В горном отеле, отрезанном от мира карантином и снегопадом, происходит жестокое убийство. Его жертвой стал молодой министр юстиции. Под подозрением - все, кто поневоле оказался с ним на двухнедельном карантине: бывшая жена, ее подруга, пара адвокатов, коллеги, английский аристократ, две семейные пары и даже одинокая мама и ее чудаковатый сын-подросток. Герметичный детектив и комедия положений в лучших традициях жанра.
Все персонажи являются вымышленными; любое совпадение с реально живущими или когда-либо жившими людьми случайно.
Глава третья, в которой на планету Земля приходит коронавирус
Был конец января 2020-ого. В новостях все чаще начало появляться слово «коронавирус». Вроде бы в Китае съели летучую мышь и коронавирус, болезнь животных, передалась человеку, а от него - другому человеку, и таких людей набралась уже целая Ухань - китайский город с населением в 11 миллионов.
Решительные китайские власти, не любящие полумер, просто закрыли Ухань на полный карантин, запретив людям выходить из дома и выезжать из города. Случаи заболевания коронавирусом уже были зарегистрированы в Европе и Америке - их привезли путешественники из азиатских стран.
До нашего острова долетали эти волнующие новости, но никто не воспринимал их всерьез: это где-то там, в пугающем «большом» мире, в Сингапуре, Лондоне и Нью-Йорке, а у нас тут - тишь да гладь, обычная кипрская зима, солнечно и тепло, изредка идут дожди, цветут апельсиновые миндальные деревья в горах.
Новости «из большого мира» звучали странно и пугающе, но масштабов надвигающейся катастрофы тогда никто еще предвидеть не мог.
«Евровидение» может пройти без зрителей.
Да ну?
Вероятно, отменят Олимпиаду.
Такое возможно? Ведь Олимпиаду отменяли только во время мировых войн.
Прошло еще несколько дней. Страны одна за другой начали объявлять о закрытии границ. На Кипре пока было тихо и спокойно, но новости звучали все более тревожно. В Англии ввели лимит на покупку пяти товаров повышенного спроса: геля-антисептика для рук, туалетной бумаги, макарон, риса и молока длительного хранения. Никак к войне готовятся!
Началась массовая отмена рейсов между странами. Интернет приносил удивительные новости из Англии, Италии, Испании: люди перестали жать друг другу руки при встрече, похороны теперь проходят в режиме онлайн, завещания подписывают через окно, кое-где ввели комендантский час, целые страны закрываются на карантин, называемый "локдаун"...
Мы видели тревожные репортажи из супермаркетов европейских, американских, австралийских городов, где обезумевшие толпы сметали с полок все, что там лежало.
Прошло уже три-четыре недели с тех пор, как Оливер улетел в Англию, и все еще был неизвестно, когда он вернется. У него возникли какие-то дела, требовавшие его присутствия в Лондоне, и он говорил, что сообщит, как только возьмет билет на Кипр.
Наконец, он написал, что прилетает 20-ого марта и мы можем встретиться вечером этого же дня или на следующий день - как мне будет удобно.
Наша жизнь - пока еще - текла своим чередом. Но скоро все кончилось.
Глава четвертая, в которой мы, наконец. встречаемся с Оливером
Я надолго запомню этот четверг в конце марта. Был обычный ветреный день. Оливер вернулся накануне, и мы, наконец, должны были встретиться и пообедать вместе – так было удобно и ему, и мне. Я специально выбрала дорогой ресторан - хотелось угостить искушенного лондонца чем-то действительно классным в знак благодарности за все его мытарства с моей сумкой и ее, хм, содержимым.
На ланч с нами я решила пригласить Кристину. Общение вдвоем как-то обязывает, а втроем будет в самый раз. Я заехала за ней на работу, и мы отправились в «Метрополь».
Я не знала, как выглядит Оливер. В What’s app у него почему-то был пингвин, а искать его в соцсетях я не стала - не настолько любопытна.
