ГЛАВА II. ВОСЬМЕРКА
Мрак беспросветный...Или снова давление атмосферное скачет?...
- О, очнулся. Порядок. Ну ты даешь, Адик, - рассмеялся Еремин. - Харе уже квасить. Спишут такими темпами раньше срока.
- Ни ху...Тьфу, - Кассад медленно поднялся на колени. Да, так и есть - валялся в снегу, пока Еремин стоял к нему спиной и втирал новости.
- Ну так вот. Поехали на восьмерку? Про танк заодно узнаем. Того гляди, может и к рукам приберем? А?
- Ага, - Кассад зачерпнул пальцами горсть снега. А солярку ты где добудешь? Не гони,Санчо. На кой те панцер сдался?
Еремин умолк и весьма многозначительно покачал головой. На уме у бывшего спасателя явно было нечто самостийное, чем он не спешил делиться. Ну а остальное - два варианта. Сидеть в подвале и ждать вестей с востока. Бухать горькую.
Поднявшись на ноги, отряхнув снег и собравшись с мыслями, Кассад четко осознал одну простую вещь. От него решили избавиться. Вот так, без лишних слов. Шрамм, Юзеф, Бергер и Альт затеяли какую-то мутную игру, сознательно удалив бородатого разведчика, отправив к черту на рога до начала весны.
"Ах так, ну ладно, думал Кассад. Вы ведете свою игру - а я буду вести свою. Бергер, сраный ты коммуняка, не смог прямо сказать, в лицо? Опять игры? Ну погодите, сволочи, весна покажет кто где срал..."
- Ну так чо? - Еремин зевнул. - Едем на восьмерку?
- Едем, Санчо. Но сначала на базу, пару вещей надо захватить. Да не ссы, свои люди, сочтемся.
- Лады, - эмчээсник сел за руль снегохода. - Поехали.
6 марта 2023 г.
Кордон № 8, Северная буферная зона,
Красноярск, проспект Котельников.
Раньше здесь царила оживленная торговля. Гипермаркет, автосалоны, поток транспорта в две стороны. Да и народу рядом проживало немало, сплошь оседлые, прижимистые, сумевшие вырваться из клоаки мегаполиса - до последних чисел августа позапрошлого года, принесших массу интересных перемен.
Огромное скопище автотранспорта и другой техники, свезенной со всей округи разительно отличали территорию "Автоимперии" и Сибирского городка. Воровайки, грузовики, бульдозеры, буханки, легковушки, даже пассажирские ПАЗ-ики разной степени убитости.
И прямо по центру, на отдельном пятачке - тот самый, подорвавшийся на фугасе Т-55, весь в копоти. Только приволокли - и на прикол встал тягач: сдох движок.
Местные чудо-мастера сейчас выгружали из танка боекомплект и, чертыхаясь, вытаскивали из машины погибший экипаж. Танкисты сгорели: под башню кто-то умный засандалил из РПГ, ну а дальше, классика из разряда воздействия высоких температур на белковые соединения...
Формально, восьмой кордон подчинялся военной администрации Бугача, кое-как дотянувшего свои грабли до Солонцов, но на деле, кусок северо-западной окраины города размером два на два кэмэ жил в состоянии анархии более чем наполовину. Как так вышло? А все просто: местные ушлые барыги быстро чухнули фишку, еще весной прошлого года начав собирать технику и прочий полезный хлам. Торговали запчастями, топливом, занимались мелким и крупным ремонтом. Собранная барыгами частная военная организация успешно боролась с мародерами и вредителями, но так продолжалось ровно до начала осени прошлого года, когда в город пожаловали мутанты-продуценты...
