Юноше, обдумывающему житьё,
Решающему сделать бы жизнь с кого,
Скажу, не задумываясь: делай её
С товарища Дзержинского.
В. Маяковский
Открытое письмо Мэру города Москвы господину Собянину С.С.
Уважаемый Сергей Семёнович! Ваше решение о прекращении дискуссии по вопросу восстановления памятника Дзержинскому не считаю правильным и принципиальным.
Это решение, говорят нам, – во избежание споров и столкновения мнений, на самом деле, уступка легкомыслию и штампам, без попытки разобраться в сути дела, не искажая истории Отечества. Московские депутаты начали его без малейшей «предвыборной кампании», на которую не скупится любой из них, когда «жареный петух» им выборы прокукарекает. Во вред воспитанию молодого поколения, которое совсем не в курсе нашей не простой, но героической истории. Один знакомый кандидат физмат наук проголосовал «за фонтан», а внучка – выпускница московской средней школы, – на вопрос, она «за» или «против» памятника Дзержинскому, искренне удивилась: «А кто это?!» Выбор между фонтаном, Невским и Дзержинским – это имитация демократии на уровне «забугорных» комиксов для малообразованных и плохо осведомлённых «активистов», которые легко сносят памятники историческим личностям. Руководители не хотят «раскалывать наше общество», – не лучше ли побеспокоиться о его образовании и воспитании? Колют обычно чурки на дрова, и, чем твёрже попадается полено, тем больше придётся попотеть дровосеку и больше тепла от его работы будет потом в доме…
Эти мысли заставили взяться за документы и воспоминания о Дзержинском, жизнь которого для меня поразительный образец, ещё в его дореволюционный период перекрывающий романтические дела и поступки героев А.Дюма. Стеснённый временем, которое Вы сможете уделить моим «документальным эмоциям», вынужден вынести их в приложение, написанное в виде отрывков, цитат, некоего дайджеста из моих главных первоисточников: Феликс Эдмундович Дзержинский. Биография. М. Политиздат, 1977 г., 494с. Научная биография, подготовленная большим авторским коллективом (главный редактор С.К.Цвигун); Ф.Э.Дзержинский. Избранные произведения, в 2-х томах. (Изд. 3-е, доп.). М., Политиздат, 1977. 494 и 535с. (Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС). Эти книги, которые я с полки взял, нашлись и в Интернете. Но кто их читать будет, – это ж толстый «Политиздат»! Т.е., в понимании некоторых адептов свободы слова, менее достоверный источник информации, чем «Интернетиздат», – вот и не углубляются ни в каком виде, – нет ни желания, ни времени, а голосовать есть, – на равных с более осведомлённой и ответственной частью общества.
Я понимаю, что дорога ложка к обеду, и вопрос о восстановлении памятника на прежнем месте вроде бы закрыт, но промолчать по этому поводу не могу, когда при непотребном по большому счёту историческом знании многих людей, особенно молодых, побеждает ложная демократия и безответственная некомпетентность… Не откажите заглянуть в мои краткие документальные обоснования по этому вопросу в приложении, если это письмо покажется не слишком убедительным.
Дореволюционная история Феликса Дзержинского, как и последующая работа в Совнаркоме, так насыщена делами и событиями, что данное обращение, есть только попытка напомнить о заслугах этого человека перед Отечеством, достойных лучшего, по моему мнению, московского памятника на правильно выбранном месте столицы.
«Почин» со сносом памятника Дзержинскому отозвался нам на Украине, в Польше, вообще в Восточной Европе и даже в США. Называть это азиатчиной – язык не поворачивается, т.к. афганские талибы или боевики в Сирии рушили древности мирового значения якобы по религиозным соображениям, точнее – тёмному неразумению, запятнав себя, кажется меньше, чем упомянутый «просвещённый запад», за спасение которого наши деды и прадеды – солдаты и генералы заплатили жизнью и кровью Великой Отечественной. И московская площадь Дзержинского была одной из первых, где это произошло. Кажется, москвичей в этом не так много участвовало, – нам всё время помогает некая заезжая шпана. А помнят ли голосовавшие против восстановления памятника о своих погибших в годы репрессий родных и близких, если это – основная причина их выбора? Верно ли воспринимают Дзержинского, как символ беззакония и диктатуры, нарушения прав человека? Я помню. И обратите внимание на даты описываемых событий.
Мой прадед по женской линии отца Перхорович В.И. – бывший механик дизельной станции Шкловской бумажной фабрики «Спартак» – имел благодарности и золотые часы за мастерство и 19 лет добросовестной работы на фабрике. 31.10.35. был арестован в Екатеринославе, и получил по приговору военного трибунала Белорусского военного округа 10 лет ИТЛ. Виделся с близкими в последний раз в 1936 году в Минске, затем был направлен в лагеря в район Сыктывкара Коми АССР, где и погиб, предположительно в 1940-м. На польском кладбище в г. Риге, на могильном камне жены сделана памятная (фиктивная) надпись: «Перхорович Вацлав Иванович». Приговор военного трибунала Белорусского военного округа от 15 февраля 1936 года и определение Военной коллегии от 2 апреля 1936 года в отношении Перхоровича В.И. «по вновь открывшимся обстоятельствам» отменены и дело прекращено за отсутствием состава преступления. Перхорович В.И. реабилитирован посмертно Военной коллегией Верховного суда СССР 11 апреля 1959 г., а его законным наследникам в соответствии с постановлением СМ СССР от 8 сентября 1955 г. № 1655 (пр. МО 1955 г. № 164), выплачено два оклада заработной платы из расчёта сорок пять рублей в месяц.
Из чётырех военачальников, рекомендовавших деда А.Н. Бахтина для вступления в партию в 1930 году (в декабре 1917-го он был избран начальником 1-й Финляндской стрелковой дивизии, до этого – полковник, командир 3-го полка этой дивизии), трое были репрессированы и расстреляны: член РСДРП с 1906 г. комкор Мулин Валентин Михайлович – расстрелян 21.06.38; член РСДРП с 1917 года комдив Рогалёв Фёдор Фёдорович – 14.09.37; член РСДРП с 1912 года Витол Жан Янович – 05.03.38. Все реабилитированы в октябре 1956 года. Дед проходил кандидатом 9 лет, но их рекомендации-поручительства сохранил.
Близкому другу деда генерал-майору инженерных войск Калугину Константину Сергеевичу вернули воинское звание и награды после возврата из заключения в конце войны, однако примерно через год он скончался «от этой раны».
Бахтина А.Н., активного участника трёх войн уволили со службы в 1946 году со строгим выговором парткомиссии при Политуправлении Закавказского военного округа от 11 июля 1946 г. с предупреждением и занесением в учётную карточку за допущение в своем выступлении антипартийного высказывания на занятиях перед группой офицеров (уточняю – после неудачной ссылки в качестве положительного примера на «врага народа», о чём он забыл или не знал). Решение подтверждено Парткомиссией при Главном политуправлении Вооруженных Сил. При этом, совсем по другому воспринимаются девятилетний кандидатский срок Александра Николаевича и вопрос следователя его арестованному другу К.С. Калугину о «фашисте Бахтине». Вернулся и двоюродный брат деда по мужской линии матери – Антонин Владимирович Риттер, бывший лесничий из Весьёгонска.
И это не весь наш список, но я мальчишка, потом уже молодой человек не помню случая, чтобы в моём присутствии предки как-то вспоминали или возмущались на эти темы, они всегда оставались искренними патриотами Отечества. И им в голову не приходило винить в своих бедах Ф.Э. Дзержинского. Многим молодым современникам такого понимания, основанного на знании истории, очень не хватает.
