Джэфри проверил количество товара, заверил все необходимые документы, проконтролировал передачу всех шестисот тринадцати «биообъектов» дикарям. Обменялся с представителями противной стороны подписями в актах передачи, лишь затем положил планшет на асфальт и пошел по мосту в сторону «Проклятых земель». Несмотря на уверенность, что никто стрелять не будет, между лопаток зачесалось, а по лбу под защитным костюмом потек пот.
Дикари, не задавая вопросов, указали автомобиль, в который ему следовало сесть и колонна из десяти грузовиков и нескольких автомобилей охраны, понеслась по отличной дороге к пограничному терминалу.
Джэфри скучал в карантинном боксе. Процедура ничем не отличалась от той, что он пережил на родине после обмена: много анализов, отличная еда и предельно вежливое, обращение. Правда Джэфри шкурой ощущал, что он враг. Все эти казенные улыбочки (он помнил, как мало видел улыбающихся людей в таежном гарнизоне) раздражали, а стандартные ответы на его требования о встрече с представителями властей и подавно сводились к бессмысленно-однообразному ответу: «мы оповестим уполномоченных должностных лиц»…
Обычно, как знал Джэфри, дикари выдавали перебежчиков строго на третий день. Оттого проснувшись, Джэфри не стал вскакивать с кровати делать зарядку, а просто лежал и размышлял: придут или нет. Если нет, то он несомненно совершил глупость, перейдя реку, а если придут?.. Кто? Что он им скажет? Все заготовленные речи за предыдущие двое суток поблекли и уже не казались столь убедительными… Неожиданно дверь бокса отворилась и в помещение зашел Михаил, причем без защитного костюма: обычная военно-полевая форма и в руках пакетик с мандаринами:
- Здравствуйте, Джэфри, - поздоровался Михаил с некоторой грустью в голосе. – Вот, это вам гостинец… Глупо, конечно, вы же здоровый человек, но я не придумал ничего лучше.
- А если бы я был болен, чем мне помогли бы мандарины? – поинтересовался Джэфри.
- Витамины, как никак, - пожал плечами Михаил. – Это наша традиция: на посещения больного всегда несут мандарины или апельсины.
- Спасибо, - улыбнулся Джэфри, садясь на кровати. –Но сказать по правде, предпочел бы сигарету.
- В цивилизованном мире запрещено употребление табака, - заметил Михаил, кладя на стол пачку и зажигалку. – Вы не перестаете меня удивлять.
- Не поверите, но я сам не перестаю удивляться, насколько мой привычный мир оказался «непривычным», - Джэфри прикурил и с удовольствием выпустил дым к потолку, тут же запищала противопожарная система. – Нарушаем?
- Разумеется, - улыбнулся Михаил. – Курение табака у нас не под полным запретом, но есть определенные ограничения. Не обращайте внимания, сигнализацию сейчас отключат.
- Смертнику можно, - грустно кивнул Джэфри.
- Ждете сочувствия? – прищурился Михаил. – Вы же знали что мы Всех и Всегда возвращаем.
- Не жду, что мне от вашего сочувствия? Хватит мандаринов с сигаретой, - Джэфри посмотрел в глаза Михаила. – Ты не капитан контрразведки?
- Кем бы я ни был, тебе придется вернуться, - спокойно ответил Михаил.
- Опустим пока это, - Джэфри вынул из пачки вторую сигарету. – Имя-то хоть настоящее?
- Да.
- И чем ты занимаешься?.. Это непраздное любопытство, я хочу выжить и должен быть уверен, что разговариваю с человеком, наделенным полномочиями.
- Тебя выдадут к вечеру.
- Ты не ответил на вопрос, - Джэфри начал злиться. – Ты же приперся сюда не мандаринами угостить обреченного на смерть? Или у тебя садистки извращенное чувство юмора?
- Нет, я хотел понять…
- Хватит этих сказок про «понять, осознать» и прочую ересь. Кто ты?!
- Я, скажем так, человек, который занимается подготовкой агентуры для работы в «Цивилизованном» мире, - взгляд Михаила стал жестким. – Я к тебе, Джэфри, отношусь хорошо, и в плане «понять» - есть моя работа, но не советую на меня орать. Я понимаю, у тебя не радужные перспективы, но получить по зубам неприятно даже за мгновение до смерти.
- Напугал, - усмехнулся Джэфри. – Давай поговорим как деловые люди. Много ли ты «понял» о нас за то время, что я пребывал у вас в «гостях»?
- Достаточно, чтобы ты не представлял для меня ценности.
- Серьезно? А зачем пришел? – Джэфри потянулся к пачке, но оттолкнул ее и буркнул. – Водки для душевного разговора прихватить не догадался.
- Не учел факт твоего пребывания в «Независимом штате», - кивнул Михаил. – Могу распорядиться, принесут.
- Оставь. Повторяю вопрос: зачем пришел, если я не представляю ценности?
