ГЛАВА 35
Полина находилась здесь же, в тренажерном зале. Все прочие дамы задавались вопросом, зачем при такой совершенной фигуре мучиться, как простая смертная целлюлитная женщина. Недоумение и зависть почти ощутимо висели в воздухе, смешиваясь с дорогими ароматами, упорно наносимыми на себя женщинами даже в спортивный зал. Полина, казалось, не замечала коротких, как пистолетный выстрел, взглядов, бросаемых на нее остальными. С упорством человека, имеющего свой взгляд на свои вещи, она совершала привычные движения.
Пожалуй, только Нина не замечала ее вызывающих отличий от окружающих – была глубоко погружена в свои мысли. Лишь краем глаза скользнула она по отражению Полины в большом зеркале, вспоминая сегодняшний сон. Он не отложился в ее памяти, как «сон с Полиной в главной роли». Все неприятные моменты были связаны больше с преследованием графиней, но и они уже отступили, не оставляя впечатления пережитого кошмара.
Нина еще раз посмотрела в зеркало и чуть дольше задержалась на собственном отражении рядом с Полиной. Она не выглядела копией этой богини, но и не слишком проигрывала рядом с ней. Нина с удовольствием подумала, что, продолжая двигаться в том же направлении, она вполне может скоро стать такой же стройной. Единственное, чего ей никогда не удастся достичь, это той прозрачной тонкокостности и природной грации, которыми обладала прекрасная Полина. Но это уже удел избранных. Неписаный перечень необязательных качеств.
Полина тоже о чем-то напряженно думала – брови ее были слишком уж сдвинуты для обычного физического напряжения. Трудно было представить себе, что в голове красавицы роились по-настоящему серьезные мысли, но…природа бывает так обманчива...
Валентина Викторовна работала. Финансовые вопросы Центра были доверены опытному бухгалтеру, но хозяева спрашивали отчеты с нее лично, и, привыкшая верить только себе, директор Центра скрупулезно проверяла всю документацию. Неприятно удивлял внешне кредитоспособный американец. Валентина Викторовна уже сомневалась, не слишком ли она демократично поступила, разрешив ему платить частями. В суете своих дел она не забыла, что сегодня был последний день отсрочки платежа, а Майкл так и не приехал. Надо будет поговорить завтра же об этом с его племянницей и поставить вопрос ребром. Несмотря на волнение, связанное с предстоящей ей ответственной миссией, Валентина Викторовна не собиралась пренебрегать денежными делами. Солидные пополнения личного бюджета, выстраданные ею самой, она тщательно скрывала от своих хозяев. Достаточно с них было и той полезной информации, которую она им регулярно поставляла. Дальнейшая судьба этих сведений, за которые хорошо платили, была ей неизвестна. И, хотя этот Клондайк открыт ею, большие деньги в Центр вкладывали совсем другие люди, поэтому она регулярно и тщательно должна была отчитываться о своей работе. Сегодняшнее дело было не из подотчетных.
Перед обедом Нина зашла к себе и переоделась. Предстояла долгожданная прогулка, и она собиралась отправиться в путь сразу из ресторана.
Прежде чем выйти, она еще раз взяла в руки дневник, как будто спрашивала у него совета. Непрочитанными оставались всего несколько страниц, но Нина уже не успевала даже пробежать их глазами. Было сильное искушение заглянуть на последнюю страницу, но она слишком серьезно относилась к изучению дневника и решила предварительно узнать, что же нового может рассказать ей Ирина. Вечером она дочитает эти скорбные записки и сделает окончательные выводы, а завтра с Майклом они вместе подведут итоги. С такими мыслями она и покинула комнату.
Ирины за столом еще не было. Раздосадованная ее отсутствием, Нина совершенно потеряла аппетит. Ковыряя вилкой котлету из кабачка, она нетерпеливо посматривала на входную дверь. Когда от напряжения и котлеты ее начало слегка подташнивать, в зале появилась Ирина. Она, к радости Нины, тоже была одета для прогулки.
– Ниночка, я все помню. Прямо из-за стола и отправимся.
– Конечно, Ирина, – Нина не могла скрыть своего возбуждения.
