Кислотный хромакей, девочка-свистулька и мальчик-коловратка
Пока Евпатий подбирал нужные слова в своей амнезийной башке, чрезвычайная ситуация разрешилась сама собой: оказывается, это не татары, а брянский князь с дружиной из 8 человек на крестины прибыли.
Только они решили мчаться из лесу во весь опор под мощный рэп, закрыв морды лица черными повязками, бренча оружием и не показывая стягов до той поры, пока на расстояние 50 метров к стенам не подъедут.
То, что 10 минут назад они чуть не словили предупредительную стрелу в глаз от напуганных рязанцев, им уже никогда не суждено узнать.
Следующая сцена – педагогическая. Евпатий Коловратий косплеит Великого Учителя Онидзуку, который тоже не сведущ в теории. Поэтому, пока его подчиненные стоят перед ним и ждут, чего им прикажут, Евпатий усердно штудирует свою военную энциклопедию.
По-хорошему, подчиненные уже и сами могли бы ему подсказывать. Они-то память не теряли. Но фильм называется «Легенда о Коловрате», а не «10 рязанцев», поэтому все актеры в фильме должны априори выглядеть тупее главного персонажа. А главный персонаж у нас застрял на уровне 13 лет. Поэтому Евпатий открывает книжицу и неуверенным голосом читает по слогам: «Ближний бой в малом строю».
Смотревший на него уже минут десять здоровенный 45-летний дядька с облегчением выдыхает, поворачивается к воинам и переводит речь командира: «Ближний бой в малом строю, товсь!» То бишь, Евпатий на манеже как пятое колесо, абсолютно не нужен, фактурный дядька справился бы и сам, но надо усилить накал идиотизма, поэтому у нас все ждут, пока болезный командир зачитает по слогам название упражнения, а потом прыгают по песку со зверскими рожами, демонстрируя то ли элементы тренировки бойцов Шаолиня, то ли бой спартанцев.
На нормальный русский бой это не похоже вообще. Русские мечи хорошо рубили, но плохо кололи. Поэтому для колющих ударов использовались копья и кинжалы. Но наши десять рязанцев зачем-то тренируются наносить колющие удары мечами, хотя должны ими рубить.
Кстати, тут мы видим, как уважали десятников на Руси. Им не только выдавали дорогущие кровати и хоромы, но и снабжали книгами в твердом переплете. Я не думаю, что это сам Евпатий сделал, вряд ли он в 13 лет такое умел. Но при этой заботе о подчиненных начальство Евпатия забыло важную армейскую истину: «Если у вас голова как унитаз, заведите себе записную книжку. Или две, как у меня», не выдав ему ежедневника. Поэтому Евпатий не узнает в упор ни князя, ни княжича, забывает про крестины и прочее. А с ежедневником мог бы хоть как-то компенсировать свой недуг.
Пока воины тренируются, Евпатий усердно вырезает ножом свистульку, как вдруг получает мощный толчок в спину, от которого чуть не падает.
Вот если бы кто-то подошел к тому вышеупомянутому 45-летнему дядьке сзади и ударил его в спину, дядька сначала на автомате сломал бы ему челюсть, а уже потом разбирался. Потому что военных учат сначала действовать, а потом думать. Это основа выживания в бою. Потому подходить к военному сзади и бить его в спину осмелится лишь явный самоубийца.
Если, конечно, это не полудохлый беспамятный богатырь Евпатий в исполнении Ильи Малакова. Тогда можно. Этот даже словесного отпора не даст, недуг не позволит.
В спину Евпатия толкнул не кто иной, как княжич Федор, а в ответ получил предсказуемое: «Ты кто такой?» Федор уже в миллионный раз объясняет болезному, что он княжич. И брат Евпатия по совместительству. А ещё Евпатий будет крестным его сына.
Лобанов панибратски машет княжичу ручкой: «Здравствуй, Федор».
Что происходит в фильме? Где вообще такое может быть? Десятник – брат княжича?! Княжич может вот так спокойно пешком явиться на тренировку и на «вась-вась» общаться с воинами, получая разнос от десятника? Евпатий строго выговаривает княжичу за опоздание на тренировки – получается, княжича может тренировать умственный инвалид? Сестра княжича Фёдора никак не может попасть губами в свой текст: «Богатырь бьет – пятерых мнет». А ещё все в этом фильме общаются как гопники – князь, княжич, старик за плетнем, Лобанов. Хотя с Лобанова взятки гладки. Это ж Лобанов… Он бы и в 13 веке так разговаривал. Хотя недолго. До первой встречи с человеком старше его, который бы тут же снял с него портки и отходил кнутом по заду.
Ещё немного, и этот фильм грозит переплюнуть «Дружину».
Про "Дружину" смотреть здесь.
Наконец военные экзерциции закончены, и Евпатий направляется домой, где его жена с по-девичьи непокрытой головой и одной косой стряпает вареники. Из свежих ягод. Зимой.
А ещё тятя Коловрат детям ежонка нашел у крыльца. В декабре месяце. Видать, какая-то ежиха умудрилась детеныша родить в ноябре. Не выходя из спячки.
Служанка кричит: «Боярин пришли».
«Боярин»? Это десятник-то? «Пришли»?! Или у Евпатия глисты, или… Хотя он с ежом. Может, боярин – это еж. Ёж с глистами? Нет, надо заканчивать, а то уже крыша едет от попыток понять, в каком столетии и в какой реальности это всё происходит.
«Я ему молочка налью, – говорит детям добрая служанка. – Будете смотреть, как ежик молочко кушает?» Ага, налей, отравительница Локуста, покажи детям смерть. Бедный ежик…
Пока дети со служанкой травят ежа, боярыня (нет, все же, боярин-десятник – как это вышло?!) заигрывает с мужем, дуя в его свистульку,
и в очередной раз подтверждает свой статус дамы легкого поведения, скидывая при свете дня свои одежды, готовая отдаться прямо посреди единственной комнаты, куда сейчас вернутся дети с раздутым от газов ежом и где кровать расположена прямо напротив входной двери. Но их прерывает служанка: амнезийного зовут на крестины.
Это пять. Отличный крестный будет у княжича Ивана. Прямо от любовных тисканий с бабой – в церковь. Православненько. По правилам, ему сегодня только на пороге стоять разрешается. Вместе с женой.
Но в фильме это никого не волнует.