- Зачем ты это сделал? – ответил Михаил.
- У вас торгуют людьми?
- Ты был посредником не при одной сделоке, - удивился Михаил. – К чему этот вопрос, твои подписи на десятках документов? Сколько вы купили пару дней назад? Шестьсот детей?
- Шестисот тринадцати, - уточнил Джэфри. – Только… А какова судьба этих младенцев?
- Нас мало, Джэфри, очень мало, я говорил тебе, - Михаил с одной стороны выглядел спокойным, с другой - агрессивно-правым, готовым отстаивать свою правоту любыми способами. – Их распределят по семьям, которые не могут иметь своего потомства. После биологической и атомной войны таких, увы, хватает.
- Значит, они не будут рабами?
- Сума сошел?! Какой век на дворе?! Какие рабы?! – опешил Михаил.
- «Какие рабы»? – улыбнулся Джэфри. – Меня вот продали в «Штат» втемную за несколько миллионов долларов. Остальных легально продают «врассрочку», обещая «золотые горы». Семеро из десяти, погибают еще на стадии подготовки, выжившие быстро превращаются в животных, когда осознают, где оказались и что их ждет. Не рассказывай мне сказок про «век» и «гуманизм», я ими сыт по горло.
- Так было всегда. Понимаю, тебе трудно принять сей факт и я даже тебе сочувствую, но?..
- А вот ни черта вы о нас не знаете и не понимаете, - Джэфри, не снимая шкуры, разломил мандарин. – А я знаю. Тебе никогда не удастся подготовить своего агента так, как смог бы я.
- У нас считается… - начал Михаил, но Джэфри его перебил:
- «Предавший раз - предаст дважды». Полностью согласен с данным утверждением. Только я лично никого не предавал, а вот меня предали: обманули, продали и «зарезервировали» на посмертную распродажу. Я хочу, даже не жить, а отомстить за себя и остальных… Ну, а если вдруг получится - снести эту систему к чертям.
- Не получится, - ответил Михаил. – Сколько раз пытались, но такова природа цивилизованного человека: высокомерие, чувство исключительности и вседозволенности. Не знаю, может это генетический код или еще что, но факт остается фактом, вы никогда не признаете за полноценных людей тех, кто просто имеет иные взгляды на жизнь или неправильный цвет кожи. Сначала вы уничтожали негров, теперь они уничтожают вас, что не делает им чести, но хотя бы можно понять – мстят. А самое главное культ денег. У кого их больше, тот и прав. Тут уже неважен цвет кожи, диалект или происхождение. Есть деньги, ты поддерживаешь общие взгляды «коллег» толстосумов, все – ты цивилизованный человек, с правами которого следует считаться. Это у вас в крови. Ты, например, прихватил собой пару килограмм отборных бриллиантов. Серьезно полагал, что сможешь купить «вид на жительство»?
- Нет, меня предупредили. Камни… - Джэфри запнулся, подбирая слова. – Сначала я хотел заработать и купить другую личность для побега. Увы, оказалось это невозможным, а как поступить с деньгами которые не более чем бумага? Тогда и пришла идея обратить бумагу в камни и передать вам – на детей. Можете оплатить ими новую партию или потратить на воспитание, не знаю… Михаил, оставим эту тему. Я серьезно могу принести пользу и не забывай - я носитель вашего генетического кода.
- Ты не представляешь сколько у нас этих самых кодов, - вздохнув, ответил Михаил. – Кроме этого есть еще – воспитание и культура, о которой вы старательно забыли. Мы не уничтожили ни один коренной народ на той территории, куда пришли. Некоторые из них получили письменность, не знаю, нужна она им была или нет, но получили. Мы записали их сказки, былины и предания. Мы открыли для них школы на родном языке… Впрочем, тебе будет понятнее иной довод: эти народы когда надо берут в руки оружие и наравне с русскими дикарями защищают свою землю. А знаешь почему? Ответ прост: это по-прежнему их земля и они понимают, что сие будет до тех пор, пока к ним не придут цивилизованные народы. Судьба индейцев более, чем поучительна…
- Хороший пример, который, к слову, объясняет мое желание бороться с этим «цивилизованным» миром, - Джэфри выделил слово «цивилизованным». – Мне противно и обидно, что я столько лет верой и правдой служил лживому режиму.
- Помнишь встречу с женщиной в поселке, которая тебе едва не «начистила рыло»? – Михаил отстранено смотрел в стену. – Она тебе задавала вопросы, на которые ты возмущенно отвечал отрицательно?
- И?
- Это наша пропаганда. Целенаправленно из вас делают монстров, приписывая даже то, что вам не свойственно и это при том, что хватило бы для ненависти реальных ваших действий и нравов. Мы не многим лучше вас, только в некоторых вопросах сохранили особенности своего менталитета. Ведать не ведаю почему. Может система отношений между поколениями, где младший подчиняется старшему, не от того, что он ущемлен в правах, а элементарно из уважения. Система образования, где учитель не друг и товарищ, а наставник… К слову, в наших школах пороть учеников перестали этак лет за сто до вас. С другой стороны, возможно, все проще. Вы столько раз пытались нас уничтожить, что даже до самых упертых дошло, что вы Враги и нет вам иного определения. За камни спасибо, но тебя вернут.