Ф.Э. Дзержинский участвовал в решении огромного круга проблем самого тяжёлого первого периода молодой республики Советов, выступал с докладами на различных съездах и совещаниях, руководил ими. Сделал больше сотни докладов и выступлений в последние пять лет своей жизни, когда со временем на первый план вышла его работа в правительстве (Совнаркоме, ВСНХ), где помимо председателя ВЧК, ОГПУ, наркома внутренних дел, наркома путей сообщения и председателя ВСНХ СССР, он возглавил высшие государственные комиссии по металлопромышленности, транспорту, Донбассу, топливу, вопросам труда и зарплаты, комиссию при ВЦИК по улучшению жизни детей, по улучшению быта рабочих, комиссии СТО по борьбе со взяточничеством и т.д. и т.п.Опускаю речи и доклады на партийных форумах, непременное участие в работе партийных съездов, Пленумов, Политбюро… Председатель комиссии Президиума ЦИК Союза ССР по организации похорон В.И. Ленина. Роль Ф.Э., постоянно бросаемого на самые горячие участки послереволюционной работы, в годы гражданской войны и по её окончании, кажется мне ничуть не меньше, и тяжелее роли Г.К. Жукова в Великую Отечественную. Ф.Э. Дзержинский скоропостижно скончался – сгорел на порученных ему многочисленных постах уже летом 1926 года.
Я категорически против сноса исторических памятников. Памятник – от слова память, чтобы знали и помнили свою историю, чаще – хорошее, но не только. За уважение к предкам, которые жили и работали когда-то, и памятники ставили своим героям и событиям. А какая память о разрушителях, «Иванах, не помнящих родства», ничего не создавших и прославивших себя только актом вандализма?! О расколе общества надо думать при установке монументов, и для этого по закону даётся время не торопиться устанавливать. В случае с Дзержинским прошло более 30 лет, пока его поставили, поэтому позор нашей дикости начала 90-х надо ликвидировать, чем быстрей, тем лучше, и без всяких опросов и дискуссий. В этом смысле я согласен с Вами.
Рассуждать не ко времени о нарушениях прав человека в годы работы Дзержинского могут, по моему мнению, люди, не вполне адекватные, не принимающие во внимание аховую обстановку в Республике тех лет, созданную её многочисленными внешними и внутренними врагами, в условиях голода, разрухи, саботажа, когда решались вопросы жизни и смерти государства. Отсюда и способы защиты: после белого террора – красный, с введением военного положения, правом расстрела у представителей созданной ВЧК, через полтора года отменённого по инициативе и приказу Дзержинского, и много других последующих уточнений и послаблений.
Вспомните требования и традиции, в которых он совершенно искренне воспитывал своих сотрудников, – эти знаменитые «холодная голова, горячее сердце и чистые руки». Не его вина, что в последующих поколениях нашлись отдельные конъюнктурщики, негодяи и отщепенцы, в том числе самого высокого ранга, но были и всем известный невыдуманный кинообраз Исаева-Штирлица, и Кузнецов с Медведевым, долго мало кому известные Дейч, Филби, Абель, Зорге, и многие другие герои-разведчики-чекисты. И даже негодяй Берия с умелой организацией и обеспечением спасительного для страны атомного проекта...
Можно ли приписывать моему герою, как символу, вину за репрессии 30-40-х годов?
Из всего того, что я узнал о нём и отчасти привёл в документальном приложении, это никак не вытекает. «Штампы» в голове тех, кто голосовал против восстановления памятника Дзержинскому, и отсутствие привычки обращаться к документам истории, ознакомление с ней на уровне ЕГЭ, регулярное пребывание в мусорной части Интернета, не дают мне надежды, что они ознакомятся с научной биографией Ф.Э. Дзержинского и изменят упомянутому шаблону времён «Ивана Денисовича» («не читал, но осуждаю»). Всё-таки давайте учиться оценивать дела предков по справедливости…
Я бы поддержал идею о выборе подходящего места для аллеи исторических фигур – руководителей страны (от Ленина до Андропова…, таких как Киров, Орджоникидзе, Чичерин, Микоян, Косыгин, Фурцева…), часть из которых смотрится на задворках здания новой Третьяковки, как в «демократическом концлагере». Можно было бы лучше почувствовать отношение и благодарность цивилизованных потомков. Но у Ф.Э. Дзержинского было и есть своё правильное достойное место на Лубянке.
Приложение. Некоторые факты о жизни и деятельности Ф.Э. Дзержинского на 13 листах.
С уважением и надеждой на взаимопонимание «Активный гражданин» А.Г. Бахтин
16 апреля 2021 года
Примечание. Тексты были отправлены по ЭП Мэрии.
__________________
Приложение к открытому письму Мэру Москвы от 16 апреля 2021 года
Некоторые факты о жизни и деятельности Ф.Э Дзержинского
(или почему памятник ему должен быть восстановлен, чем быстрее, тем лучше)
1917 год– член Военно-революционного центра по руководству вооружённым восстанием; Исполкома Петроградского Совета; член ВЦИК и Президиума ВЦИК; председатель созданной ВЧК.
14 ноября ВРК арестовал группу чиновников бывшего министерства государственного призрения «за упорный саботаж». Лишь после того, как забастовщики сдали ключи и документы советским властям, они были по распоряжению Ф.Э. Дзержинского освобождены. 23 ноября по ордеру, подписанному им, были арестованы и доставлены в ВРК уклонявшиеся от работы служащие Государственного банка. В бумагах Феликса Эдмундовича сохранились записи о необходимости ареста ряда саботировавших чиновников министерства продовольствия и внутренних дел, получивших, жалованье за несколько месяцев вперед. В начале ноября 1917 г. на Ф.Э.Дзержинского была возложена ответственность за охрану Смольного института, где размещались ВЦИК, Совнарком, ВРК и другие важные государственные учреждения. Деятельность Дзержинского в Военно-Революционном Комитете затрагивала многочисленные стороны жизни молодого Советского государства. Сохранившиеся документы рассказывают о том, как он занимался охраной винных складов, реквизицией товаров у спекулянтов, разрешал проведение митингов и собраний. Дзержинский заботился об охране границ республики, об отправке в провинцию оружия и агитационной литературы, о снабжении воинских частей и учреждений продовольствием, мануфактурой и топливом, о розыске ценностей, похищенных в Зимнем дворце, об открытии дешёвой столовой для низших служащих, о выделении протезов для инвалидов войны, о ремонте казенного автомобиля и о многом другом. Во второй половине ноября Дзержинский принял деятельное участие в реорганизации петроградской милиции, созданной ещё при Временном правительстве…
1918 год – член ЦК РКП(б). Занимался раскрытием и ликвидацией мятежа левых эсеров и заговора послов – Локарта. Красный террор после убийства Урицкого - председателя Петроградской ЧК, и покушения на Ленина.
Разбираясь с убийством посла Мирбаха, Дзержинский приехал вдвоём с сотрудником в штаб мятежа левых эсеров и был ими арестован. Но уже вечером этого дня «заложников» освободили нижние чины штаба, а руководство сбежало под выстрелы артиллерии по занятому эсерами зданию. Убедительное общение Ф.Э. с мятежниками сыграло не меньшую роль, чем артподдержка.
30 августа эсеровский террорист убил председателя Петроградской ЧК М.С. Урицкого. По указанию В.И.Ленина Дзержинский немедленно отправился в Петроград для выяснения обстоятельств преступления. Но там его ждало ещё более страшное известие: враги совершили покушение на В.И. Ленина, жизнь вождя революции в опасности.