Очухались капиталисты в декабре, когда поднятые тварями, холодом и голодом группировки мелкой уголовной сволочи, перестали друг друга гасить, а через несколько недель
пожаловали люди с Бугача. И не будем скрывать - те самые штурмовые снегоходы, что атаковали колонну Фауста, былим собраны на восьмерке местными умельцами. Восьмерка (назвавние укрепилось из-за авторазвязки между Котельникова и Северным шоссе) едва вздохнула полной грудью, когда на дорогах стали появляться долговременные огневые точки. После пары ожесточенных схваток местный авторазборный картель пошел на мировую, у вящей своей выгоде получив щедрые подряды на ремонт и апгрейд обширного парка броневозов. С тех пор, все одиннадцать крупных мастерских работали на Комитет, получая щедрую плату патронами, топливом и продовольствием...
Кассад догадывался о невидимой руке СВБ, сумевшей без особо жесткого смертоубийства подтолкнуть барыг к правильному решению - недаром возле авторазвязки стали находить жестоко истерзанные тела несговорчивых анархокапиталистов, а может всему виной банальное чувство жадности? Пес его знает.
На Восьмерке плотно сидел Комитет. Тридцать человек, из числа вороновских коммунаров позднего призыва и человека четыре из Ядра, активно принимавших участие во всех движухах "номеров" аж с осени позапрошлого года, конкретно - Пневманутый Гарик и жестянщик Гера и еще пара типов. Гарик, он же Комендант, нынче сидел очень высоко и лишаться сытного пайка не намеревался, устраивая комитетовским увальням вздрючку с частотой регулярной, при этом рот не разевая на местных лояльных барыг. Вот к этому самому Гарику Кассад и постучался, как только снегоход Еремина остановился возле утепленного ЗиЛ-овского кунга на северной окраине кордона.
Охрана изобразила понятливые рожи б - слишком быстро ксиву Кассад высунул, не успели даже доложить своему султану о прибытии важного гостя.
Кассад вошел вовнутрь и не стал снимать парку, несмотря на изрядную жару, лишь ствол оставил у входа:
- Я по делу, Гарик. Узнал?
- Какие люди, - довольная, раскрасневшаяся лысая морда коменданта расплылась в улыбке. - Сам Адольф пожаловал. Ну как там, на "Помойке сидеть? Мозгоклюи не беспокоят?
Кассад тяжело вздохнул. “Помойкой” - так прозвали местные обитатели соседский кордон – творились чудные вещи. В четырех километрах к востоку, прямо на кладбище Бадалык, еще осенью завелись крайне опасные твари. Вот вроде люди - а из головы, обмотанной тряпками, торчит клюв металлический...
Обозвали сию дрянь Мозгоклюем – в честь известного персонажа бородатых местных анекдотов. Вообще, местный фольклор поражал не меньше местных обитателей – был он тупой, несло от него столетней гнилью, подставой, геморроем и неизвестностью. В смысле, неизвестно, что завтра тебе за ужином выдаст бородатый дядя Ваня с помповым дробовиком, который по слухам, в одну последние полгода тут один куковал, от мутантов, мать их за ногу, отбивался, охренел и двинулся по фазе от того же “Кузьмича”, или чего – нибудь позабористей.
- Не встречал, Гарик, - Кассад сел на табурет - прямо напротив старого матерчатого кресла, в котором восседал комендант с термосом в руке. - Короче. Есть дело.
- Ну излагай, слушаю.
- Санчо Еремин на коробочку вашу позарился. Но мне по хрен, честно.
- Чё?! - комендант вылупил зенки. - Не дам!
- Это тебе первая новость за которую ты мне должен. В натуре, брат.
- Ну так и у меня для тебя новость, дружище, - комендант почесал за ухом. - Кипиш в Ядре. Все рейсы отменили. Я вообще без понятия. Так вот, прошла такая телега с Бугача - всем сидеть и не дергаться, кто свалит с поста - без предупреждения будут валить. Прикинь как все четко и дерзко.
- Епть...И кто же автор такого сука, рацпредложения?
- Известно кто. Вояка наш самый главный. То ли армейцы решили власть взять, то ли подстава очередная.
- Мрааак...
- Я в курсе насчет тебя, - комендант понизил голос до шёпота. - Косяк на тебе. От Маузера весточка пришла. Якобы нарисовался хрен с горы, и давай описывать типа, один в один на тебя похожего. Ну а дальше всякая жесть за беспредел.