Однако, я сразу его узнала, когда мы зашли в ресторан. Он разительно отличался от окружающих - это был очень высокий мужчина с копной светлых, по-младенчески белокурых волос. Такие шевелюры я видела только у скандинавских детей, но даже у них годам к 12-ти волосы темнеют.
В целом Оливер представлял собой нечто среднее между Страшилой из «Волшебника изумрудного города» и английским премьером Борисом Джонсоном. Такой же большой, немного странный и неуклюжий.
Мы подошли к столу, он встал и церемонно нам представился: Оливер Вернон. Изысканные, даже немного старомодные манеры, ручка Cartier, которой он делал пометки в записной книжке, пока ждал нас, и, та-дам! Запонки. Этот удивительный предмет мужского туалета в последний раз я видела много лет назад у свекра, он надел их по случаю свадьбы старшего сына. А этот чувак просто так в четверг ходит в идеально отглаженной рубашке и запонках, ну и ну.
Мы представились, улыбнулись друг другу, сели. Даже втроем мы все чувствовали себя немного не в своей тарелке. Неловкость просто витала в воздухе. А без Кристины был бы совсем ужас.
Я заметила, что Оливер был чем-то сильно смущен. Он то бледнел, то покрывался пятнами. На щеке - свежий порез от бритвы. И почему-то у меня возникло ощущение, что за этим неуклюжим фасадом кроется тонкая ранимая натура. Как Кристина.
Правда, она не выглядит неуклюжей, наоборот, Кристина - само изящество, и это проявляется в том, как она двигается, говорит, в посадке головы, даже в звуке голоса и в ее смехе. Всем кажется, что у нее просто сказочная жизнь, что ей невероятно везло с самого рождения. От нее веет покоем, гармонией и оптимизмом. И только пара самых близких подруг знает, каким кромешным ужасом была ее жизнь в последние семь лет и что на свой прошлый день рождения она пыталась покончить жизнь самоубийством.
Официант принес меню и винную карту. Оливер выбрал вино и спросил нас, по душе ли нам его выбор. Мы кивнули. Сделали заказ.
После первого бокала беседа потекла более непринужденно.
Мне позвонили с работы, я вышла на террасу, чтобы поговорить по телефону, а когда вернулась, увидела Кристину и Оливера весело смеющимися. Вот это да! Застенчивая Кристина и неуклюжий увалень Оливер.
...Может быть, не зря потерялась моя сумка, и это судьба?
Принесли еду. Кристина еще не совсем справлялась с приборами - в пальцах после перелома не до конца восстановилась чувствительность. Но самой большой проблемой было то, что, как сказал хирург, оперировавший ее руку, после перелома запястья полная подвижность может не вернуться никогда. Памятный сувенир от бывшего мужа.
Она ела, явно стесняясь своих неловких движений, и когда листики салата падали с ее вилки, она смущалась еще больше. Оливер проницательно посмотрел на ее руку, заметил неловко вывернутые пальцы и эластичную повязку на запястье, слегка приподнял брови, но ничего не сказал. Кристина заметила его взгляд и смущенно пробормотала:
- Спортивная травма, рука еще не до конца восстановилась.
Оливер взглянул на меня. Я опустила глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. Кажется, он о чем-то догадывался, но спрашивать не стал.
Я посмотрела в окно и увидела, как нахмурилось небо - а всего 10 минут назад, когда я выходила на террасу, по голубому небу пробегали пушистые белые облака, похожие на взбитые сливки. Похоже, собирается дождь, а до моей машины топать добрых пять-семь минут. Без зонта. Я сказала что-то о погоде, Оливер и Кристина тоже посмотрели в окно, мы перешли на обсуждение погодных условий. Оливер, узнав, что моя машина припаркована в квартале отсюда, предложил довезти нас до нее - его машина стояла у входа.
Мы заговорили о своих планах на путешествия этим летом. Разговор плавно перетек на тему коронавируса. Оливер рассказывал, что в Англии сейчас происходит что-то невообразимое.
