Найти в Дзене
записки зубного детектива

О Корнее Ивановиче Чуковском, который на самом деле вовсе не Чуковский, совсем не Корней и уж ни в каком разе не Иванович

Наверное нет ни одного человека в России, кто не слышал стихотворений Корнея Чуковского. А те, кто не слышал, либо не из России вовсе, либо книжек вообще никогда не читали.

Тираж произведений Корнея Чуковского только за один 2017 год превысил 2 миллиона экземпляров. И это в наше время, когда выгодно печатать и продавать что угодно, кроме классики. Каков же общий тираж книг данного автора за всю историю, не сможет подсчитать никто. Тем не менее совершенно достоверно известно, что это самый издаваемый автор в СССР и РФ.

Однако сегодня уже мало кто помнит все подробности его биографии и тот факт, что имя и фамилия у него были другие, а отчества изначально не было, зато потом было сразу много вариантов.

А теперь по порядку. Родился Корней Чуковский в моем любимом Санкт-Петербурге 19-го (31-го) марта 1882 года. Брак его родителей так и не был зарегистрирован, хоть они и прожили вместе довольно долго, родив двоих детей. Дело в том, что отцом был почетный гражданин Одессы Эммануил Соломонович Левенсон, а матерью — крестьянка, прислуживавшая в доме Левенсона, — Екатерина Осиповна Корнейчук.

По звучанию фамилии матери можно уже догадаться, откуда взялся псевдоним Корней Чуковский. А по звучанию фамилии отца — что он был не той веры, что и мать. По законам Российской империи брак между иудеем и христианкой был невозможен. Кто-то должен был перейти в другую веру, но граждане не стали искать компромиссов, и в результате отец покинул свою незаконную семью и женился на враче Кларе Исааковне Рабинович, как вы уже поняли, совершенно законно.

Именно по этой причине у Николая Корнейчукова (так его записали при рождении) и не было отчества. В те времена незаконнорожденные дети записывались без отчества. Вся эта история была крайне неприятна самому Николаю. Он с самого детства и всю жизнь переживал из-за того, что у него не было нормального отца.

Будучи уже совсем в преклонных годах, Эммануил Соломонович возжелал встретиться и поговорить со своим сыном. Никто не знает, о чем там был разговор, но кончился он тем, что Николай выгнал своего отца и больше с ним никогда не общался.

Эта тема была табуирована в семье и всем, даже его собственным детям, давались инструкции о том, что нельзя ни при каких обстоятельствах говорить или расспрашивать отца о родственниках, особенно о дедушке.

С отчеством у Николая тоже были проблемы всю жизнь. Сначала его не было, но потом пришлось писать хоть какое-то, ибо необходимо было как-то его записывать в документах. В свидетельстве о браке и крещении сына Николая Корнейчукова отчество было записано Васильевич (по крестному отцу). В дальнейшем в качестве отчества писалось все что угодно. От Эммануилович (что логично) или Мануилович до Степанович, Николаевич и далее по списку первых попавшихся имен.

В результате закрепилось исконно русское Иванович и во всех книжках стали писать уже не просто Корней Чуковский, а Корней Иванович Чуковский.

Еще в 1905 году Корней Чуковский увлекся революционными идеями и стал издавать сатирический журнал «Сигнал». Уже после четвертого номера его арестовали за оскорбление Его Императорского Величества, но при помощи известного адвоката быстро оправдали.

-2

Поэтому его биография, а также знакомство с Маяковским и многими другими «певцами революции» позволили ему стать популярным после 1917 года. Правда, и тут было не все гладко. Его первую сказку «Крокодил» (1916 год) раскритиковали в пух и прах. Сама Н.К. Крупская возмущалась и требовала не давать детям читать «эту муть». Фраза же из «Мойдодыра» «а нечистым трубочистам стыд и срам» вообще могла быть воспринята как оскорбление самих основ революции.

Осип Мандельштам, Корней Чуковский, Бенедикт Лившиц и Юрий Анненков, проводы на фронт. Случайная фотография Карла Буллы. 1914 год.
Осип Мандельштам, Корней Чуковский, Бенедикт Лившиц и Юрий Анненков, проводы на фронт. Случайная фотография Карла Буллы. 1914 год.

Дело дошло до того, что в 1929 году Корнею Чуковскому пришлось оправдываться и публично отрекаться от своего прошлого, а в качестве извинений пообещать написать целый цикл сказок в духе социалистической морали «Веселая колхозия». Нужно отдать должное, бредовую «Колхозию» он так и не написал, но следующая сказка вышла только через 13 лет после этого.

При всем при этом народ так любил Чуковского, что несмотря на все гонения, в это же самое время в стране устанавливали памятники по мотивом его сказок. Фонтан Бармалея, кстати, единственный, который уцелел после Сталинградской битвы.

Чудом сохранившийся фонтан на фоне разрушенного Сталинграда
Чудом сохранившийся фонтан на фоне разрушенного Сталинграда

Нельзя назвать безоблачной и семейную жизнь писателя. Его дочь Мария (Мурочка), ставшая героиней произведений своего отца, умерла в 11 лет от костного туберкулеза, а сын Борис пропал без вести, возвращаясь из разведки в 1941 году где-то недалеко от Бородинского поля.

Бунтарский характер Корнея Чуковского не давал ему спокойно жить и во времена СССР. Как при царизме он бунтовал и требовал революции, так и в СССР он, осыпанный наградами, лауреат всевозможных премий и кавалер разных орденов, стал дружить с диссидентами и всячески их поддерживать.

В 1966 году он подписал письмо 25 деятелей культуры и науки генеральному секретарю ЦК КПСС Л. И. Брежневу против реабилитации Сталина. И даже дочь Лидия стала известной диссиденткой.

В результате после кончины Корнея Чуковского 28 октября 1969 года на его похоронах было очень мало народа. Кто-то побоялся приехать к опальному писателю, а кого-то он сам не допустил на свои похороны, заранее передав дочери список тех, кого ни под каким предлогом не велено было приглашать.

Во время церемонии прощания везде шныряли лица в штатском, внимательно следя, чтобы не было никаких провокаций против советской страны. Многим не разрешили выступить, а тяжело больному Шостаковичу даже не позволили снять пальто в вестибюле, а в зале присесть на кресло.

Так завершилась жизнь великого писателя.