Этому человеку суждено было войти в историю скорее не как художнику, а как выдающемуся популяризатору искусства уральских мастеров. Его подход к организации выставок, продвижению продукции и, как сказали бы сейчас, PR-менеджменту намного опередил своё время. Он был первым, кто начал совмещать выставки с мастер-классами и первым, кто открыто выступил за сохранение дикой природы. Он создал первый иллюстрированный путеводитель по Уралу, на равных конкурировал с фирмой Фаберже и основал компанию "Русские самоцветы", существующую до сих пор. При этом на долгие десятилетия его имя кануло в Лету, большинство его работ не дошли до наших дней, а творческое наследие мастера приходится собирать буквально по крупицам. Так кто же вы такой, Алексей Кузьмич Денисов-Уральский?
В 1864 году в старообрядческой семье потомственного уральского резчика по камню родился мальчик Лёша. Его отец многие годы проработал в шахтах Берёзовского завода, но ещё до рождения сына перебрался в Екатеринбург, где открыл собственную камнерезную мастерскую. Лёша с самого детства осваивал тонкости камнерезного дела. Вместе с отцом он учился изготавливать модные в то время наборные картины из уральского камня, "насыпные" иконы и знаменитые минералогические горки. Несомненно, старший Денисов был одарённым камнерезом – его работы пользовались спросом, брали призы на различных выставках и даже экспонировались на Всемирной выставке в Вене в 1873 году. Для его сына дебютом стала художественно-промышленная #выставка 1882 года в Москве, где несколько работ молодого мастера были отмечены почетными дипломами. Затем были выставки в Екатеринбурге, Копенгагене и Париже, которые принесли семье Денисовых ещё более широкую известность и новые заказы. Казалось бы, жизнь входила в накатанную колею, но Алексей Денисов чувствовал, что #камнерезное искусство становится для него слишком тесным, не даёт воплотить в жизнь все его замыслы.
В 1889 году он бросил мастерскую и отправился в Санкт-Петербург, где не без труда поступил в рисовальную школу при Императорском обществе поощрения художеств. В столице Денисову приходилось жить впроголодь, перебиваясь случайными заказами – рисунками для местных газет и журналов, оформлением декораций для театральных постановок. Зато через несколько лет молодой #художник вернулся на Урал уже настоящим мастером – и тут же отправился в большое путешествие по Каменному Поясу. Он объехал весь Северный, Средний и Южный Урал, увековечивая на холсте величественные панорамы Уральских гор, бытовые сценки из жизни местного населения и лица случайно встреченных мастеровых и горщиков.
В конце 1900 году в Екатеринбурге открылась первая выставка работ Алексея Денисова – "Урал в живописи". Организация экспозиции была на высоте. Многочисленные полотна были расположены не как Бог на душу положит, а строго по географическому принципу. Переходя из зала в зал, посетители как бы отправлялись в виртуальное путешествие по Уралу – от заснеженных скал горы Тельпосиз до залитых солнцем вершин Таганая и Уреньги. Каждая картина сопровождалась обширным авторским комментарием о том, чем интересно это место, какие с ним связаны легенды и народные предания, какие #минералы там добываются. Комментарии были объединены в небольшую книжицу, которую получал каждый посетитель при входе. По сути, эта брошюра стала первым в истории путеводителем по Уралу – и даже, в совокупности с выставленными картинами, в какой-то мере иллюстрированным. Впоследствии Денисов издал шесть таких книжек – по числу масштабных персональных выставок. Факты, изложенные в них, до сих пор представляют определённый интерес для краеведов.
Выставку ждал успех. Публика, восхищённая количеством работ, необычной формой подачи материала и искренностью художника, великодушно простила мастеру некоторые технические помарки и недочёты. Из Екатеринбурга выставка отправилась сначала в Пермь, а оттуда – в Санкт-Петербург. Следующая выставка Денисова – "Картины Урала и его богатства" – дебютировала в 1902 году сразу же в столице. На ней Алексей Кузьмич впервые решил объединить художественную составляющую с минералогической – ведь все эти годы он не забывал и о камнерезном деле. Художник тонко чувствовал, чем зацепить людей, как привлечь их внимание. Опережая своё время, он первым начал, как выразились бы сейчас, наполнять свои выставки интерактивом – устраивать #мастерклассы и необычные инсталляции. Любой посетитель выставки мог почувствовать себя старателем или камнерезом, попробовав себя в промывке золотого песка или огранке самоцветных камней. В макете шахтного штрека, воссозданного в натуральную величину, можно было на личном опыте ощутить тесноту, давление каменной тверди и почти полное отсутствие света, привычные рудокопам и хитникам. Для каждой новой выставки художник придумывал новые элементы "интерактивного шоу", пользовавшиеся огромным успехом.
