ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЕ ИНДУСТРИИ: УНИВЕРСИТЕТЫ, ИНТЕЛЛЕКТУАЛЫ И ФАБРИКИ МЫСЛЕЙ
В мире вокруг центрального руководства в Чжуннаньхае в Пекине и его различных сателлитах по всей стране на провинциальном уровне люди в правительстве слишком заняты реагированием на повседневные местные события, чтобы когда-либо должным образом иметь время подумать о более широком.
Политбюро с его так называемыми «учебными днями», эквивалентами выездных дней, когда члены уезжают и сосредотачиваются на одном конкретном наборе политических проблем, создает впечатление умеренного спокойствия. Но чаще всего китайские официальные лица, военные деятели или руководители государственных предприятий выше определенного уровня сталкиваются с неотложными проблемами. Это часть проблемы системы, в которой фактически делегирования очень мало.
Основные 3000 или около того людей, которые управляют Китаем, высокопоставленные кадры, едва успевают подышать и поесть, не говоря уже о том, чтобы задуматься о роли своей страны в мире или разработать новые принципы и методы того, как Китай должен действовать в ближайшее десятилетие. И вряд ли эта группа будет особенно оригинальной в своем мышлении. Они по своей природе не склонны к риску. Незначительные неудачи и ошибки могут ускорить крах их карьеры и, по их мнению, страны, которой они управляют, поэтому их аппетит к инновациям, выходящий за рамки чисто риторической поддержки, ограничен.
В таком случае откуда берутся новые идеи или достойный анализ, особенно по международным делам? В этой области работает созвездие интеллектуальных влиятельных лиц, формирующих общественное мнение, расположенных в таких местах, как университет Цинхуа и Пекинский университет в столице, элитные образовательные организации с прочными связями с внешним миром, хорошие связи между их руководителями (многие из которых, как и Си, являются их выпускниками) и уважаемыми отделами международных отношений.
Тогдашний декан Школы Пекинского университета Международных исследований Ван Цзи сформировал идею о том, что Китай более открыт для своей западной границы, чем для восточной. Это оказало непосредственное влияние на развитие инициативы `` Поясный путь '' с 2014 года - крупнейшего инфраструктурного проекта в истории - и его мысли были движущей силой желания создать обширную зону общих экономических интересов с центром в Китае по всей территории Центральной и Южной Азии и Ближниего Востока. В Цинхуа Ян Сюэтонг из университета, также профессор международных отношений, является значительным, более националистическим комментатором, который пишет о потребности Китая в усилении лидерства, а в последние годы - о необходимости занять более жесткую позицию в отношении Тайваня.
В интеллектуальной сфере есть и более непосредственно уполномоченные организации - например, Центральная партийная школа, аналитический центр самой Коммунистической партии, принимающий иностранных деятелей, идеи которых представляют интерес для руководства. В прошлом здесь проводились мероприятия с участием таких разных фигур, как Питер Мандельсон, британский архитектор Третьего пути, Юрген Хабермас, великий немецкий философ, создавший концепцию гражданского общества, и даже более эзотерических фигур, таких как покойный Жак Деррида, французский мыслитель.
Это была Партийная школа, в которой жил Чжэн Бицзянь, первоначальный сторонник идеи «мирного подъема» Китая и его возрождения в середине 2000-х годов.
Пекин называют мировой столицей лобби. И в основе этого лоббирования лежит несметное количество правительственных аналитических центров, от Китайской академии социальных наук до Китайского института международных отношений, в большей степени ориентированного на международные отношения(CIIS) и Китайского народного института иностранного языка.
Некоторые, например Китайский институт современных Международных отношений (CICIR) тесно связаны с Министерством государственной безопасности. Но другие, такие как Институт Чархара, выглядят как получастные предприятия, хотя они явно поддерживают дружеские и тесные связи с правительством. Вопрос о том, может ли какой-либо аналитический центр в Китае, независимо от того, в какой области он находится, действительно быть независимым и рассматривать мир, в котором партия не играет роли, является спорным вопросом.
Политическая система, которой обладает Китай в настоящее время, и способы, которыми эта система остается вне открытых обсуждений и дебатов, означает, что аналитические центры с китайской спецификой часто действуют скорее как органы оправдания, чем как органы проверки.
Более критически настроенные могут сказать, что из их множества функций мышление не входит в их число. Один из способов проникновения новых перспектив в Идеологическую систему Китая создается не напрямую через мозговые центры и университеты, а больше из-за того, как эти организации предоставляют доступ к идеям из других стран. В 2000-е годы книга
Томаса Фридмана «Плоский мир» (2005) стала популярной среди элиты Коммунистической партии. Центральная партийная школа и правительство Чунцина, как сообщается, читают ее.
Множество других лиц, посещающих эти организации, могут напрямую или косвенно общаться с руководством через эти организации.
Множество голосов, взглядов и провокаций по вопросам внешней политики Китая постоянно ходит по стране. Некоторые из них используются в качестве интеллектуального оправдания мероприятий, таких как крупномасштабные китайские конференции, которые партийное государство Китая имеет безграничный аппетит проводить - начиная с форума Боао на южном острове Хайнань, который проводится в основном в апреле каждого года и обычно посещается президентом или премьером на китайский летний Всемирный экономический форум во второй половине года, который иногда проводится на северо-востоке в Даляне или Тяньцзине.
Тем не менее, эти собрания, как правило, представляют собой обширные сетевые встречи и встречи со СМИ, где элитные политические деятели выступают перед доброжелательной аудиторией, состоящей в основном из отставных иностранных лидеров, а не места для подробного и вдумчивого обсуждения и рассмотрения новых идей. Как и в случае с китайской политической элитой в целом, мало терпимости к тому, чтобы позволить присутствовать тем, кто мог бы ниспровергнуть, бросить вызов или просто опровергнуть доминирующие нарративы китайского правительства о внешней политике.
Одно из требований заключается в том, что посетители проходят предварительную проверку, чтобы убедиться, что они «циньхуа» - что у них есть дружеское отношение или чувства по отношению к Китаю. Это не означает, что они порабощенные лакеи, которые постоянно находятся на стороне партийного государства, но это означает, что они должны обладать чувством вежливости и чуткости, а не решаться противостоять или укорять своих хозяев.
Идеи имеют значение в этой области Китая; просто существует на удивление мало способов доступа к элитным политическим лидерам для того, чтобы легко реализовать хорошие или интересные идеи, и мало реального ощущения того, что Китай является восприимчивой, открытой средой для полномасштабных и серьезных дебатов по внешней политике, кроме как на собственных условиях.