Жан-Поль Сартр – Тошнота, или неРоман
О Жан-Поле Сартре я, как и все, услышал под призмой философии экзистенциализма, потому подходил к нему с опаской, боясь прикоснуться к чему-то холодному безжизненному, кому-то скучному, который только и думает о переливании из пустого в порожнее. Все люди вокруг мне говорили, что чтение Сартра это не получение удовольствия, а лишь нагромождение своего сознания ненужным, да еще и травмоопасным. Но с самых первых страниц Сартр захватил, поймал меня, увлек в пещеру изучения самого себя, которая показывают всю пошлость, наготу других. Но не только других, но и себя, я как бы возвысился над собой и окружающим меня мирком, стал принюхиваться к знакомым запахам и не узнавал их, все стало казаться мне прогнившим. Люди перестали завлекать меня, я не мог общаться, ощущать себя вместе с ними одним целом, я отмежевался от естественного мира. Читая каждое слово, строку, абзац я узнавал себя, свои страхи, которые цеплялись за мои пятки, тянули вниз на дно одиночества, ужаса.
Я не мог спать, не мог есть, не мог ходить на работу и смотреть в опостылевшие мне лица, не мог смеяться по заказу, когда НУЖНО!, не мог исполнять супружеский долг. Меня окутывал страх, который переходил в трепет, ощущение, что все это не настоящее, что это декорации, чья та злая выдумка. В какой-то момент я пытался найти видеокамеру, которая подсматривает за мной, чтобы вещать это убогое существование людям, которые и могут только скалить свои кривые с черном налетом зубы, тыкать в меня пальцем, а другой рукой в бок соседа, который может быть и понимает всю мою несостоятельность, затравленность, видит как перед ним гнут живого человека, испытывая азартное чувство до скольки это можно прогнуть. Они гнут, тянут, пока не увидят надломленность, трещину, когда существование уже никогда не сможет быть прежним. Но этот другой вынужден смеяться, злословить, а то мало ли его примут за такого же как я, за сомневающегося мыслящего урода.
Приступая к новой обличительной строчке, Сартр резал по живому, делал мучительно больно. Я стал стонать и лунатить по ночам, все мои лунатийные состояния всегда сопровождались злословием. Я ругался, вскакивая с кровати как сапожник, смотря стеклянным, белым взглядом в пустоту. Что же мне там виделось, на кого я сквернословил? Жена приходила в ужас каждый раз видев меня в таком состоянии. По утрам щурив свои припухшие глазки, она с испытывающим взглядом рассказывала про новые приступы лунатизма, смотря неподвижно, в надежде увидеть во мне изменение, чтобы закричать: «АГА! Вот ты и сошел с ума! Тебя пора сдать в дурку, как твоего дядю! Помнишь сколько ему было, когда его первый раз увезли?». Облизывая пересохшие губы, она искала совпадения, знаки, чтобы разгадать меня.
Перестав улыбаться на работе, смеяться по сигналу, ко мне стали все хуже и хуже относиться. В начале, когда я перестал гоготать со всеми над очередной филистерной шуткой начальника. Никто не замечал, но потом самый низкий по карьерной лестнице коллега стал принюхиваться. Он передал чувство тревоги другим, они стали искать иного, тот кто отличается от них, только в этой ситуации я был овцой в волчьей шкуре и это просекли. Меня перестали приглашать на обеды, чтобы рассказать свои и послушать чужие одни и те же истории про одно и тоже, как кому-то хочется купить новую машину, кто-то жалуется, что цены на все выросли, хотя ездит на автомобиле бизнес класса, и ему очень активно кивает, как собачка болванка, тот у кого ничего нет, но он хочет, чтобы в один момент он также мог говорить, что все дорого, разъезжая на машине с восемью значимой стоимостью. Но они не хотели кончать со мной, они упивались смертельно раненой жертвой, они ждали мольбы в моих глазах, чтобы я с размазанными соплями по всему лицу умолял их добить меня. Нет, они это не дождались. Испуг сменился прозрением, понимание пришло через боль и отчуждение, что это не то чем должен заниматься рациональный человек. Ведь я мыслю, а значит существую, но что такое существование в работе? Это оттачивания своего мастерства, становление специалистом, помощь окружающим, никакая профессия не должна приносить вред другому человеку, иначе ты не человек. Появилось ощущение бесполезности денег, они не смогут сделать меня счастливым, сильным, скорее наоборот, ты сам привязываешь перед собой сосиску на палочке и начинаешь бежать, вначале ты бежишь бодро с энтузиазмом. В один миг силы начинают отступать, но только не ты, тебе нужно схватить сосиску, тем более что с тобой бегут такие же миллионы желающих сосисочников, да и по телевизору все время показывают счастливых обладателей сосисок, да такого количества, что ты и представить не мог. Все это чушь собачья, деньги собственные рамки, которыми ты облепливаешь себя грязными вонючими руками, которые от постоянного нахождения в дерьме начали гнить, ты укутываешь деньгами каждый пальчик, каждый ноготочек, в надежде, что запах перебьется. Это даже позволяет обмануть окружающий, но сам ты знаешь в чем твои руки без обертки.