Своеобразным апогеем стала экспозиция, посвящённая лесным пожарам. Художник создал целую серию работ на эту тему, стараясь привлечь внимание общественности к проблеме сохранения лесных богатств, предвосхитив, таким образом, современный тренд борьбы за сохранение дикой природы. Выставка запомнилась петербуржцам тем, что за каждым живописным полотном была установлена печь, от которой исходил такой жар, что ко многим картинам было невозможно подойти вплотную, а в самом помещении воздух буквально пылал. Другой общественной проблемой, которой Алексей Денисов уделял пристальное внимание, была культура разработки самоцветных месторождений. Он считал недопустимым распространённую в то время практику, когда в погоне за самоцветами высшей пробы хитники отправляли в отвалы или вовсе уничтожали ударами кайла тонны камней похуже. Деятельность уральских хитников, уже на протяжении нескольких столетий добывавших самоцветы полулегально, Денисов предлагал урегулировать законодательно, что позволило бы не только ужесточить контроль за разработкой месторождений, но и предотвратить многочисленные конфликты между артелями, зачастую заканчивавшиеся плачевно.
В 1903 году Алексей Денисов, к тому времени уже прославившийся на весь Петербург как Денисов-Уральский, открыл в самом центре столицы мастерскую с затейливым названием "Горнопромышленное агентство по распространению полезных ископаемых России". В магазине при мастерской любой желающий мог приобрести коллекцию уральских минералов, изделия из камня или даже отдельные самоцветы, а также заказать авторскую работу по своему вкусу. Здесь же продавались и картины художника. Предприятие Денисова-Уральского, что называется, попало в струю – от заказов не было отбоя, #мастерская стремительно расширялась, через несколько лет заняв уже чуть ли не целый квартал. Прочные деловые отношения связали Алексея Кузьмича с ведущими ювелирными фирмами Европы – Фаберже, Тилландер, Картье. Денисов охотно продавал ювелирам заготовки предметов из уральского камня – фигурки зверей и птиц, пепельницы, вазы, чернильницы, чаши, печати. Те дорабатывали практически готовые изделия и продавали их в несколько раз дороже – хотя "доработка" зачастую заключалась в изготовлении красивого футляра или инкрустации бриллиантами. К примеру, Денисов-Уральский мог продать фирме Картье готовую фигурку птички, которую парижские ювелиры украшали золотыми лапками и глазками из бриллиантов, упаковывали в красивый футляр и снова везли на продажу в Россию – но уже с клеймом Картье. Так как инвентарные книги большинства ювелирных фирм того времени не сохранились до наших дней, сложно судить о том, чем обязано Денисову-Уральскому #ювелирное искусство начала XX века. Вполне возможно, что заготовки для многих знаменитых работ семьи Фаберже тоже вышли из-под его резца.
Ещё одной "золотой жилой", которую уральский мастер отыскал благодаря своему непревзойдённому коммерческому чутью, стали аквамарины. Эти нежно-голубые камни Денисов-Уральский в прямом смысле слова "открыл" для придворного Петербурга начала 1910-х годов. Как раз в то время в моду вошли длинные белые платья, подобрать украшения к которым оказалось непростой задачей – бриллианты на белом фоне терялись, а рубины, сапфиры или изумруды, напротив, выглядели чересчур вызывающе. В этом плане льдисто-голубой аквамарин, безусловно, выигрывал по всем статьям. Спрос на камень стремительно рос, а Денисов-Уральский рад был стараться, бесперебойно снабжая аквамаринами высшей пробы чуть ли не весь Петербург. В числе его покупателей были почти все члены императорской семьи, включая императрицу Марию Фёдоровну и великих княжон. При этом, как ни странно, Денисов-Уральский не имел патента официального поставщика императорского двора – в отличие от той же семьи Фаберже. Он почти наверняка получил бы его, но началась Первая мировая война, а за ней последовала революция, после которой императорского двора вовсе не стало – равно как и большинства его поставщиков.