ВЦИК объявил республику военным лагерем. 5 сентября Совет Народных Комиссаров, заслушав доклад Ф.Э. Дзержинского о деятельности ВЧК, принял постановление о красном терроре, как временной чрезвычайной мере самообороны пролетарского государства, представляющей собой ответ на белый террор…
В ночь на 1 сентября 1918 г, чекисты арестовали главаря «заговора послов» британского дипломата Локкарта и участников руководимой им шпионско-заговорщической организации. Первые сведения о её существовании и связи с белогвардейской и эсеровской контрреволюцией ВЧК получила ещё в мае. Дзержинский поручил тогда двум чекистам-коммунистам – Я. Буйкису и Я. Спрогису внедриться под видом антисоветски настроенных офицеров в одну из заговорщических групп, связанную с английской разведкой. Чекисты вошли в доверие к контрреволюционерам. Локкарт поручил Буйкису, выступавшему под фамилией Шмидхен, свести его с командиром латышской части, охранявшей Кремль. По предложению Ф.Э. Дзержинского была организована встреча Локкарта с командиром артиллерийского дивизиона Э.П. Берзиным, представленным в качестве националиста, врага Советской власти. Заговорщики вручили Берзину 1200 тысяч рублей для подкупа латышских частей с целью ареста руководителей Советского государства во главе с В.И. Лениным, Берзин заверил Локкарта в поддержке их планов, а деньги передал в ВЧК…
Осуществляя общее руководство ВЧК, Ф.Э. Дзержинский вместе с тем лично участвовал в борьбе с контрреволюционерами, саботажниками, спекулянтами. Он ходил на обыски и аресты, производил следствие по многим делам, дежурил в президиуме ВЧК. Сохранились многочисленные записи заявлений, полученных Ф.Э. во время его дежурств от граждан и организаций о преступной деятельности врагов Советской власти. В них сообщалось о выделении банками кредитов для саботажников и правых партий, о незаконной продаже сотрудниками министерства торговли и промышленности платины, золота и серебра японским и германским фирмам, о нелегальной доставке в Петроград из Германии взрывчатых веществ, о тайной перевозке оружия в Финляндию и на Дон, местах его хранения и способах транспортировки. В других заявлениях содержались сведения о контрреволюционном гнезде в солдатском университете, о деятельности организации по борьбе с большевизмом и отправке офицеров к Каледину, о контрреволюционной группе в Пятигорском ударном батальоне. По каждому заявлению Дзержинский тут же намечал конкретные меры в отношении контрреволюционеров, саботажников и спекулянтов…
1919 год – народный комиссар внутренних дел РСФСР; начальник особого отдела ВЧК; введен от ВЧК в состав тройки (Комитет обороны г. Москвы).
Докладом на заседании ВЦИК 17 февраля 1919 г. «О деятельности ВЧК» ФЭД вносит проект о реорганизации чрезвычайных комиссий и революционных трибуналов» на рассмотрение и утверждение ЦИК.
«… тогда, в период чехословацкого фронта, левоэсеровского восстания и белого террора по отношению к нашим вождям, надо было призвать всё население к тому, чтобы на их белый террор ответить нашим красным террором…, с целью уничтожить всякие попытки восстания и победить…. Красный террор победил»... «И вот теперь… прошла полоса последних надежд наших внутренних контрреволюционеров на внутреннем нашем фронте, полоса их попыток поднять крестьянские восстания. Подавление попыток этих заканчивает период надежд врагов наших победить Советскую Россию на внутреннем фронте. Вместе с тем для чрезвычайных комиссий заканчивается период разрастания. Фронт неимоверно для них сократился. Поэтому-то сама Всероссийская чрезвычайная комиссия вошла с представлением в Президиум Центрального Исполнительного Комитета и уездные чрезвычайные комиссии в общем были распущены»…
«Раньше мы не имели возможности судить так же, как и на войне и на фронте, это не суд, а борьба – война, поэтому Чрезвычайной комиссии и были предоставлены полномочия расправы, полномочия войны. Теперь, когда нам нужно выискивать отдельные личности, то их нужно судить, ибо уже нет тех контрреволюционных внутри страны сил, с которыми бы, как с массовым, повторяю, сплочением, нам приходилось бы бороться»…
Кроме приговоров по суду, необходимо оставить административные приговоры, а именно, концентрационный лагерь. Уже и сейчас далеко не используется труд арестованных на общественных работах, и вот я предлагаю оставить эти концентрационные лагеря для использования труда арестованных, для господ, проживающих без занятий, для тех, кто не может работать без известного понуждения, или если мы возьмём советские учреждения, то здесь должна быть применена мера такого наказания за недобросовестное отношение к делу, за нерадение, за опоздание и т.д. Этой мерой мы сможем подтянуть даже наших собственных работников. Таким образом, предлагается создать школу труда и по поводу этого предложения существует следующее: «ВЧК предоставляется право заключения в концентрационный лагерь, причем ВЧК руководствуется точным положением о порядке заключения в концентрационный лагерь (инструкция), которое утверждается Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом»… Я хочу остановиться ещё на одном. Нам до последних времен пришлось бороться самым беспощадным образом, в первую очередь, с контрреволюцией, теперь же, в первую очередь, приходится бороться с тем внутренним саботажем, который существует внутри наших учреждений, с той нерадивостью, с той медленностью, с той бюрократической волокитой, которая совершенно расстраивает и сводит на нет все наши задания и усилия. Нам нужно бороться с этим, будет ли это в области продовольствия, будет ли это в области передвижения, или ещё в какой-нибудь, поэтому реорганизация чрезвычайных комиссий, трибуналов должна быть произведена немедленно и не в смысле ослабления, а в смысле усиления нашей борьбы в этой области»… (Исторический журнал № 1, 1958 г.)
1920 год – командировка со Сталиным на Восточный фронт по событиям связанным со сдачей Перми; председатель Главного комитета по всеобщей трудовой повинности – Главкомтруда; начальник тыла Юго-Западного фронта; член делегации РКП(б) на II конгресс Коминтерна; председатель Польского бюро ЦК РКП(б) – специального органа для работы на Западном фронте; член Временного революционного комитета Польши; председатель комиссии для выработки мер по усилению охраны государственной границы; председатель Московского комитета обороны.
«Разгром контрреволюции вовне и внутри, уничтожение крупнейших тайных организаций контрреволюционеров и бандитов и достигнутое этим укрепление Советской власти дают нам ныне возможность отказаться от применения высшей меры наказания (т.е. расстрела) к врагам Советской власти. Революционный пролетариат и революционное правительство Советской России с удовлетворением констатируют, что взятие Ростова и пленение Колчака дают им возможность отложить в сторону орудие террора… Вместе с тем чрезвычайные комиссии изучают возможность и обязанность обратить усиленное внимание на борьбу с основным нашим для данного момента внутренним врагом – с хозяйственной: разрухой, со спекуляцией, с преступлениями по должности, содействуя всеми находящимися в их распоряжении средствами налаживанию хозяйственной жизни, устраняя все препятствия, создаваемые саботажем, недисциплинированностью или злонамеренностью. Исходя из вышеизложенного, ВЧК постановляет:
1. Прекратить с момента опубликования этого постановления применение высшей меры наказания (расстрел) по приговорам ВЧК и всех её местных органов.
2. Поручить т. Дзержинскому войти в Совет Народных Комиссаров и ВЦИК с предложением: о полной отмене применения высшей меры наказания не только по приговорам чрезвычайных комиссий, но и но приговорам городских, губернских, а также Верховного, при ВЦИК революционных трибуналов.
3. Постановление это ввести в действие по телеграфу».
Председатель ВЧК Ф.Дзержинский (Всем губчека, «Правда», № 215, 15 января 1920 г.)
Период красного террора продолжался меньше полутора лет.
Из приказа Президиума ВЧК от 28 февраля 1920 г.
1. Точно исполнять декрет Совнаркома от 14/ХП 1918 г., то есть о всяком намеченном аресте специалистов и неспециалистов учреждения сообщать до ареста заведующему учреждением, где работает данный сотрудник, чтобы учреждение могло подготовить другого работника и принять меры, чтобы работа учреждения от ареста не пострадала.
2. Если до ареста предупредить учреждение нельзя, то по совершении ареста ЧК обязана в течение 48 часов сообщить, с указанием, почему арестован и в чём обвиняется, и в зависимости от серьезности дела предупредить учреждение, чтобы на место его подыскали другого работника.
3. Прежде чем арестовать того или иного гражданина, необходимо выяснить, нужно ли это. Часто можно не арестовывая вести дело, избрав мерой пресечений: подписку о невыезде, залог и т.д. и т.п., а дело вести до конца. Этим ЧК достигает того, что будут арестованы только те, коим место в тюрьме, и не будет ненужной и вредной мелочи, от которой только одни хлопоты, загромождающие ЧК, что лишает ЧК возможности заниматься серьезным делом, и отдаляет нас от цели, для достижения которой ЧК существует.
4. Председатели ЧК, отвечая перед ВЧК и Советской властью за работу своих учреждений, а также и члены коллегии ЧК обязаны знать все декреты и ими в своей работе руководствоваться. Это необходимо для того, чтобы избежать ошибок и самим не превратиться в преступников против Советской власти, интересы коей мы призваны блюсти. Сборники декретов всем ЧК Президиум ВЧК разослал, а где таковых нет, немедленно сообщить в Президиум для высылки, а также хранить все номера «Известий Советов», где все декреты публикуются.