Я искал поддержки в друзьях, родственниках, но видел, что они смотрят на меня как на идиота, когда я пытался передать хоть одну мысль Сартра, чтобы они поняли меня или объяснили, что нет, все не так. Что Сартр ничем не отличается от нас, мы такие же, мы все из плоти и крови, он не знает сакральных секретов о состоянии человека. И тут меня постигла неудача, все близкие отвернулись, забыли меня с равнодушным цинизмом. Перестали слушать все мои натужные попытки объясниться. Я говорил и говорил, смотрел им в рот, чтобы увидеть среди пережеванной пищи немного понимания, сочувствия, а не ядовитых высказываний или саркастических намеков. Они закатывали глаза, я мог слышать, как их белки глаз говорили мне «ну, вот опять началось, этот псих опять за свое! ДА ВСЕМ НАПЛЕВАТЬ!». Через какое-то время я понял, что хоть мой рот и открывается, но слов никто не слышит, они кивают, иногда ухмыляются, не зная смеяться или плакать.
Со мной произошла метаморфоза из человека существующего, я стал неодушевленным предметом. Кто-то садился, пользовался по своему усмотрению. Кто-то невзначай пинал, просто так, чтобы потешить себя на этот короткий миг ощущением, что причиняешь вред другому. Я – предмет, вещь, которая не существует, а функционирует.
Мой маленький мир сомкнулся во мне, я стал уменьшаться, а мир вокруг меня увеличиваться. И вот я сижу крохотный словно пылинка на огромном стуле, с выпученными от страха глазами, мне хочется стонать, кричать, рвать на себе волосы, схватить кого-нибудь за лицо, вот так! чтобы всей пятерней да за лицо! впиваясь беспорядочно пальцами в глаза, ноздри, рот, будто сминая листок бумаги. Ничего из перечисленного я не могу сделать, я одинок, я пуст…
Закончив чтение неРомана Тошнота, в груди так и была пустота, я стал полым. Сартр все вырезал и полезное и злокачественное… Мне ничего не оставалось, как размышлять и думать, думать, думать о себе, о бытие, о других, о существование. Кого же было мое удивления, что с каждой экзистенциалистской мыслью, которая смотрит на мир без фальши, с осознанием себя. Внутри все начало заполняться, блестеть, бурлить, как пузырьки газировки. Тошнота позволила заглянуть вглубь себя, Сартр же как искусный хирург вырезал все, но его цель была не убить, а открыть новые горизонты, посмотреть по-другому, вознестись над собой и указать, новый путь. Куда приведет меня этот указатель, я не знаю, но пока я буду видеть мигающий маяк, я буду идти даже если эта искринка всего лишь очередная иллюзия. Я стал другим, более цельным, более прямым.
Рекомендую ли я прочесть Тошноту? Не знаю, я не могу выбрать за тебя, не могу мыслить за тебя. Выбор всегда за тобой, прочитав Сартра - Тошнота, ты можешь остаться очередной соблазненной жертвой Сартра в его очень большом списке не понявших. Или найти в себе силы после серьезной травмы двигаться дальше с чувством того, что ты преодолел, ты взглянул в свое существование и признал его. Ты признал свое право существовать, выбирать, жить, ведь никто кроме тебя не делает за тебя твой выбор ни родители, ни начальник, ни государство. Только ты и твой выбор привели тебя к тому, что ты есть и что ты будешь. Прими ответственность осознанного выбора и двигайся дальше, найдя свой рай в других, в себе.