Оливер рассказывал, что в Англии сейчас происходит что-то невообразимое, люди в тихой панике и жутко боятся того, что больницы могут не справиться с наплывом пациентов. А еще скупают все, что могут, шарахаются друг от друга в общественном транспорте,, всякие отморозки травят несчастных азиатов за то, что "кто-то в Китае съел летучую мышь"…
И добавил, что он очень рад, что успел выбраться на Кипр. Тут так прекрасно, нормальная жизнь с барами, кафе и ресторанами, море, солнце, пальмы… Поделился с нами своими планами пересидеть панику на острове. Через несколько недель все вернется на круги своя, и тогда он вернется в Англию.
Я увидела, как порозовели щеки Кристины, когда он говорил о том, что планирует остаться на Кипре. Нет, мне не показалось, между ними определенно возникла симпатия.
Официант подкатил к нашему столику тележку с десертами. В этом ресторане каждый день пекут несколько изумительных тортов и пирогов, и выбираешь не из меню, а прямо с тележки - устоять невозможно даже после очень плотного обеда. Хитрый маркетинг.
Полил дождь, мы взяли по чашке чая и куску пирога.
В конце обеда Оливер протянул мне мою сумку.
- Еще раз приношу свои извинения за то, что доставил вам столько неудобств!
- Ну что вы, это все моя рассеянность. Вы меня просто спасли!
- Вы знаете, я убежден, что все происходит не просто так. Благодаря этому не самому приятному происшествию я познакомился с вами и Кристиной, и, поверьте, я невероятно рад этому знакомству.
- Я тоже очень рада, - искренне сказала я
- И я, - зардевшись и опустив ресницы, чуть слышно сказала Кристина.
Я положила сумку на колени, раскрыла ее. Мой кошелек, косметика… Как я по ним соскучилась. Черный пакет. Ой, я совсем забыла про Кристинины покупки. Родриго, Уэйн и третий, как там его.
Интересно, помнит ли о них Оливер и догадался ли, что это и есть “та самая подруга”?
Пикантность ситуации заставила меня покраснеть, но Оливер с Кристиной весело болтали о чем-то, не замечая ни моего смущения, ни, кажется, самого моего присутствия.
Олала, они уже нашли общие норманнские и бретонские корни и обсуждали каких-то крестоносцев и фамильные склепы. Кристина - француженка из Нанта, а предки Оливера, как выяснилось, в 12-ом веке приплыли в Англию из Нормандии, поэтому у него французская фамилия - Вернон.
Мы попросили счет. Я хотела оплатить его, но Оливер был категорически против и заплатил сам. Мне оставалось только поблагодарить его - уже в который раз.
Дождь лил, не переставая, как в тот вечер, когда я потеряла сумку, и мы воспользовались предложением Оливера и доехали с ним до моей машины. На улице было пасмурно и холодно, в окна хлестали потоки воды, но мы были слегка навеселе, и какие-то едва уловимые флюиды счастья, витавшие в воздухе вокруг Кристины и Оливера, вскружили голову и мне.
Мы попрощались, договорившись встретиться в ближайшие выходные и посидеть в баре, и разъехались по своим делам. На прощание он обнял и расцеловал в обе щеки каждую из нас. Вот тебе и флегматичный английский аристократ, потомок викингов!
Я довезла Кристину до дома, отдала ей ее пакет и деньги – те самые, что везла ей в тот злополучный вечер.
И тут я вспомнила, что несколько дней назад купила ей ручку с пером, вожу ее в машине. и все забываю ей отдать. На последнем осмотре врач сказал Кристине, что если она будет писать чернильной ручкой, пальцы восстановятся быстрее.
- Крис, это тебе ручка и к ней чернила. И у меня такая же. Будем состязаться в каллиграфии.
- Ой, спасибо, так приятно! Какая милая вещица!
- На здоровье!
- У меня через час встреча с бывшим и адвокатами, буду делать пометки с таким видом, будто умею ею писать.
Мы рассмеялись, обнялись на прощание, и она пошла домой.