5. Президиум ВЧК последний раз предупреждает председателя ЧК и членов коллегий, что неисполнение ими декретов, постановлений Советской власти и: приказов ВЧК, а также всякое отступление от точного исполнения будут караться беспощадно.
6. Копии этих приказов должны быть расклеены в ЧК в каждом отделе, у каждого ответственного работника, у председателя ЧК и заведующего секретным отделом – на столе, и, кроме того, президиуму губисполкома и губкому должны быть посланы копии.
Председатель ВЧК Ф.Дзержинский. Секретарь Н.Мещеряков
Журнал «Исторический архив», № 1, 1958 г.
* РТЧК – Районная транспортная чрезвычайная комиссия .
Из доклада на Пленуме Моссовета 26 октября 1920 года:
«Когда Совет Труда и Обороны назначил меня председателем Комитета Обороны Москвы и Московского округа, то имел в виду именно привлечение всех этих органов, на которых лежит обязанность сохранения революционного порядка в одних руках – при Московском Совете… Мы это сделали, и достаточно было незначительного изъятия тех лиц, которые были причастны и близки к кругам заговорщиков, чтобы сделать невозможными какие бы то ни было выступления»…
«Известия» № 240, 27 октября 1920 г.
Из приказа ВЧК от 24 ноября 1920 г.
Во избежание безосновательного дискредитирования сотрудников советских учреждений и граждан при самом расследовании якобы совершённых ими преступлений, а также, чтобы не дать основания толкам о безнаказанности ответственных сотрудников, ВЧК приказывает:
1. Всякое заявление, поступившее в органы ВЧК, о преступной деятельности советских работников и вообще граждан должно быть внимательно просмотрено и сохранено в строжайшем секрете.
2. Лицо, подавшее заявление, основательно обследовать, и, если возбуждать дело, то только в том случае, если подавший заявление заслуживает доверия, заявление его не является клеветой и податель его может быть вполне ответственен за своё заявление.
3. Если после такого расследования заявление окажется ложным, основанным на сведении личных счётов и т.п., привлечь заявителя к ответственности по обвинению в ложном доносе и дискредитировании Советской власти.
4. О всех материалах, поступивших в органы ВЧК, порочащих советских или партийных работников, сейчас же сообщать председателю исполкома, парткома или других советских и партийных органов по принадлежности, а в дальнейшем свои действия согласовать с этими товарищами.
5. При поступлении заявлений об освобождении из-под ареста под поручительство, обследовать самих заявителей, допросить их о характере связи с арестованным, что им известно о деле подсудимого и как они относятся к самому преступлению, но в дальнейшем всецело руководствоваться обвинительным материалом и соображениями революционной целесообразности. Ручательство и показания поручителей рассматривать, как свидетельский материал, имеющий цену в зависимости от солидности поручителя, при условии, что само обвинение может возбуждать сомнение.
Председатель ВЧК Ф.Дзержинский (Журнал «Исторический архив», № 1, 1958 г.)
1921 год – председатель комиссии при ВЦИК по улучшению жизни детей; председатель комиссии по улучшению быта рабочих; народный комиссар путей сообщения с оставлением на посту руководителя ВЧК и НКВД; командируется на юг Советской России для руководства подготовкой железнодорожного и водного транспорта к предстоящим продовольственным и топливным перевозкам; член комиссии в составе ФЭД, И.В.Сталина и М.В.Фрунзе по расследованию антипартийной деятельности Томского в профсоюзах; совершает поездку по Югу страны для организации перевозок продовольственных и топливных грузов. На пароходе «Нестор-летописец» посетил порты Херсон, Николаев и Одессу; член делегации РКП(б) на III конгрессе Коминтерна; на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) выступает с докладом «О порядке в способах проверки и чистки РКП(б)»; член комиссии ЦК по наблюдению за вывозом продовольственных и семенных грузов из Сибири, с Украины и из-за границы.
Из приказа ВЧК от 8 января 1921 г.
«…У работников Чека может быть большой соблазн браться за работу, которая принадлежит только партии и профсоюзам; только они одни могут преодолеть эту инертную массу и поднять производительность труда. Зато борьба со злостными действиями советских служащих, раз она принимает форму должностных или уголовных преступлений, всецело лежит на органах Чека. Но и здесь не следует «растекаться по древу» – всех воров и спекулянтов не выловишь при самой лучшей информации. Надо ловить спекулянтские и воровские организации, надо бить спекуляцию и хищение в голову. Ни один крупный преступник, особенно занимающий видное положение, не должен избежать кары, и раз такого буржуя поймали, осудили – держать его надо крепко. Никаких освобождений на поруки таких спецов не должно быть, для них и предназначена советская тюрьма. Во исполнение сего ВЧК предлагает:
1. Произвести обследование мест заключения и пересмотреть дела на предмет выявления осуждённых рабочих и крестьян:
а) поднять вопрос перед местными завкомами и профсоюзами о возбуждении последними ходатайства о досрочном освобождении на поруки и под своё наблюдение осужденных рабочих и крестьян;
б) вменить в обязанность ответственным работникам Чека регулярно посещать места заключения и посредством личной беседы с арестованными рабочими и крестьянами выяснить мотивы проступков и возможность возбуждения ходатайства о применении досрочного освобождения…
2. Сугубое внимание обратить на дела подследственных рабочих и крестьян, рассматривая последних не как классовых наших врагов, а как совершивших проступки в силу социальных условий переходного периода от капитализма к социалистическому строю:
б) ни один рабочий и крестьянин не должен быть арестован, если нет основательных данных о серьезности его проступка и возможности сокрытия следов преступления и побега;
в) соблюдать в отношении как арестованных рабочих и крестьян, так и в отношении посещающих их родных и знакомых возможно большую доступность и вежливость, отвечая срочно и мотивированно на все их прошения, разрешая свидания и т. п.;
г) уголовный элемент отпускать на поруки с крайней осторожностью, избегая освобождения рецидивистов.
3. В целях оттенения отличия рабочего и крестьянина от враждебной нам по классу буржуазии – в отношении последних репрессию усилить:
а) освобождать на поруки лиц буржуазного класса лишь в крайних случаях, проверив незаменимость их как специалистов в работе учреждения;
б) досрочное освобождение к буржуазии не применять.
4. Принять меры к изоляции в местах заключения буржуазии от арестованных рабочих и крестьян.
5. Создать для буржуазии особые концентрационные лагери.
С получением настоящего приказа все органы ЧК согласно вышеизложенным положениям должны в корне изменить свою карательную политику по отношению к рабочим и крестьянам, Ни один рабочий и крестьянин за мелкую спекуляцию и уголовное преступление не должен числиться за органами ЧК. Настоящий приказ относится исключительно к осуждённым и подследственным, числящимся за ЧК, особыми отделами, РТЧК, и должен быть проведен в жизнь в кратчайший, не более одного месяца, срок, с обязательным упоминанием в ежемесячных докладах о результатах применения настоящего приказа и о принятых мерах во исполнение его». Председатель ВЧК Ф.Дзержинский Журнал «Историчекий архив», № 1, 1958 г.
ГРАЖДАНЕ! ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНИКИ!
Вечное позорище царской России – система откупа, лихоимства и взяточничества свила себе прочное гнездо в наиболее чувствительной области нашего хозяйственного организма – в железнодорожном хозяйстве. Взятка на железных дорогах стала явлением столь «нормальным», что у многих товарищей железнодорожников притупилась чувствительность. На железных дорогах всё возможно купить и продать за определенную мзду, которая умелыми подлыми руками развратителя пропорционально распределяется между стрелочником и высшими рангами. Спекулянты массами за взятку заполняют протекционные вагоны, прорезают в них Россию вдоль и поперек и обволакивают молодую Советскую республику своей паучьей сетью. Всякая прицепка, отцепка, дальнейшее продвижение, будь то отдельного протекционного вагона, эшелона беженцев, продгруза отдельной организации – всё находится в прямой зависимости от взятки. Бедствия, причиняемые этим злом государству, неисчислимы и кошмарны по своим последствиям. Беженцы из голодного Поволжья, передвигающиеся по нарядам Главэвака, застревают на узловых станциях и обрекаются на нечеловеческие мучения; рабочие организации, отправившиеся для покупки хлеба для голодных семейств, кочуют месяцами «за отсутствием подвижного состава»; продовольствие, идущее для спасения детей и женщин Поволжья, где-то блуждает или мрачно стоит на путях в ожидании «чего-то недостающего». А за этим мрачным завесом разыгрываются сцены бесстыдного, подлого подкупа и бесшабашного разгула кучки, продающей трудовую Россию, выбивающуюся из сил в тисках вражеского окружения, экономической разрухи, и покрывающей неслыханным позором славное имя железнодорожного пролетариата.