– Я смотрю, ты совсем здесь заскучала. Ждешь этой прогулки, как приключения? Могу тебя разочаровать: ничего особенно интересного, кроме двух-трех симпатичных пейзажей.
– Но, вчера Вы говорили, что здесь в округе очень красиво...
– Именно это так тебя вдохновило?
Ирина подтрунивала над ней, но Нина не на шутку испугалась. Ей опять показалось, что эта женщина о чем-то догадывается.
«Возьми себя в руки! – приказала она себе. – Не веди себя как несдержанная дура».
– Наверное, – сказала она вслух, – Вы правы, я здесь засиделась – хочется хоть каких-то новых впечатлений.
– Эх, молодость! – улыбнулась Ирина. – Вечное ожидание сюрпризов. С годами приходит понимание, что сюрпризы чаще всего бывают неприятными.
– Надеюсь, Вы не имеете в виду обычную прогулку?
– Я имею в виду всё в этой жизни. – Ирина, видимо, опять была философски настроена.
– Кстати, – вспомнила Нина, – мы еще не отпросились у Валентины Викторовны. А вдруг она уехала?
– Не волнуйтесь, Ниночка. Она крайне редко отсюда уезжает, особенно в последнее время. Сейчас по дороге и спросим разрешение на увольнительную.
– Думаете, она позволит?
– Даже не сомневайтесь. Мы же вдвоем, да и время светлое. К тому же здесь не джунгли какие-то, вполне цивилизованное место.
– А охранника не приставит?
Ирина развеселилась.
– Вы, Ниночка, похоже, часто бывали в детских лагерях или трудовых отрядах, а в школе никогда не сбегали с уроков. Я права?
Нина даже покраснела от досады – ведет себя как девчонка, запуганная и забитая неудачница. С этой женщиной надо быть поосторожнее, не стоит слишком расслабляться. Противно заныло сердце от сознания несвободы, от обязательств перед Майклом, от своей нервозности, от этого проклятого дневника…
«Все. Успокойся! – сказала себе Нина. – Еще предстоит умело и без лишних эмоций направить разговор в нужное русло, изображая праздное любопытство. Наберись терпения».
Она с трудом заставила себя доесть, Ирина же обедала с удовольствием, не спеша. Наконец они поднялись со своих мест и направились к выходу.
С Валентиной Викторовной, как и предполагала Ирина, никаких проблем не возникло. Она лишь позвонила охраннику на проходную, и их выпустили из Центра.
Нина впервые после приезда оказалась за пределами забора, окружающего территорию Центра. Для дворянской усадьбы сама природа приготовила сцену, на подмостках которой разворачивались основные действия её жизни. Но для посторонних глаз они не были предназначены, наоборот, все было устроено так, чтобы главные действующие лица свысока взирали и на декорации, и на изнывающих от любопытства зрителей.
За воротами сразу начиналась дорога, засыпанная гравием. Женщины миновали забор, окружающий Центр, затем дорога изогнулась, стала грунтовой, пошла вниз и вывела их к обрыву. Обрыв заканчивался озером, тем самым, которое хорошо просматривалось из ротонды в парке и находилось практически под ним. Нина захотела подойти к самому краю и посмотреть на озеро, Ирина категорически отказалась составить ей компанию и приблизиться к обрыву ближе, чем на пять метров.
– Нет, Ниночка. У меня страшная боязнь высоты. Даже на балкон с детства боюсь выходить, да и ты будь осторожнее.
Нина подошла к краю крутого берега и удивилась тому, как неприглядно и даже жутковато выглядело вблизи озеро и окружающие его отвесные берега. За них цеплялись одиночные деревья, корни которых пробирались между серыми камнями, покрывавшими склоны. Истощенная ива собиралась вот-вот рухнуть вниз и удерживалась лишь путаницей корней. Озеро оказалось неглубоким и через воду местами проступала плотная каменная осыпь. Упасть с высоты обрыва означало наверняка разбиться о дно. Нина вернулась на дорогу разочарованная.
– Ну как? – Ирина стояла, подставив лицо солнцу. – Понравилось?
– Нет, нисколько. Я думала, тут настоящее глубокое озеро – сверху оно выглядит гораздо красивее и кажется живым.
– А оказалось?
– Вблизи – это опасный обрыв с жалкой лужей на дне.
– Тогда пойдем дальше?