- Мля, во дают...Первому встречному-поперечному... - Кассад некрасиво рассмеялся. - Ну, и?
- Погодь ржать. Там от "номеров" телега важная. Поверили ибо...ну свой источник. Даже проверять ездил кто-то. Я сам буквально вчера узнал.
- Ну допустим, - Кассад вздохнул. - Чо конкретно предъявляют? И есть ли у кадра этого погоняло?
- Есть. Леха Бор звать. Седоватый такой, рожа в оспинах, под сорокет. Плотный, шепелявит. Прикол в том что чуть ли не с Бергером его видели. А потом раз! И пропал с концами. Предъява к тебе за то, что ты после Судного дня грохнул на западе кадра ценного. Мол, вез для "номеров" груз ценный.
- Бред какой. Бредятина...
- И да, чуть не забыл, - Гарик положил на колено пистолет. - Мой тебе совет, Кассад. Схоронись где-нибудь. Отсидись. Есть мнение, что на "Помойку" тебя определили не просто так. Особо лютая муть на Бугаче творится нынче.
- Я эту муть просто так не оставлю, - Кассад подобрался. Знаешь чо? Дай мне снегоход один. За мной не заржавеет. Сделаю все четко. Ты ж не забыл, как я твою жопу в декабре прикрыл?
- Такое забудешь... - Гарик опустил глаза. - Решено. Дам тебе снегоход и две канистры. Больше не проси.
- Добро.
- Не доверяй Еремину. Эта гнида свое что-то мутит, - оскалил зубы Гарик. - По любому на тебя доносы строчит.
- Как и ты, друже. Ладно. Где там твой агрегат с двумя канистрами?...
Неяркое зимнее солнце скрылось за густой пеленой облаков, изредка выглядывая, даря ущербные лучи, в которых тени становились тоньше и блестели мириады снежинок.
Из-за покосившегося металлического забора показался тщедушный силуэт. Это был местный отшельник, Коля Буревестник - нацепив шубу, бубня под нос какие-то малопонятные молитвы, опираясь на деревяшку, он ковылял туда – сюда на своих кривых ногах. Говорят, словил старикан в свое время дозу, ноги отнялись, насилу откачали его местные обитатели, да что толку – поехала у Коли крыша, ударился он в религию, хотя по слухам, страшный был раньше бабник и алкаш, так сказать, неправедный образ жизни вел, а теперь - ни-ни!... Каждое утро ковыляет в сторону часовни Параскевьей Пятницы, весь день молится, ни хрена не жрет, все бубнит и бубнит себе под нос...
Забавный старикан. Кассад, со скуки пару раз предпринимал попытку разговорить старца, но Коля оказался крепким орешком - буровил зенки, мычал, но разговаривать напрочь отказывался.
Его, в отличие от иных поехавших, не прогоняли, о нет. Даже подкармливали - Буревесник обладал сверхъестественным чутьем, помимо непогоды два раза удачно предостерегал местных сталкерюг о жизнедеятельности мутантов к юго-западу от восьмерки. Бойцы, подняв густой гогот, отмахивались от старика, крутили пальцем, соревнуясь в выражениях. Вот только рьяная кодла балагуров в полном составе из рейда не вернулась, застигнутая врасплох голодными выродками - трое из пяти еле на ногах держатся, морды все в мыле, руки и ноги трясутся, костюмы защитные подобно мешкам изодранным на согбенных в три погибели спинах, волокут в плащ-палатках за собой двух жестоко изувеченных товарищей. Все как старче и предсказывал, тряся густой грязной бородой...
После второго аналогичного случая, к Коле стали прислушиваться. И вот сейчас, седля своего железного коня, Кассад ловил на себе недобрый взгляд юродивого. Старик на мгновение впился в него своими серыми буркалами - и тотчас развел руками - мол, такие дела, твори чо хошь.
Кассад кивнул и включил зажигание. Валить так валить.