Государственные органы – трибуналы и ТЧК, призванные для борьбы со взяточничеством, больше не допустят подобного позора. Взяточничество на железных дорогах должно быть и будет искоренено. Аппарат транспортных чрезвычайных комиссий не ослабел. В его распоряжении есть достаточно средств для обнаружения взяточников. Где бы негодяй ни сидел: в кабинете ли за зеленым столом или в сторожевой будке, – он будет извлечен и предстанет перед судом Революционного трибунала, карающий молот которого опустится со всей сокрушительной мощью и гневом, на которые он способен, так как нет пощады смертельным врагам нашего возрождения. Никакие обстоятельства не будут учитываться при вынесении приговора взяточнику. Самая суровая кара ждёт его.
Вместе с тем Советская власть призывает всех честных граждан, в ком живо гнетущее сознание несмываемого позора и разлагающего влияния взяток, прийти на помощь для обнаружения и извлечения негодяев-взяточников. Будьте зорки и бдительны! Пролетарские руки не должны и не могут быть замараны взятками! «Гудок», № 471, 6 декабря 1921 г.
1922 год – командировка в Сибирь (Омск, Новосибирск) в качестве особоуполномоченного ВЦИК для принятия чрезвычайных мер по продвижению продовольственных грузов из Сибири; председатель Государственного политического управления при НКВД РСФСР; член Особого временного комитета науки при СНК; чрезвычайный уполномоченный Совета Труда и Обороны по налаживанию работы Петроградского порта; председатель комиссии СТО по борьбе со взяточничеством; глава комиссии Политбюро ЦК РКП(б) по проверке деятельности Закавказского крайкома и положения в Грузии.
Дзержинский требовал от чекистов строгого соблюдения революционной законности, вежливого и внимательного отношения к арестованным. Когда ему стало известно о том, что один из работников позволил себе ударить арестованного, Феликс Эдмундович лично провёл расследование этого факта. На протоколе допроса арестованного он написал: «Комиссия рассмотрела и решила сделать самые энергичные внушения виновным и в будущем предавать суду всякого, позволившего дотронуться до арестованного». Дзержинский считал недопустимым для ВЧК использование метода провокации и учил чекистов не ждать, пока совершится преступление, следствием которого станут аресты и другие репрессии. По словам Дзержинского, главная задача ВЧК – «предупреждение преступления, что, разумеется, в смысле внешнего эффекта производит меньше впечатления, по существу же дает несравненно большие результаты». «Из истории ВЧК». С.103.
1923 год – председатель специальной комиссии (в Харькове) для ознакомления с работой дорог, входящих в Южный округ путей сообщения; председатель комитета по проведению Недели беспризорного и больного ребёнка; председатель комиссии по пересмотру структуры всех ведомств СССР и сокращению их штатов; представитель ЦК в Центральной контрольной комиссии; народный комиссар путей сообщения; член Совета Труда и Обороны; выступил с докладом «О некоторых партгруппировках и мерах по изживанию их». На объединённом пленуме ЦК и ЦКК совместно с представителями крупнейших партийных организаций осудил фракционное поведение троцкистов и одобрил курс Политбюро ЦК; председатель коллегии ОГПУ СССР.
1924 год – председатель комиссии Президиума ЦИК Союза ССР по организации похорон В.И. Ленина; член президиума II съезда Советов СССР, член ЦИК Союза ССР; председатель ВСНХ СССР (по совместительству с работой в ОГПУ); председатель ОГПУ СССР; Председатель Высшей правительственной комиссии по металлопромышленности; Председатель Центрального комитета содействия Донбассу при ВСНХ СССР; руководит заседанием постоянного совещания по вопросам труда при президиуме ВСНХ СССР; председатель правления Главметалла; на VI Всесоюзном съезде профессиональных союзов избран в состав ВЦСПС.
1925 год – председатель Польской комиссии Истпарта ЦК ВКП(б); член президиума III Всесоюзного съезда Советов и член ЦИК Союза ССР; член ЦК ВКП(б); выступает на пленуме ЦК ВКП(б) с речью о единстве партии.
1926 год – кандидат в члены Политбюро ЦК ВКП(б); на пленумах ЦК ВКП(б) выступает с речами, в которых разоблачает: лидеров «новой оппозиции»; капитулянтскую сущность предложений Троцкого и Каменева по вопросам индустриализации страны;враждебную деятельность троцкистско-зиновьевского антипартийного блока.
Ф.Э. Дзержинский участвовал в решении огромного круга проблем самого тяжёлого первого периода молодой республики Советов, выступал с докладами на различных съездах и совещаниях, руководил ими. Сделал больше сотни докладов и выступлений в последние пять лет своей жизни, когда со временем на первый план вышла его работа в правительстве (Совнаркоме, ВСНХ), где помимо председателя ВЧК, ОГПУ, наркома внутренних дел, наркома путей сообщения и председателя ВСНХ СССР, он возглавил высшие государственные комиссии по металлопромышленности, транспорту, Донбассу, топливу, вопросам труда и зарплаты, комиссию при ВЦИК по улучшению жизни детей, по улучшению быта рабочих, комиссии СТО по борьбе со взяточничеством и т.д. и т.п. Оглашаю далеко не весь список тем его докладов по линии Совнаркома и ВСНХ, опуская речи и доклады на партийных форумах, непременное участие в работе партийных съездов, Пленумов, Политбюро…
Об организации пограничных войск. Об организации помощи голодающему населению Поволжья. О состоянии и мерах по улучшению культурно-просветительной работы на транспорте. О мерах борьбы со взяточничеством на транспорте. «О задачах РКИ и ЦКК». О производимой реорганизации НКПС в связи с постановлением СНК об упрощении структуры государственного аппарата и сокращении штатов. Пишет ряд статей для центральных газет о паровозостроении и развитии железнодорожного транспорта. О состоянии и задачах водного транспорта. О производстве фосфорнокислых удобрений. О положении каменноугольной промышленности. О снабжении промышленности сырьем. Об организации на предприятиях комиссий содействия РКИ.
Выступает с речью на совещании президиума ВСНХ по вопросам судостроения. По вопросам учета и промышленной статистики. О работе торговой комиссии ВСНХ. О финансовом положении промышленности. О перспективах металлопромышленности. О производительности труда и заработной плате. О программе паровозостроения. О снижении цен на промышленные товары. О судостроительной программе на 1924/25 г. По поводу организации Центрального управления печати ВСНХ. О политике заработной платы. О социальном страховании. О задачах кооперации. О положении и задачах металлопромышленности. «Проблемы советской торговли». О задачах комиссий по поднятию производительности труда. «Положение промышленности СССР». О воспроизводстве и накоплении основного капитала в промышленности. О торговле изделиями текстильной промышленности. Об ускорении грузооборота. О реализации неликвидных фондов и о текстильном машиностроении. Об основных положениях декрета о промысловой кооперации. Посещает Всесоюзную радиовыставку в Политехническом музее, знакомится с последними достижениями радиотехники и пишет отзыв о выставке. В Ленинграде знакомится с работой промышленных предприятий, посещает Волховстрой, на совещании хозяйственников выступает с речью о положении и задачах ленинградской промышленности. О деятельности Главметалла – на СТО. О пятилетнем плане развития промышленности Северо-Западной области. На заседании президиума ВСНХ СССР выступает в прениях по докладу об экспорте промышленных товаров и о плане работы по рационализации производства. Председательствует на специальном совещании ВСНХ, посвященном задачам в области авиастроения. По вопросу снабжения промышленности топливом. О работе Геологического комитета. Выступает с речью на Всесоюзном съезде работников тарифно-нормировочных бюро и отделов труда текстильной промышленности. Письмо учредительному собранию «Общества друзей кино». Приветствия работникам Константиновского завода «Югостали» в связи с пуском завода и домны. «Государственная промышленность и регулирование товарооборота». По вопросу о специалистах в химической промышленности. «Борьба за режим экономии и печать». «Промышленность СССР – основа социалистического строительства». Об организации сахарной промышленности. О задачах ревизионных комиссий. «Промышленное строительство и хозяйственные затруднения СССР». Проводит совещание ВСНХ совместно с представителями наркомата по военным и морским делам, наркомата РКП СССР, ЦК профсоюза металлистов, ОГПУ, правления авиатреста по вопросам развития авиационной промышленности, выступает на этом совещании. О задачах комиссий по борьбе с высокими розничными ценами. О мерах преодоления хозяйственных затруднений и по поводу реорганизации ВСНХ. О переводе предприятий «Югостали» на хозяйственный расчет. Проводит совместное заседание правления «Южмаштреста» и заводоуправления Харьковского паровозостроительного завода, посещает Харьковский паровозостроительный завод. О взаимоотношениях госпромышленности и кооперации. «На борьбу с болезнями управленческого аппарата». «Вопросы труда и зарплаты в промышленности». О работе комиссии по составлению контрольных цифр промышленности на 1926/27 г. На объединённом пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) выступает с пламенной речью, в которой разоблачает враждебную деятельность троцкистско-зиновьевского антипартийного блока. Во время работы Пленума, 20 июля 1926 г. в 16 часов 40 минут Ф.Э. Дзержинский скоропостижно скончался.
