Недоброе утро
Они бежали, казалось, целую вечность – перед глазами маячила пыльная дорога, в рытвинах, с лужами, с камнями, неровная и извилистая. Не просто бежали, а убегали от того страшного, чудовищного, что выскочило из кустов и тяжело дыша, порыкивая, утробно рыча, неслось за ними.
Впрочем, ни Курц, ни Серёга, ни Настя так ни разу и не обернулись, чтобы хоть краем глаза оценить, кто же за ними гнался: страх гнал только вперёд. Они бежали, бежали и бежали, до изнеможения, остановившись только тогда, когда уже просто не было сил. Свалились в траву на обочине, глядя с опаской назад, но там уже никого не было. Зверь исчез, будто бы растаял в воздухе.
Отдышавшись, Серёга спросил:
– Ну, и кто это был? Видели?
Настя помотала головой, а Курц, сплюнув в сторону, сказал:
– Как-то голову повернуть было не с руки. Но я точно чувствовал, что что-то огромное, тяжёлое, неповоротливое… Прямо ощущал, как оно переваливалось за нами и рычало. И ещё такой… знаете, даже не запах, а смрад. Ужасный, до отвращения.
– Может, это был медведь? – предположила Настя.
Но Серёга помотал головой:
– Не, точно не медведь. Медведь бы догнал нас в два счёта.
– А кто тогда? Волк? Кабан?
– Да откуда я знаю? – разозлился Серёга. – Кто-то точно гнался, я сам тоже чувствовал его топот…
Они помолчали, тревожно поглядывая на подступающий мрачные лес, на деревья, за пышный кроной которого пробиралось постепенно к горизонту солнце…
– Однако, ребзя, дело-то к вечеру, – сказал Курц. – И, если мы не хотим ночевать тут, в лесу, в компании неведомого зоопарка, нам надо поторапливаться. Ну-ка, Настюх, глянь по приложению – далеко мы от деревни.
Настя достала из кармана телефон, потыкала пальцами по экрану.
– Слушайте, у меня тут какая-то фигня… Короче, приложуха не отображает наше местоположение.
Курц нахмурился.
– Что значит – не отображает?
– Ну вот так, просто иконка GPS висит, как будто ищет нашу точку… Но ни хрена не находит.
– А у тебя, Серёг?
Серёга уже вовсю колдовал со своим телефоном:
– Блин, у меня зарядки осталось 15%. Сейчас гляну навигатор… У меня вообще приложение сбрасывает. Тупо не загружает.
– Перезапусти его давай, – скомандовал Курц, который уже и сам тыкал по экрану своего смартфона.
– Да, блин, не фурычит навигатор, уже два раза перезагружал… Телефон-то почти новый, вообще глючить не должен. А у тебя чего, Курц?
Курц мрачно посмотрел на Настю и Серёгу:
– А ничего. У меня определяет местоположение… в Казахстане.
– Чего? –недоверчиво спросила Настя. – В каком ещё Казахстане?
Курц развернул экран телефона в её сторону:
– Не веришь? Вот, смотри сама. Атырауская область. Судя по карте, где-то рядом море…
Серёга в нетерпении выхватил телефон у Курца:
– Какое ещё на хрен море?
– Каспийское, – усмехнулся Курц. – Да уж, ёпт, вот влипли так влипли…
Настя устало кинула камешек на дорогу:
– Съездили к Бабай-ламе, и не говорите.
Серёга отдал телефон Курцу и неловко начал почёсывать затылок:
– А чо нам теперь делать-то?
– Ничего, – вздохнул Курц, – пойдём по дороге дальше. По любому она нас выведет к деревне.
– А если не выведет?
Курц кинул в Серёгу сорванную головку какого-то цветка:
– Завязывай канючить, Серый. Дорога на то она и дорога, что ведёт из некоего пункта А в некий пункт Б. Надо просто топать, рано или поздно выйдем к деревне.
– Вот именно, что рано или поздно, – вздохнула Настя. – Или не выйдем, если снова какое-нибудь чудище погонится, а мы не успеем убежать. И вообще…
– Что вообще?
– Ты же видишь, Курц, что тут хрень какая-то происходит… Сначала машина заглохла ни с того, ни с сего, потом Ленка потерялась, потом ещё река, которой на карте не было, теперь уже и карты в навигаторе все вместе полетели. Нечисто тут…
– Ты на что намекаешь? – спросил Серёга.