Самого художника #революция застала на даче в местечке Уусикиркко на Карельском перешейке. За неполный год он потерял буквально всё – умерла мать, трагически погиб единственный сын, любимая мастерская была разгромлена уверенно шагавшим в светлое будущее пролетариатом. Ко всему прочему Алексей Кузьмич ещё и невольно оказался в эмиграции на территории только что получившей независимость Финляндии. Все эти волнения подкосили душевное здоровье художника. Последние годы жизни он провёл в лечебнице для душевнобольных в Выборге, где и скончался в 1926 году. Похоронили #мастера на выборгском кладбище Ристимяки. Его могила была стёрта с лица земли во время Второй мировой войны. В годы становления советской власти были утрачены и многие произведения Денисова-Уральского. Время было тяжёлое, произведения ювелирного искусства продавались за бесценок на толкучках или массово сдавались на металл. Государство тоже подошло к вопросу сохранения национального культурного наследия весьма прагматично – по действующим тогда предписаниям в музеи надлежало отправлять лишь те #украшения и предметы интерьера, на которых имелись клейма знаменитых мастеров или которые были изготовлены не позднее начала XIX века, представляя историческую ценность. По этим правилам все изделия Денисова-Уральского заведомо уходили в лом: украшение разламывали, отделяя камни от металла, после чего золото и серебро пускали на переплавку, драгоценные и полудрагоценные камни отправляли в спецхран, а всё остальное просто выбрасывали.
Отчасти из-за этого получилось так, что уже к середине XX века имя знаменитого уральца практически полностью стёрлось из народной памяти. Тем более неожиданным стало упоминание уральского мастера в знаменитом философском романе "Лезвие бритвы", написанном советским писателем-фантастом, палеонтологом и мыслителем Иваном Ефремовым в начале 1960-х годов. Собственно, с описания одной из выставок Алексея Кузьмича роман и начинается:
Низкие залы казались пустоватыми и неуютными в тусклом свете пасмурного петроградского дня. В центре каждой комнаты стояли одна-две стеклянные витрины с небольшими скульптурными группами, вырезанными из лучших уральских самоцветов. Худощавый молодой инженер в парадном сюртуке так глубоко задумался у одной из них, что только прикосновение к плечу заставило его обернуться.
– Что, горняцкое сердце взыграло от каменьев? И где это Алексей Козьмич такие откапывает?
– Собирались сотней людей и десятками лет. Хороши, в самом деле… Но вот я стоял и думал…
– Ага! Что не стоило такие камни и такое умение на пустяки тратить?
В зал вошел известный всем любителям самоцветов Денисов-Уральский. Инженер смотрел на приближающуюся знакомую фигуру с вечно растрепанной гривой непокорных волос и клочковатой бородой, обрамлявшей староверческое высоколобое лицо художника.
"Чувство меры, подлинный вкус художника почему-то изменили нашему знаменитому камнерезу, – подумал он. – Почему? Или с известностью, деньгами, большой дачей в Финляндии оборвалась та драгоценная связь с глубиной народного искусства, которая и дает безошибочное чутье настоящего?.."
В данном фрагменте речь идёт об аллегориях Денисова-Уральского "Воюющие державы" – цикле из пятнадцати статуэток, изготовленных из полудрагоценных камней и изображающих страны-участницы Первой мировой войны. Россия, к примеру, представлена в виде медведя, балансирующего на земном шаре из горного хрусталя. Великобритания – в виде морского льва из обсидиана, который держит в зубах рыбу с головой свиньи – Германию. Саму Германию представляет кайзер Вильгельм II, который сидит верхом на свинье из родонита. А Австро-Венгрия изображена в виде мартышки из яшмы, сидящей у разбитого корыта с гербом Австрии и в недоумении почёсывающей затылок. Композиции составлены очень остроумно, но, вместе с тем, носят откровенно карикатурный характер, недостойный пущенных на их изготовление прекрасных уральских камней, о чём и сожалеет герой романа Ефремова. Примечательно, что двенадцать переживших революционные события статуэток долгое время хранились в запасниках Пермской художественной галереи и не экспонировались, отчего само их существование многие считали вымыслом Ефремова. Впервые аллегории были представлены публике в полном объеме лишь в 2005 году. А в 2014 году в Екатеринбурге состоялась первая за многие годы выставка собранного буквально по крупицам творческого наследия Денисова-Уральского, приуроченная к 150-летию со дня его рождения.
На страницах этого канала мне уже не раз приходилось рассказывать вам об увлечённых людях, которых Уральские горы неизменно вдохновляли на создание прекрасных произведений искусства. К их числу, безусловно, относится знаменитый потомственный горщик Григорий Китаев, умевший как никто другой видеть красоту камня. Чего уж говорить о мастерах, в своё время создавших на Урале уникальную школу иконописи, ныне известную как Невьянская икона. А история о том, как каслинские мастера изваяли из чугуна настоящее чудо, буквально покорившее весь мир на Всемирной выставке 1900 года в Париже – это вообще что-то из области фантастики! Если вам понравилась эта статья, не забывайте подписываться на мой канал и ставить лайки – ваша активность позволяет мне создавать ещё больше качественного контента.