P.S.
Кажется дореволюционная деятельность Феликса Эдмундовича не могла стать поводом для сноса его памятника в Москве «революционерами 90-х» (разве что из зависти), однако не могу не напомнить о ней, как бы не вполне по теме, жертвуя объёмом текста, к которому я стремился, добавив немного романтики из жизни самоотверженного убеждённого революционера, прекрасного, честного умного и порядочного человека. 24 января 1920 года он одним из первых был награждён орденом Красного Знамени. Дореволюционная биография Дзержинского безусловно стала фундаментом его дальнейшего, такого же яркого и очень важного для Отечества, увы, короткого пути.
Немного о дореволюционном и личном
Родился Феликс на хуторе «Дзержиново»на берегу быстрой речки Усы, близ Налибокской пущи Ошмянского уезда Виленской губернии (ныне Минской области Столбцовского р-на Белоруссии) 11.09.1877.Скоропостижно скончался на 49-м году жизни в Москве 20.07.1926 года.
Отец ФЭД был учителем, происходил из бедной польской мелкопоместной дворянской семьи. Только двое из десяти братьев Дзержинских смогли получить высшее образование. В 1863 году Эдмунд Иосифович окончил физико-математический факультет Петербургского университета, а через три года уехал с семьёй в Таганрог, где преподавал в мужской и женской гимназиях физику и математику. Резкое обострение туберкулёза заставило вернуться в родной уголок, где и родился Феликс.
Мать Елена Игнатьевна, в девичестве Янушевская, происходила из интеллигентной среды. Её отец долгие годы был профессором Петербургского железнодорожного института, а два брата – инженерами-транспортниками.
Эдмунд Иосифович учил бесплатно детей бедных крестьян грамоте, арифметике, физике. Местные крестьяне, притесняемые помещиками, кулаками и полицией, в любое время приходили к нему за советом. Люди называли его справедливым. В 1882 г., на 43 году жизни, от туберкулеза умер Эдмунд Дзержинский. На руках у 32-летней вдовы осталось 8 детей, Феликсу тогда не было и пяти лет. Нелегко им жилось на скудную пенсию отца и мизерную арендную плату за «Дзержиново». К счастью, мать Елены Игнатьевны Казимира Янушевская, проживавшая после смерти мужа в усадьбе «Йоды» под Вильно, оказывала дочери хотя и небольшую, но регулярную материальную помощь. Дети с самого раннего детства привыкли к труду, самообслуживанию, к взаимопомощи. В семье царил дух дружбы и любви. Елена Игнатьевна старалась закалить детей физически и морально. Не случайно летом её сыновья постоянно совершали самостоятельные длительные поездки на лодке по реке Усе – притоку красавца Немана – и прогулки в самые глухие, сказочные уголки Налибокской пущи. Они дружили с крестьянскими ребятами из соседних деревень, особенно из Петрилович. Феликс был резвым и чутким ребенком. Он нередко шалил, но никогда не совершал грубых и жестоких поступков. Он жалел животных и не позволял обижать их. Любил бродить в лесу, собирать цветы, ягоды, грибы. Купался в реке, ловил рыбу и раков. «Дары природы» были хорошим подспорьем в меню семьи. У него были друзья – сельские мальчишки. Здесь он увидел и узнал тяжелую, беспросветную жизнь малолетних батраков и бедных крестьян. В его сердце росли протест и ненависть к существовавшим несправедливым порядкам...
В трудных материальных условиях Елена Игнатьевна, умная и морально сильная женщина, сумела создать нормальные условия для духовного и физического развития своих детей. Влияние семьи, особенно матери, имело огромное значение для формирования характера Феликса Эдмундовича. Впоследствии в письме к сестре Альдоне, говоря о методах воспитания детей, Дзержинский писал: «Любовь проникает в душу, делает её сильной, доброй, отзывчивой, а страх, боль и стыд лишь уродуют её. Любовь – творец всего доброго, возвышенного, сильного, тёплого и светлого». В письме к жене 11 июня 1914 г. Феликс Эдмундович рассказывал: «Я помню вечера в нашей маленькой усадьбе, когда мать при свете лампы рассказывала, а за окном шумел лес, как она рассказывала о преследованиях... о том, какие контрибуции налагались на население, каким оно подвергалось преследованиям, как его донимали налогами... И это было решающим моментом. Это повлияло на то, что я впоследствии пошёл по тому пути, по которому шёл, что каждое насилие, о котором я узнавал... было как бы насилием надо мной лично. Мама наша бессмертна в нас. Она дала мне душу, вложила в неё любовь, расширила моё сердце и поселилась в нем навсегда».
С шести лет Феликс учится читать и писать, сначала по-польски, а с семи – по-русски. Первой его учительницей была мать, а потом с ним обычно занималась его старшая и любимая сестра Альдона, она подготовила его в 1887 г. к поступлению в первый класс Первой виленской мужской гимназии. И тогда Елена Игнатьевна переехала в Вильно.
Лето семья проводила в «Дзержиново». Последний раз до революции Феликс Эдмундович ездил туда в 1892 г. Любовь к природе, память о «Дзержинове» навсегда остались в сердце Феликса. В 1889÷1895 гг., когда Феликс учился в гимназии, жить ему пришлось вместе с братьями в частном пансионе под контролем неусыпного ока классных наставников и надзирателей гимназии. Там господствовала постоянная муштра и «дрессировка», наушничество, доносы, зубрежка. Всё это давило и тяготило юного Феликса. Он не раз смело защищал несправедливо наказанных и преследуемых наставниками учеников. И «заработал» у начальства характеристику «всем недовольного» гимназиста, критикующего существующие в гимназии порядки, а наиболее реакционный учитель – преподаватель немецкого языка – требовал исключения Дзержинского из гимназии. Феликс учился хорошо. Он обладал прекрасной памятью. Отличался способностями, особенно по математике и физике. В гимназические годы Дзержинский много читал. Очень любил литературу, особенно поэзию, и сам пробовал писать стихи. Отлично знал многие произведения польских и русских классиков – А.Мицкевича, М.Конопницкой, Л.Кондратовича, Б.Пруса, А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова, Н.А. Некрасова. Читал Н.В.Гоголя, М.Е.Салтыкова-Щедрина, изучал В.Г.Белинского, А.И.Герцена. В шестом классе вера в Бога расшатывается, а в седьмом он становится убеждённым атеистом. Найти правильный путь – постигнуть революционную теорию марксизма без чьей-либо помощи и руководства было нелегко. Работы Маркса, Энгельса, Ленина, которые молодой Дзержинский сумел достать и глубоко изучить, давали ему ответы на жгучие вопросы жизни. В 17 лет в седьмом классе гимназии вступил в нелегальный ученический социал-демократический кружок саморазвития… Детство и отрочество закончились, Феликс ушёл из последнего класса гимназии после смерти матери, чтобы продолжить самообразование вместе с рабочими, в кружках, которые он организовывал и которыми руководил…
Пролетарии Варшавы помнили его ещё по работе в 1899÷1900 гг. Находившийся с ним в то время в Варшаве (1905 г.) член Главного правления СДКПиЛ Я.Ганецкий впоследствии вспоминал: «Трудно представить себе ту железную, неистощимую энергию, с которой он работал. Редко для него существовал ночной отдых. Бывало, лишь силой можно было заставить его поесть. Работал он по 18÷20 часов в сутки. Сегодня Дзержинский в Варшаве, завтра в Лодзи, то он едет в Ченстохов, в Домбровский район, в Литву. Организует, укрепляет повсюду местные комитеты, выправляет их линию классовой борьбы, организует местные конференции, выступает на рабочих митингах, составляет прокламации. Каждую минуту ему грозила опасность попасть в лапы полиции. Напряжение и загруженность работой были так велики, что многие письма заканчивались словами: «Кончаю – уже четыре часа, – а завтра (собственно говоря, сегодня) я должен встать в восемь часов».