– На нечистую силу она намекает, – улыбнулся Курц, но как-то неуверенно. – Ладно, ребзя, чего расселись? Идём, дело к вечеру, а то и правда придётся ведь в лесу ночевать…
Они поднялись и снова двинулись в путь. Шли медленно, устало, и практически не разговаривали друг с другом. Да и о чём говорить? И так понятно, что попали они в крутой переплёт. И чём всё закончится – неизвестно…
Между тем уже вовсю смеркалось. Прятавшееся за густой лесной стеной солнце выбивалось на дорогу редкими пятнами, заныло вокруг комарьё, которое нещадно атаковало всех троих и от которого спасения не было. А они всё шли и шли, и, казалось, дороге нет ни конца, ни краю…
– Эй, Курц, походу сегодня мы всё же ночуем в лесу, – крикнул, наконец, Серёга, отбиваясь от мошки. – Ёпт, как же эти мошки уже достали…
– Блин, парни, но это ж пипец херово… Где деревня-то? По моим ощущениям мы давно уже должны были прийти.
Настя выглядела расстроенной и слегка напуганной – ночевать в лесу её явно не прельщало.
– Ладно, – решил Курц, – видно и правда от судьбы никуда не уйдёшь. Остаёмся в лесу. Далеко от дороги уходить не будем, вооон там полянку какую-нибудь найдём.
Курц ткнул рукой в ближайшее подлесье.
– А жрать мы чего будем? У нас же воды даже нет…
– Не ссы, Серёга, придумаем сейчас что-нибудь.
– Что ты придумаешь? Я сдохну сейчас с голоду…
Несмотря на упаднические настроения и депрессию, они всё же выбрали вблизи от дороги полянку. Курц кинул Серёги зажигалку, наказав собрать хворост с дровами, и разжечь костёр. Сам же он, пока совсем не стемнело, решил прогуляться по окрестностям.
Настя, сняв с себя рубашку, тоже решила полазать вблизи полянки – собрать каких-никаких ягод на ужин.
Развести костёр Серёги удалось не сразу – без бумаги, с одними щепками, огонь занимался плохо. Всё же вскоре дело пошло на лад, и скоро Серёга сидел возле озорно приплясывающих огоньков пламени.
Вышла к костру, отмахиваясь от мошки, и Настя. В руке у неё был целый узелок с ягодами.
Запихав в рот пару горстей земляники, голубики и морошки, Серёга тоскливо сказал:
– Наешься с этих ягод, как же…
Настя кинула ему гриб.
– На вот, нашла один, – сказала она. – Думаю, Курц, сейчас грибов тоже притащит. Он вроде бы разбирается в них. Ну, как-то говорил, что с батей в детстве ходили по грибы.
Серёга ничего не ответил, только тяжело вздохнул, глядя на огонь.
Курц и правда скоро появился – вышел из обступающей поляну уже практически ночной тьмы. Он скинул к костру довольно объёмный «тюк»: из футболки посыпалась всякая грибная мелочь. В другой руке Курц держал мятую консервную банку, которую он осторожно поставил на камень.
– В банке вода, осторожно, не пролейте. Нашёл тут неподалёку ручей, ну и тару тоже, как видите, другой, сорри, нет. Пейте по чуть-чуть… Хотя, может, чуть попозже ещё схожу к ручью, дорогу я примерно знаю.
Насадив на палочки мятые, склизкие шляпки, они жарили грибы, закидывая в рот понемногу собранные Настей ягоды. В общем, какой-никакой импровизированный ужин организовать всё же получилось.
– Однако, комарьё лютует, – нудел после того, как поели, Серёга, отмахиваясь от мошки.
– А ты как хотел? – отвечал Курц. – Это лес, скажи спасибо, что поблизости болот ещё нету, там вообще гнус зажрал бы.
– Ох и зря мы вообще попёрлись к этому Бабай-ламе… Не, ну ладно ещё на тачке, а пешком-то зачем было идти?
– Теперь-то уж чего гундеть, – буркнула Настя, – когда в такую глушь забрались… Кто ж знал, что оно всё так пойдёт.
Серёга сплюнул:
– Да к шоссе надо было идти, обратно, ёпт, а не в деревню эту. Вы, кстати, подумайте – а чего это вдруг такая лажа нас сегодня преследует?
– И какая у тебя версия? – спросил Курц.
– А вот какая: это всё проделки Бабай-ламы. Он же и правда маг, он чует, что к нему идут незваные гости, вот и устраивает подлянки. Короче, зря мы всё это затеяли. Обратно идти надо. А то…
– А то – что? Ты договаривай давай, договаривай…
– Ну а вдруг он вообще решит нас тут сгноить? Обернётся медведем и угандошит ночью, как нехер делать…
Курц тяжело вздохнул.