- По крайней мере, я попытался. – Джэфри подошел к тумбочке и включил чайник. – А у тебя нет ощущения, что в твоих словах перебор с высокомерным пафосом? Этакая исключительность, прямо скажем, претензия на мессианство?
- Если и так, то что?
- Миссионеры всегда вербовали сторонников из числа тех, кого хотели «осчастливить», - заметил Джэфри. – А вы закрылись в себе и собираетесь выдать противнику того, кто «вкусил» плоды ваших «проповедей» и может оказаться полезным.
- Вопрос закрыт.
- Да я так, мысли вслух. Чай будешь?
- Буду.
- Слушай, - Джэфри поставил чашки на стол. - У меня два вопроса: почему вы выдаете нас именно на третий день и ты не в курсе как там собака, та, которая пришла из тайги к моей «гостинице»?
- Именно три дня необходимо для комплексного анализа крови и тканей, нам не нужна очередная биологическая «бомба», - ответил Михаил, при этом Джэфри показалось, что думает он о другом. – Насчет собаки не в курсе, но могу уточнить.
- Если не сложно.
- У нас мало времени, - засобирался Михаил, так и не притронувшись к чашке. – Пойду, узнаю, как там твой друг поживает. – Михаил быстро вышел из бокса, в двери которого тут же щелкнуло несколько замков.
Джэфри, стоя у окна забранного мелкой сеткой, смотрел на заходящее солнце. На его памяти еще никого не «проводили» по мосту ночью, но он старался гнать от себя надежду, мысленно ссылаясь на очередные бюрократические неувязки и готовясь к неприятностям. И уж тем более нелепой казалась мысль, что с выдачей затянули из-за его желания узнать о судьбе собаки.
***
Наложив вето на выдачу Джэфри, Михаил сильно рисковал, ибо подобного самоуправства могли не простить даже ему, невзирая на все статусы и полномочия. Совершая звонки и рассылая запросы, Михаил убеждал себя, что не поддался обаянию Джэфри, а действует исключительно в интересах государства, но некое сомнение копошилось в глубине души. Лишь после ответа из института генетических изысканий, отлегло. Джэфри крайне заинтересовал ученных «мужей», у которых без малого год жил нестандартный «Сборщик биологических образцов серии Джи-Ку-тясяча пятьсот» с любопытными генетическими мутациями.
- У меня для тебя две новости, - произнес Михаил, зайдя в бокс к Джэфри.
- И вам не хворать, - буркнул тот, продолжая лежать на кровати. – Начните с хорошей.
- С чего ты взял, что есть хорошая? – Михаил говорил совершенно серьезно. – Тебя официально объявили покойником, а трупы мы не выдаем. Следовательно вернуться ты не сможешь ни при каких обстоятельствах.
- А вторая новость – я реально скоро встречусь с праотцами? – меланхолично поинтересовался Джэфри.
- Не исключено. Тобой заинтересовались ребята из аналога вашего института «Байдена».
- А вот просто исходя из гуманных соображений пристрелить ты меня не мог?
- Нет, я присягу давал Родину защищать, - Михаил положил на стол папку с документами. – Прочти. Если согласишься с условиями подпиши, если нет - тогда уж я тебя и шлепну.
- Тебе бы мотивационные тренинги проводить, - заметил Джэфри, открывая папку. – Сто процентный результат гарантирован.
Джэфри читал документы придирчиво долго, иногда возвращаясь к прочитанному, листая взад вперед страницы. Наконец взял в авторучку и, глянув на терпеливо ожидающего Михаила, поинтересовался:
- Если выживу в этом институте я, действительно получу гражданство? Или это очередной развод?
- Получишь, - Михаил посмотрел в глаза Джэфри. – Ты получишь не только гражданство, но и все вытекающие из него проблемы. Главная из которых - тебе придется родить минимум троих детей.
- Нашли чем испугать настоящего мужчину, - улыбнулся Джэфри. – Надо будет, и больше рожу…
Конец первой части.
"Проклятые земли" первая часть здесь
Читать другие посты автора - здесь
Веселый рассказ "Увлеклись" - здесь
Рассказ "Потерянное поколение" здесь
Подписывайтесь на канал, комментируйте, делитесь с друзьями в социальных сетях и ставьте лайк (палец вверх)! Если не нравится палец вниз!
Так вы не потеряете канал и поможете другим читателям найти своего автора.
Ниже: НЕ УВЕРЕН НЕ НАЖИМАЙ!
если есть желание поддержать автора, нажимай, комиссия списывается с получателя (меня).