Большую помощь в работе Феликсу Эдмундовичу оказывала Софья Сигизмундовна Дзержинская (до замужества – Мушкат), профессиональная революционерка, член СДКПиЛ (подпольные псевдонимы Чарна, Богдана). Они знали друг друга с 1905 г. по совместной нелегальной работе в Варшаве. Здесь Софья Сигизмундовна работала пропагандистом, была членом социал-демократического комитета Мокотовского района, а затем и Варшавского комитета СДКПиЛ, неоднократно участвовала в её съездах.
В 1906 г. она была арестована и заключена в варшавскую тюрьму. В этой же тюрьме сидел тогда и Ф.Э. Дзержинский. После освобождения Софья Сигизмундовна продолжала подпольную работу в разных городах Польши. В 1909 г, она вторично была арестована в Варшаве и через 3 месяца выслана административным путём за границу. Она поселилась в Кракове, который тогда входил в состав Австро-Венгрии. Здесь в марте 1910 г. Софья Сигизмундовна вновь встретилась с Феликсом Эдмундовичем, возвратившимся из сибирской ссылки. Она помогала ему привести в порядок партийный архив, наладить конспиративную переписку с партийными комитетами в стране, переписывать полученные из Берлина (там находилось Главное правление партии) рукописи статей и других материалов для газеты «Червоны штандар». Феликс Эдмундович и Софья Сигизмундовна в августе 1910 г. поженились, но семейное счастье Дзержинских было коротким. Партия послала в ноябре 1910 г. Софью Сигизмундовну на нелегальную работу в Варшаву, вскоре, в конце декабря, её арестовали.
В тюрьме в июне 1911 г. Софья Сигизмундовна родила сына, Яна. Ребенок пробыл с нею в тюремной камере 8 месяцев. Царский суд приговорил подпольщицу к лишению всех прав состояния и к ссылке на вечное поселение в Восточную Сибирь. Ребёнка пришлось отдать в частные платные ясли-детдом. Он был слаб и часто болел. Позднее его взял к себе дядя Софьи Сигизмундовны, врач по профессии, Мариан Мушкат, который проживал в небольшом белорусском городке Клецке (ныне райцентр Минской области). Имея своих четверых детей и очень скудный заработок, он, тем не менее, выходил маленького Ясика. Осенью 1912 г. Софья Сигизмундовна бежала из ссылки и благополучно добралась до Кракова, надеясь встретиться там с мужем. На русско-австрийской границе она узнала, что несколько дней тому назад Феликс Эдмундович в шестой раз арестован. Случилось это 1 сентября 1912 г., в разгар напряжённой работы в Варшаве.
В документе жандармского управления от 26 сентября приводились «изобличающие» арестованного факты. В нём указывалось, что Дзержинский создал и руководил новым Варшавским комитетом, признанным Главным правлением, и «вместе с тем вёл здесь партийную работу, проводил забастовки, выпускал воззвания к рабочим по текущим событиям рабочей и политической жизни. Проживая в Варшаве более полугода, Дзержинский выезжал для партийной работы в Лодзь и ездил также в Краков для докладов Главному правлению о результатах своей работы».
Главное правление опубликовало в партийной печати письмо Юзефа от 22 марта 1912 г., предпослав ему следующее предисловие:
«Вы все знаете его. Из 34 лет жизни – 6 лет он провел в тюрьме, больше года пробыл в ссылках. С 17 лет в революционном строю. 12 лет в Варшаве. И везде он был первым, где самая тяжёлая работа, самая большая ответственность, самая страшная опасность. Как организатор, агитатор, партийный руководитель, он в любое время делал всё, что требовала польза дела: от самых мелких, простых, технических функций до широчайшей инициативы политической мысли. С железной силой и огненной страстностью восстанавливал он разгромленные врагом или доведенные до развала из-за собственной расхлябанности товарищей партийные организации... Молодость, здоровье и личную жизнь он целиком положил на алтарь партии».
Вот, что он сам вкратце написал о своей тюремной биографии: первый раз был арестован за принадлежность к с.-д. партии в г. Ковно в июне 1897 г., после 13 месяцев был выслан в Вятскую губернию на три года, откуда в 1899 г. бежал в Варшаву. Там был арестован в феврале 1900 г., в 1902 г. был выслан на 5 лет в Вилюйск, по дороге из Верхоленска бежал. Снова был арестован в Варшаве в июне 1905 г., освободила революция в октябре. Снова арестован там же в декабре 1906 г., в июне 1907 г. отпущен под залог. Затем арестован там же в апреле 1908 г., осужден и выслан на поселение в Енисейскую губернию в октябре 1909 г., бежал оттуда в ноябре. И последний раз арестован в сентябре 1910 г. и осужден за побег на 3 года, а за принадлежность к партии – к шести-семи годам каторжных работ. Отослан в Орловский централ, а потом в Бутырки. Освобожден революцией 1 марта 1917 г., «Известия» № 114, 6 июня 1918 г.
6 арестов и 3 побега за 20 лет с 1897 по 1917 гг.
Эпизод 1902 года в Александровской пересыльной тюрьме под Иркутском.
В тюрьме сидело много ссыльных, ожидавших, когда власти объявят места их поселения. Медленно тянулись дни и недели, а жандармы не спешили. Дзержинский, вместе с группой политических ссыльных подготовил письмо-протест на имя начальника тюрьмы Лятоскевича, в котором содержалось требование сообщить им места назначения и скорее отправить туда. Начальник тюрьмы переслал этот протест иркутскому губернатору. Но ответа не было. Тогда ссыльные во главе с Дзержинским потребовали от начальника тюрьмы ответа на их протест. Вместо ответа начальство попыталось усмирить политических ссыльных с помощью уголовников, приговоренных к вечной каторге за насилия и убийства. Но политические ссыльные не испугались, окружили уголовников. Дзержинский мгновенным броском свалил самого матерого бандита и отнял у него нож. Подоспевший к месту происшествия начальник тюрьмы распорядился уголовника посадить в карцер, а политическим «принес извинения» за «происшедшее недоразумение».
– Это заранее продуманный акт. Мы требуем немедленной отправки на поселение! – гневно бросил в глаза тюремщику Феликс Эдмундович. К вечеру положение политических ссыльных ухудшилось. Им запретили ходить из камеры в камеру и общаться между собой. Тогда у Дзержинского созрело смелое и дерзкое решение: утром следующего дня во время прогулки политические нападают на надзирателей, обезоруживают их и выдворяют за ворота тюрьмы, а сами становятся хозяевами положения. Утром 6 мая 1902 г. этот план под руководством Дзержинского был блестяще осуществлен и над тюрьмой взвился красный флаг с надписью «Свобода!». Территория тюрьмы была объявлена «свободной республикой», а Феликс Дзержинский стал ее председателем.
Перепуганное тюремное начальство вызвало войска, конную жандармерию. В село Александровское прибыл иркутский вице-губернатор. «События в централе и алый флаг, развевающийся над тюрьмой, всполошили всех», – вспоминал бывший житель села А.Стариков. Об этом стало известно и в Петербурге, оттуда распорядились немедленно устранить инцидент мирным путем. Два дня с заключенными велись переговоры через тюремный забор. От них требовали немедленно разбаррикадировать ворота тюрьмы, снять красный флаг и разойтись по своим камерам. Но заключенные не уступали, они держались мужественно и стойко. На третий день чиновник особых поручений сообщил Дзержинскому, что губернатор согласен выполнить часть требований восставших. С этим Феликс Дзержинский не согласился.