– Кончай пургу гнать, Серый. Нет никакой магии и волшебства. Я вот вообще сомневаюсь, что этот Бабай-лама ваш существует. Нет, ну там наверняка в деревне сидит какой-нибудь тип, который корчит из себя офигенного волшебника. Но по большому счёту – сами же должны понимать, не маленькие же…
– Ты неправ, Курц, – сказала Настя. – Бабай-лама… он и правда существует. И он реально проводник в иной мир.
Курц усмехнулся:
– Ты-то откуда знаешь, Настюх? Ладно там Ленка, она насмотрелась всякой лабуды по ютубу. А ты чего?
– Того самого, Курц. Я тебе говорю – он существует. И, возможно, правда играет с нами, не подпускает к себе. Но я не думаю, что он хочет нас уничтожить, мне кажется, он просто проверяет на прочность.
– Ладно, ребзя, вы как хотите, а я спать буду. Надеюсь, ночь обойдётся без медведей и инопланетян, хе-хе.
Серёга с Настей тоже улеглись возле костра. Серёга вскоре вовсю захрапел, а притихшая Настя окликнула Курца:
– Эй, слышь, ты не спишь ещё?
Курц приоткрыл глаза:
– Чего тебе? Только задремал, блин…
– Помнишь ты сегодня рассказывал во время перекура про того чувака на автозаправке, со шрамом на щеке?
– Мммм… Ну да, было дело. А что?
– Да блин… Не знаю я, Курц… Смотри, похож на него?
Настя, достав телефон, потыкала по экрану и сунула его в руку Курцу. С экрана недобро посматривал мужчина с неровным шрамом на правой щеке – чёрно-белая картинка была то ли стилизована под ретро-фото, то ли это был снимок настоящей ретро-фото.
Курц тихонько присвистнул:
– Настюх, а ведь это и правда тот самый бомжеватый дядька, которого я видел в магазинчике. Только тут он какой-то чистенький, что ли… А там был заросший, весь какой-то потрёпанный… Откуда у тебя его фотка?
Настя покачала головой, смахнула с глаз упавшую прядь волос:
– Фишка в том, Курц, что это мой дядя. Папин брат. На фотке ему двадцать два года, а снимок этот сделан в тысяча девятьсот девяносто втором году.
– Погоди, погоди… Но это точно этот мужик, я его чётко помню. И шрам вот этот прямо. Что может делать на этой автозаправке твой дядя?
Настя горько усмехнулась:
– Вот и я думаю, Курц. Знаешь, что самое удивительное… Дядя Костя, на самом-то деле, давно мёртв. Двадцать лет уж как, лежит в могиле на Троепольском.
Курц аж привстал от удивления:
– Мёртв? Вот этот тип со шрамом?
– Ну да, мертвее не бывает.
Курц почесал задумчиво лоб:
– Ничего не понимаю… Не мог же я обознаться. У меня память хорошая, точно тебе говорю – лицо один в один.
Настя спрятала телефон в карман джинсов.
– Теперь ты понимаешь, что это реально проделки Бабай-ламы? Он следит за нами. С самого начала нашего отъезда из города. И Ленку он наверняка похитил. И лесные звери всякие, а то и нечисть из потустороннего мира, – тоже у него в друзьях. Короче, полная засада вокруг.
– Ладно тебе, не гони, Настюх. Я уверен, что всему этому есть разумное объяснение. И я это объяснение найду, дай только добраться до твоего Бабай-ламы.
– Ага, как же, даст он тебе до себя добраться, – буркнула Настя.
Они ещё лежали какое-то время, прислушиваясь настороженно к пугающим звукам окружающего леса, а потом Настя почувствовала, что засыпает. Пылающий рядом огонь стал разрастаться, баюкать её, нашёптывая какие-то ласковые приятные слова, и вместе с тем аккуратно подбираться к ней. Впрочем, жара она не чувствовала, наоборот, это был приятный, чарующий огонь, который мягко подхватил её и понёс в небеса – в сияющие, переливающиеся разноцветными огоньками небеса.
И вот она уже почти достигла их – там ведь рай? думала и спрашивала Настя себя, я ведь уже почти в раю? – как вдруг эти самые небеса прорезал громовой голос:
– Настюх!!!!! Проснись, Настя, да проснись же ты…
Она открыла глаза и увидела над собой в рассветных сумерках недовольное лицо Курца:
– А? Что случилось?
– Серёга пропал, вот что! Исчез наглухо. Ни следа от него.
(Продолжение следует)