В сельскую церковь нередко приходят люди, чем-то напуганные. Произойдёт у них, что-то незапланированное, и они, пугаясь жизненных обстоятельств, бегут в церковь «поставить свечку», надеясь, что, принеся жертву Богу, можно откупиться от бед и, что теперь «всё у них пойдёт, как по маслу». Иногда они просят у работницы лавки подсказки «как правильно всё сделать», то есть буквально рецепт нового обряда хотят получить. И хотя работницы имеют немалый опыт в общении с «захожанами», но разрешить их недоумения они не всегда в силах. Выслушать и поплакать о чужом горе они, конечно, могут, хотя после этого им тяжело носить в сердце чужую боль.
Сегодня в церкви дежурит Анна, молодая прихожанка, мать двоих детей-подростков. Хлопнула входная дверь, зашли очередные посетители – две возбуждённые женщины, и сразу к ней: «Вы знаете, у нас девочка ночью прыгает по комнате, даже на шифоньер может запрыгнуть. Не знаем, что с ней сделалось такое, каждую ночь почти это происходит. Подскажите, что нам делать?» «Вам бы с батюшкой поговорить, да он уехал недавно… А девочка у вас крещёная?» «Нет» «Так окрестите её».
Чуть позже пришла знакомая женщина и рассказала о своей однокласснице, которая спилась. Муж у неё погиб, сын при живой матери рос как сирота, и когда окончил школу, устроился на железную дорогу. А там привязались к нему какие мерзкие люди и стали требовать, чтобы он им денег принёс. Он стал у бабушки просить, а она ему: «Я тебе недавно давала, больше не дам». Так эти люди его под поезд бросили, и всё – насмерть. Две женщины плачут, утирая слёзы, им тоже больно за прервавшуюся жизнь, за беспутную мамашу, и вопрос: «За что такая напасть?» висит в воздухе и остаётся без ответа. От боли уже начинает покалывать сердце, Анна достаёт таблетки и угощает посетительницу и принимает сама.
Уже в конце дня зашла очень взволнованная женщина и со всхлипом начала: «Ой, вы знаете, со мной такое случилось! Никогда, ничё плохого никому не делала, а тут вдруг такая напасть!» «Да что у вас стряслось то?» – не выдержала Анна. «У меня дужка от крестика сломалась, и я крест потеряла, наверно проклятье чьё-нибудь действует?»
Анна облегчённо выдохнула, поняла, что плакать ей с этой дамой не придётся. «Да что вы! Ваша проблема стоит двадцать рублей, купите новый крестик и всё!» «А может всё- таки, меня прокляли?» «Да не городите ерунды, просто металл устал и сломался». И посетительница, успокоившись, лезет в сумку за кошельком. Сделав выбор, приобретает новый серебряный крест и цепочку. «А они освящённые у вас?» И, получив утвердительный ответ, одевает приобретённое себе на шею.
Перед закрытием в храм зашёл приехавший с требы настоятель, и Анна рассказала ему перипетии сегодняшнего дня: «Такие все стали суеверные, напуганные…» «Так столько поколений без Церкви прожило, их матери, бабушки в храм не ходили, вот и развились страхи с суевериями. Знаю, что у ящика стоять нелегко, люди всякие приходят, но мужайтесь. И равнодушной к чужому горю быть нельзя, и излишне рвать своё сердце не нужно. А то вдруг станете заплаканными глазами сдачу давать и ошибётесь тысяч на двадцать». Анна улыбается, понимая, что настоятель шутит, в их кассе редко, когда больше трёх тысяч бывает. А, впрочем, это уже закрытая информация. О церковных доходах никому кроме епархии знать не положено.
***
Просим по возможности поддержать развитие нашего прихода:
подать записки о поминовении за богослужением,
все способы внести пожертвование.