– Нас здесь 44 человека, – ответил он. – Все мы умрём, но не сдадимся, пока все наши условия не будут выполнены. Тюремное начальство, боясь широкой огласки происшедшего, было вынуждено уступить и выполнить основные требования политических ссыльных. Только после этого в 2 часа дня 8 мая ворота тюрьмы открылись, и восстание прекратилось.
12 мая 1902 г. Дзержинского и других ссыльнопоселенцев из Александровской тюрьмы направили этапом по Якутскому тракту в Верхоленск. По пути следования была сделана остановка в селе Качуг, примерно в 25 километрах от Верхоленска. От Качуга Лена судоходна, и здесь ссыльных грузили на небольшой пароход и отправляли вниз по течению дальше на север к Якутску, оставляя поселенцев на местах, указанных властями. Уже в пути у Феликса Эдмундовича вызревал план побега. О своем намерении бежать он поделился с встретившим его в Качуге знакомым ещё по заключению в X павильоне в Варшаве членом ППС ссыльным Г. Валецким (впоследствии он стал социал-демократом). Было решено, что Дзержинский и эсер-террорист Сладкопевцев останутся под видом больных в Верхоленске якобы до следующей партии ссыльных и оттуда совершат побег. На десятый день после отправки из Александровского, прибыв в Верхоленск, они обратились к местному фельдшеру с просьбой проверить состояние здоровья и определить возможность дальнейшего следования на север. Тот после осмотра больных выдал справку, что Дзержинский и Сладкопевцев, «страдающие туберкулёзом легких, ввиду сильного упадка сил и общего состояния здоровья, в настоящее время, при холодной и сырой погоде, не могут следовать далее, так как положение их очень серьёзно, почему полагал бы необходимым отправить в Верхоленский приёмный покой до следования 2-й арестантской партии, при более тёплой погоде».
Начальник конвоя согласился с заключением фельдшера: оба политических ссыльных были оставлены временно в Верхоленске. Началась усиленная подготовка к побегу. Была куплена лодка, на которой предполагалось спуститься ночью вниз по реке верст 100 до деревни Жигалово, оттуда по шоссе выйти к Сибирской железной дороге. Этот план был осуществлен 12 июня 1902 г. Дзержинский и Сладкопевцев навсегда оставили Верхоленск и, преодолев огромные трудности, вновь оказались на свободе. На семнадцатые сутки после побега Феликс Эдмундович возвратился в Варшаву, а оттуда вскоре уехал за границу, в Берлин.
«В партийной среде, – писала С.С. Дзержинская, – говорили о нём, как о самом бесстрашном и самоотверженном деятеле партии, рассказывали целые легенды о его мужестве, о его героических побегах из ссылки». Многие рабочие и социал-демократы Варшавы хорошо знали и любили товарища Юзефа за его неисчерпаемую энергию, революционный энтузиазм, отвагу и самоотверженность, непоколебимую веру в неизбежность победы пролетариата. «Юзеф, так же как Роза Люксембург, – вспоминал А. Барский, – становится наиболее популярным, наиболее любимым вождем польского рабочего класса. И с этого времени никто из польских товарищей не может себе представить СДКПиЛ без Юзефа. Юзефу никогда не хватало времени и сил, чтобы уравновесить свою глубокую «веру» (в победу социализма) с «делами», день был для него слишком коротким, сутки слишком малы, человеческие силы слишком ограничены. Но по мере роста движения и приближения 1905 года Юзеф вырастал в какого-то гиганта воли и энергии, а когда наступили январские дни и он сразу же в январе переехал на постоянную работу в Варшаву, силы его как-то удесятерились, он был вездесущий, полон свежей инициативы и энергии, неутомимый, заражающий других своей волей и энтузиазмом».
«Ближе я познакомилась с Феликсом Эдмундовичем, – писала Софья Сигизмундовна, – в начале 1908 года. Это был очень тяжелый период самой чёрной реакции. Партийная организация была почти полностью разгромлена, тюрьмы переполнены. Неустойчивые элементы отошли от партии. В Варшаве из партийного актива осталось всего 5÷6 человек. Мы с трудом встречались раз в несколько дней. Люди часто опаздывали. Работа проходила вяло. Но вот появился Юзеф... и жизнь партийной организации сразу закипела. Все как будто возродились, зажглись новой энергией. Прекратились опоздания. Сразу нашлись квартиры для встреч актива. Без единого слова со стороны Юзефа воцарилась в организации настоящая партийная дисциплина. Он всех заразил своим горением, своей верой в близкий новый подъем революции». 3 апреля 1908 г. Дзержинский был арестован и заключён в X павильон Варшавской цитадели. Это был пятый арест.
Глухое таёжное село Бельское в 300 км от Красноярска.
Полиция и духовенство «усмотрели в деятельности Дзержинского проявление дерзости и смутьянства» и постарались избавиться от него. По распоряжению губернатора он был переведен 8 октября 1909г. в ещё более глухое село Сухово Тасеевской волости некого уезда, а оттуда через месяц – в село Тасеево. Феликс Эдмундович поселился у местного кузнеца, бывшего ссыльного, участника польского восстания 1863 г., Антона Михайловича Крогульского (в некоторых документах – Рогульский). В этом селе Дзержинскому предстояло до конца своих дней быть «вечным поселенцем». За короткое время новый ссыльный вошёл в доверие к местным жителям. Его полюбили за большую душевную щедрость и доброту крестьяне и поселенцы. 13 ноября 1909 г. Дзержинский бежал из Тасеева. Осуществить побег ему помогли местные жители – Антон Крогульский, братья Николай и Александр Бурмакины, Егор Абрамов и другие. Они подготовили для него тёплую одежду, снабдили продуктами и довезли до железнодорожной станции. Побег был настолько законспирирован, что канский уездный исправник только 15 февраля 1910 г., т.е. спустя три месяца, сообщил об этом Енисейскому губернатору, а тот – в департамент полиции. Начался повсеместный розыск Дзержинского. А он в это время находился за тысячи километров от Тасеева, на острове Капри, куда по решению Главного правления СДКПиЛ после возвращения из ссылки был направлен на лечение.
В результате почти двухлетнего пребывания Дзержинского в тюрьме и ссылке у него образовался пробел в знании обстановки в партии и в стране. Поэтому, находясь на Капри, он использовал время не только для лечения, но и для самообразования: перечитал польские и русские социал-демократические издания за 1908÷1909 гг., многие партийные документы, которые ему присылали товарищи из Главного правления СДКПиЛ.
На Капри Дзержинский познакомился на отдыхе с А.М. Горьким, часто беседовал с ним. В письме Я. Тышке с Капри в феврале 1910 г. он писал: «С Горьким довольно часто встречаюсь, посещаю его, иногда хожу с ним на прогулку. Он произвёл на меня громадное впечатление... Он поэт пролетариата – выразитель его коллективной души...»
В биографии Дзержинского десятки городов, во многих из которых он побывал неоднократно, выполняя партийные и служебные дела, и только дважды для короткого отдыха и восстановления здоровья, утраченного в тюрьмах и ссылках. Это Вильно, Варшава, Ковно, Вятка, Нолинск, Верхоленск (под Иркутском), Берлин, Краков, Лодзь, Ченстохов, Стокгольм (1906 г. – первая встреча с Лениным), Берн, Лугано, на Капри, Петроград, Москва, Омск, Новониколаевск (Новосибирск), Харьков, Одесса, Херсон, Николаев…
Таков был красный комиссар «Василий Иванович», как с уважением называли нашего ссыльного поселенца сибирские крестьяне (вместо нерусского Ф.Э.). Он же Юзеф, на которого пытаются нападать некоторые несознательные «граждане времён Евгения Петросяна и Андрея Малахова». Кто бы из крестьян села Тасеева мог предположить, насколько яркой личностью нашей истории станет их знакомый поселенец… А я – буду вынужден это кому-то доказывать!
Ветеран военной службы А. Бахтин
Апрель 2021 г.