ЧАСТЬ 1
Он жил в глухой сибирской тайге. Там, где деревья уходили высоко в небо, поддерживая своими кронами небосвод. Ветви огромных пушистых елей цепляли облака, заставляя невольно поднять голову вверх, чтобы любоваться этой божественной красотой. Небо всегда, в любую погоду, было чистым и ясным. А его высота манила.
Павел лежал на земле и любовался небосводом. Он обожал это занятие. День неуклонно приближался к своему исходу, уступая права надвигающейся ночи. Солнце еще до конца не село, а с другой стороны горизонта уже вступала в свои права луна.
Тело Павла болело. Ломило все кости, особенно сильно ныли руки, после выкорчевывания полусотни вековых дубов. У каждого взрослого мужика в деревне была такая дневная норма. Нужна была пахота. Деревня разрасталась и состояла уже из двух ста дворов. Ранее расчищенной земли, для посева угодий, уже не хватало. Павел вспомнил невольно прежнюю родину - деревню Воскресенку Тамбовской губернии, откуда шел весь его род, и невольно скупая слеза скатилась по мужской небритой щеке.
Ах, если б он знал сколько слез его ждет впереди, сколько их еще предстоит выплакать, сколько горюшка предстоит пережить, сколько страданий.
А пока он подложив руки под голову и смакуя во рту сорванную травинку, вспоминал отчий дом, который пришлось нехотя покинуть всей его многочисленной семье. А виноват во всем он, бывший барин, Матвей Пушкин. Эх, гад. Это ж надо было то так куролесить, чтоб по пьяни так проиграться. Проиграть все имения в карты. Вот дурень то. И барыню с детками, мал мала меньше, оставил ни с чем, и нам пришлось уехать. А может оно и к лучшему, думал Павел. Новый граф их покамест не обижал. Он был молод, горяч, полон сил и решимости. Оброком особо не мучил. Он был служивый. Несмотря на молодые годы имел звание морского адмирала и у царя был в большом почете. Женился недавно на молодой англичанке, высокой темноволосой барыне, которая ни бельмеса не понимала по русски. А может и не барыне, поди разбери как их там называют в той самой Англии. Барыня была на сносях, и Павлу, вместе с другими деревенскими мужиками, часто приходилось прислуживать в графском имении. В доме графьёв, которые тоже совсем недавно сюда переехали, вместе со всеми выигранными в карты адмиралом крепостными, у этого дурака Матвея. Так что обживались на новом месте всеми. Адмирал был часто в разъездах. А вся семья и более половины крестьян переехали сюда, в Сибирь для освоения новых земель, щедро пожалованных адмиралу царём за боевые заслуги.
- Пашка, паршивец, вывел его из раздумий голос отца. А ну, марш домой. Дурень ты эдакий. Мать к ужину ждёт, малые проголодались, а он валяется тут.
- Устал я что-то бать, вот и прилёг.
- Устал он, поглядите ка на него. Какие твои годы. Кому сказано марш домой.
Павел с неохотой поднялся и пошёл вслед за отцом. Как постарел, думал Павел, глядя на отца, то ли переезд сказался, то ли время пришло.
Дома за ужином царила тяжёлая атмосфера. Все ели молча, никто не издавал ни звука. Павел, еще с порога, обратил внимание на витающую в доме тишину. Первым молчание нарушил отец.
- Слышь, Павлуха, жанить я тебя удумал на Настьке Бишаровой.
- Нет, вырвалось грозно у Павла не женюсь я на ней. Не бывать этому.
- Ах, ты щенок, эдакий - заорал отец и так ударил об стол деревянной ложкой, что она треснула. Все сидевшие за столом сникли ещё больше. А самый младший в семье Егорка, мирно сопевший в люльке, вздрогнул и заорал во всё горло.
- Тише, ты тише, запричитала мать и ловко подхватив Егорку стала его убаюкивать. Говорила я тебе, хрыч ты старый, не мила ему Настасья.
- Да, а кто ему мил? Барыню ему подавай, аль царицу какую? Что помалкаваешь, сынок?
- Не тяни ты из него, не береди душу, не тряси, а то всю и вытрясешь - сказала мать.
- Слышь, Авдотья не встревай. Никто не может поперек отцовского слова делать. На то я и отец, как сказал, так и буде.
- Не губи, ты его, не губи, запричитала мать. Не ломай судьбинушку парню. Не любит же он Настасью.
- Ишь ты, любовь ему подавай - гаркнул отец. Ты то тоже не по любви за меня шла. Да и меня никто не спрашивал, когда нас с тобой женили Автотья. Ан ничего двадцать три года ужо живем душа в душу. Вон десятерых нарожали, один другого лучше. Чего сидите - заорал отец на меньших. Марш на палати спать.
- Так мы это, не доели - тихо сказал Ванятка.
- А нечего рот разевать, да взрослые разговоры слушать. Завтра доедите - сказал отец.
Павел не стал слушать отца дальше, встал и вышел в сени, громко хлопнув дверью.
- Зря ты с ним так, Никитушка. Хороший сынок у нас. Умный, рукастый, собой хорош. Вон все девки в имении так и заглядываются на него.
- Умный говоришь Авдотья, так нечего поперек отцовской воли идти. Я от своего слова не отступлюсь. Тем более с графским управляющим ужо всё порешал. Он дал своё согласие с позволения барыни нашей. Так что мать, созывай кумушек, в воскресенье к Настёне свататься пойдём.
Это было последнее, что слышал Павел. Открыв дверь он шагнул из дома. Его глаза застили слёзы.
Дорогие читатели, ставьте класс, подписывайтесь на мой канал и пишите комментарии. А я пока буду писать продолжение рассказа.