, что они не имеют права на ошибку. За каждым следят – повсюду камеры, даже время выхода в туалет записывается. Камеры в туалетах, в коридорах, в аудиториях - просматривается все. Школьники шутят, что они хуже педофилов или маньяков, раз за ними такой контроль.
Учителя, то есть организаторы, тоже уязвимы. Если школьника за нарушение правил проведения ЕГЭ лишат на год возможности пересдать, то для учителей все страшнее. Полетят головы, начнутся выговоры и увольнения. Никому этого, конечно, не надо. С другой стороны, несчастных учителей подпирает рейтинг школы, который испортится, если много детей не сдадут основные предметы. Поэтому учителя всеми силами стараются замотивировать учеников готовиться. «Не сдашь – станешь второсортным» или «Твой уровень – проходной порог, не больше» — это гнев бессилия и нелепая попытка разбудить в ребенке самостоятельность. В образовательной системе всегда виноват учитель, у учителя всегда крайний - ребенок. Все от мала до велика стали заложниками бесчеловечной системы.
Что имеем в итоге?
Школьное образование утратило смысл. Оно громоздкое, оно ненужное, а в конце одиннадцати лет каждого ждет унижение и бесконечная усталость.
Зачем школьнику так много предметов, если учит он те три-четыре, которые будет сдавать? Более того, система ЕГЭ рушит межпредметные связи. То есть, дети попросту не понимают, как связана химия с биологией, а русский с литературой. И зацикленность на экзаменах вычеркивает человеческое отношение к детям как факт. Если дать слабину – все провалят важный экзамен и учителя ждет выговор. Более того, ЕГЭ не способен оценить знания. Он проверяет только попадание в критерии. Конечно, чтобы их выполнить, нужно знать школьную программу. Но зачем учиться, если можно знать только ответы на поставленные вопросы? Если проводить параллели, то такая учеба напоминает туннельное зрение – вижу только то, что в узком радиусе заданий ЕГЭ, а остальное не нужно. Как больной с туннельным зрением не может видеть то, что происходит сбоку, так и человек, знающий только критерии, не может иметь широкий кругозор. Не нужны нашему государству умные дети, нужны исполнительные.
Эта проблема, когда важнее точность ответа, чем реальные знания, пришла вместе с ЕГЭ. Она же его главная боль и козырь его противников. И разрешить ее можно только кардинальным изменением экзамена, или вообще полной отменой этой системы. Дети должны иметь кругозор, должны уметь находить связи разных школьных предметов, должны учиться и понимать, как им знания пригодятся. Дети должны не бояться учиться, должны хотеть этого. Иначе затраты на образование того не стоят.
