Александр Сергеевич Пушкин был уже великим поэтом, женатым человеком и автором первых глав бессмертного романа «Евгений Онегин» - а на машине продолжал ездить без прав, как привык еще в лицейские годы. Бывалоча, остановит его городовой или инспектор ГАИ (Государева Автомобильная Инспекция), да только покачает головой – «Ай да Пушкин, ай да сукин сын... Как же вы без прав, Александр Сергеевич! Документы за вас кто будет предъявлять, Пушкин?!» Но узнает, конечно, а Пушкин в ответ – «Да забыл, бывает...» Ну и отделается автографом на том же «Евгении Онегине», ну и мзды немножко сверху доложит. Так и ездил.
Но однажды Пушкин осознал, что бесконечно так продолжаться не может. С этой целью через своих друзей-декабристов он вступил в коррупционные отношения с ГАИ, занес немножко денег с гонорара за «Повести Белкина» (Белкина – это чтоб никто не догадался), и в заранее оговоренный день явился за правами в знаменитое МРЭО на улице Лобненская. Александр Сергеевич, хоть и проживал большею частью в Петербурге (ну или в ссылках), но по рождению, как мы знаем, был москвич, и прописку имел тоже московскую.
А знаменито МРЭО на Лобненской было многим! И в первую очередь тем, что в царские времена именно там обслуживали всех: и кто экстерном на права сдает, а не через автошколу, и кто заграничные права на российские переоформляет, и наоборот, международные себе выписывает, и лишенцы за пьянку, и так далее – короче, бедолаги всех мастей в огромном количестве стекались чуть не с 6 утра именно на Лобненскую. Потому что таких МРЭО тогда на всю столицу имелось всего два, вот это, а второе черт знает где, на острове Буяне, в Бутове где-то, вот какая даль.
Соответственно, толпа с самого утра, бардак и хаос творились на Лобненской страшные, но ладно.
И вот в назначенный день Пушкин прибыл на Лобненскую улицу, взял талончик электронной очереди и встал у стеночки в вестибюле, мысленно шлифуя в голове будущее «Письмо Онегина к Татьяне».
Тут-то и прошел мимо него старший инспектор Государевой Инспекции А.Х.Бенкендорф. Прошел, остановился, да и молвил с укоризной:
- Ай да Пушкин, ай да сукин сын! Саш, вот что ты творишь?
- А что случилось, Александр Христофорович?! – заволновался Пушкин.
- Да то. Магнитолу ты в руках держишь, да у всех на виду, вот что!
- Ну а как же иначе, Александр Христофорович! Ведь оставишь в машине – сопрут на раз-два. Вон, у Кюхельбекера намедни – на минуту остановился, вышел в ларьке папирос купить, так через пассажирскую дверь умыкнули, оглянуться не успел!..
Да, и такая была тема в царские времена! Магнитолы тогда еще были съемные, и всякий уважающий себя автовладелец непременно таскал ее с собой, и сберегая от похищения, и демонстрируя свой социальный статус, дескать, раз «мага» при себе – значит, и машина где-то имеется! Ключи еще можно было на пальцах крутить, да.
- Саш, вот ты продолжи логическую цепочку, - пояснил свою мысль старший государев инспектор, - Приехал ты за правами. А с магнитолой – любой догадается, что ты на машине. Стало быть, не исключена коррупционная составляющая. Что явно бросает тень на нас, как на сотрудников Государевой Инспекции. Уже наверняка кто-нибудь заявил – «Почему Пушкину можно, а нам нельзя?» Это вот хорошо, что я по твоему вопросу в доле, уж извини. А увидал бы тебя штабс-капитан Дантес?
- Что же делать, Александр Христофорович?
- Ну что-что... Для начала – хотя бы под крылатку свою знаменитую засунь, чтоб не на виду. Потом в пакет полиэтиленовый переложишь.
- Спасибо, Александр Христофорович!
- Что «спасибо», Саш. Магазин на Ижорской, там коньяк хороший обычно. Ну ты понял. Ну, потом занесешь, как закончишь дело свое...
И Александр Сергеевич Пушкин, надежно спрятав магнитолу под своей знаменитой крылаткой, продолжил мысленно шлифовать «Письмо Онегина к Татьяне».
Вот такой однажды случай имел место в знаменитом МРЭО на улице Лобненской.