Умер Константин Анатольевич Крылов.
Подбирать слова к таким событиям всегда тяжело и немного глупо, излишне. Всё-таки, не зря главный поминальный обряд – молчание, и только потом – поминальные речи. Главное правило поминальной речи, кстати, «говори, если не можешь молчать». В социальных же сетях такие речи почему-то стали обязательными, более того – тебя могут даже осудить за их отсутствие, но тут уж, как говорил Крылов, - - -.
Крылов мне нравился, можно сказать, я даже его полюбил. Мы не были друзьями, но было очень многое – мы вместе летали в Чехию, обошли десятки пражских кабаков, много спорили, напивались, читали по очереди стихи на петербуржских разбитых кухнях моих друзей, один раз даже плакали. Крылов много играл и притворялся (в хорошем смысле). Например «пожилым человеком», при этом сохраняя детскую непосредственность и наблюдательность, каковой не сыскать и у его самого юного читателя. Был прекрасным собеседником, каждый разговор с ним был киношным, точным, выдержанным, сюжетным, и действительно доставлял удовольствие. Это вообще редчайшее качество в наше время – уметь вести хороший разговор.
Нить любого хорошего разговора Крылов берёг и никогда не терял. Если по какой-то причине разговор прерывался – вторжением со стороны или затянувшимся ответвлением, даже если проходил час, всегда громыхало его звонкое «Так вот,» и беседа снова вставала на свои рельсы. Или не беседа, а монолог – рассказчик Крылов тоже был замечательный.
Ещё меня привёл в восторг его предсмертный финт с анализом на корону – он сдал его два раза, один раз на своё имя, и второй – на Михаила Харитонова, на свой псевдоним. У Харитонова диагноз подтвердился, а вот у Крылова – пока неизвестно. Надеюсь, не подтвердится.
Умирать стали чаще. И дело не в короне (или не только в ней) – просто время идёт, и старшее поколение кумиров становится ещё старше. Значительных имён в нашем и без того куцем дискурсе и рядом так и будет становиться всё меньше.
Как на это реагировать? Что с этим делать? Что-то же я должен с этим делать? Эти вопросы сегодня днём привели меня к мысли, что пора начать страшную серию небольших посмертных книжек. Моя любимая книга – «Опавшие листья» Розанова. Я хочу, чтобы у каждого значимого человека были свои «Опавшие листья» – небольшие цитатники, широко представляющие личность человека. Никакой политики, «трудов» и прочего – просто сборник постов, мыслей или цитат о самой общей жизненной философии. О смерти, о любви, о радостях, о печалях. О ценном и пустом. О человеческом. Готовить такие книжки нужно сразу по кончине, не откладывая в долгий ящик. А большую часть вырученных средств пускать на поддержку семьи умершего или на установку памятных табличек или чего-то такого.
Для Крылова название такой книги пришло на ум сразу – «Так вот,». Никаких супердизайнов тоже не надо – делать всё просто и чисто. Я даже уже прикинул, как оно должно выглядеть. Правда, в идеале не подражать каллиграфическому почерку Крылова, а собрать название из им же написанных букв.
Кто хочет поучаствовать в подготовке такой книжки, знал и читал Крылова – присылайте мне в личку его посты и цитаты, которые, на ваш взгляд, должны войти в такую книгу, вдруг я пропущу что-то важное.
Вечная память, Константин Анатольевич. Горд, что был знаком с вами.