Глава 1
В начале жаркого и уже давно минувшего лета, окончив седьмой класс и будучи ещё совсем зелёным юнцом, беспечно окрылённым наивными и чистыми надеждами на дальнейшую свою счастливую жизнь, Пашка в мечтательном расположении духа дожидался долгожданной встречи с бабушкой и дедом, которые проживали в небольшом южном посёлке, находившемся в часе езды от Чёрного моря.
Спустя семь дней заслуженного безделья Пашка переместил красную пластиковую рамочку настенного календаря на заветную дату маминого отпуска и тем же вечером, с радостью нацепив на плечи заранее собранный рюкзак и широко улыбнувшись себе в зеркало, вместе с матерью отправился на железнодорожный вокзал. Благополучно заняв свои нижние места в обычном плацкартном вагоне, новоявленные пассажиры терпеливо дождались внимания проводницы, которая принесла им постельное бельё и два стакана чая в узорчатых металлических подстаканниках, легко поужинали шоколадным печеньем, недолгое время понаблюдали за удаляющимся городом через приоткрытое на треть окно и, пожелав друг другу добрых снов, одновременно разлеглись на мягких матрасах, накрывшись лишь тоненькими пододеяльниками.
Около восьми часов утра поезд ожидаемо домчался до станции областного центра, подал громкий предупреждающий гудок и вскоре с усталым шипением остановился на первом пути. Ночные путешественники тут же покинули свои места и бодро вышли на многолюдный перрон, над которым уже начинало палить румяное солнце. Достаточно быстро отыскав приличное привокзальное кафе, они позавтракали свежим овощным салатом с яйцом и, пройдя два квартала до автовокзала, удобно устроились в маршрутном такси, которое через полтора часа доставило их в необходимый посёлок. Потратив ещё минут пятнадцать на пешую прогулку, женщина с мальчиком уже стояли перед ажурными зелёными воротами, за которыми располагался большой одноэтажный дом со светлой верандой, а изогнутые арки над продолговатым двором обвивала ползучая лоза цветущего винограда.
– А вот и гости пожаловали! – выйдя из-за распахнутой калитки, радостно произнёс седовласый плотный мужчина и принялся обнимать дочку и внука.
– Привет, папа, – чуть не расплакавшись от долгой разлуки, произнесла женщина и поцеловала старика в щёку.
– Привет, дед, – весело сказал мальчик, – давно не виделись, пойдём на рыбалку?
– Пойдём, мой хороший, конечно, пойдём, только не сегодня. Проходите, мои дорогие, проходите, мы вас уже заждались, – помогая Пашкиной маме со скудным багажом, добросердечно произнёс мужчина.
Внутри дома родственников приветливо встретила Пашкина бабушка, которая сразу же обрадовала ненаглядного внука тем, что пообещала сегодня же приготовить гуся с яблоками и испечь домашние пирожки с капустой. Гости разложили свои скромные вещи по тумбочкам в двух соседних комнатах, немного перевели дух после поездки, по очереди приняли освежающий летний душ на заднем дворе, а ближе к вечеру, когда полуденная жара стала понемногу спадать, вынесли во двор деревянный кухонный стол и стали его сервировать в ожидании скорой вечери и предстоящих задушевных разговоров.
Глава 2
В течение первой недели пребывания у своих родителей Пашкина мама помогала им по хозяйству, ходила за продуктами и встречалась со старыми знакомыми, которые также приехали в посёлок для летнего отдыха или вовсе никогда не покидали этого места. Мальчик же, лёжа в шезлонге под абрикосовыми деревьями, что уже многие годы росли в пышном и тенистом саду, увлечённо читал книги, заданные ему на каникулы, резвился на улице с соседскими сверстниками и почти каждое утро ходил с дедом на рыбалку к изогнутой узенькой речушке.
В один из поздних вечеров, поговорив с кем-то по телефону, женщина вошла в комнату к сыну, довольно села в кресло и задумчиво произнесла:
– Слушай, ребёнок, а не махнуть ли нам на море?.. Я сейчас разговаривала с тётей Ларисой…
– Это та твоя подруга, с которой вы вместе учились в университете, а теперь постоянно созваниваетесь? – негромко перебив маму, Пашка отложил на край дивана книгу, которую читал до этой минуты.
– Да, они с дочкой как раз сейчас снимают гостевой домик в курортном городке и приглашают нас к ним присоединиться. Юлька немного старше тебя, так что скучать с малышнёй не придётся, – обнадёживающе улыбнулась женщина и через несколько секунд продолжила: – Ну что, съёздим на недельку? Здесь всего пару часов на маршрутке добираться.
– Можем и съездить, – почти равнодушно ответил мальчуган. – А когда?
– Ну… я сказала, что поговорю сначала с тобой, а завтра перезвоню и дам знать.
– Значит, послезавтра уже будем загорать на пляже, щёлкая свежих креветок?
– Можно и послезавтра, – довольно ответила женщина и поднялась на ноги. – Долго не зачитывайся, – добродушно добавила она и, мягко потрепав Пашку по волосам, вышла из комнаты.
– Хорошо, мама, – коротко бросил ей вслед ребёнок и снова уткнулся в толстенную книгу.
Около девяти часов утра назначенного дня маршрутное такси благополучно прибыло к автовокзалу небольшого курортного городка. Женщину с сыном улыбчиво встретила тётя Лариса, высокая голубоглазая блондинка в белоснежном летнем платье с глубоким вырезом, и все вместе они сразу же отправились пешком к одноэтажному бежевому гостевому домику, что находился всего в двухстах метрах от морского побережья. Открыв калитку невысокого деревянного забора, женщины отправились в дом, а Пашка остался во дворе, дабы познакомиться с дочкой маминой подруги.
Глава 3
Белокурая девчушка с зеленовато-голубыми глазами сидела под полотняным навесом за круглым садовым столиком. Она аккуратно доставала тонкими пальчиками ягоды сочной клубники из глубокой пиалы и с удовольствием клала их себе в рот. Миловидная особа была одета в лёгкий жёлтый сарафан с приталенным верхом и свободной юбкой до колен, а на её худеньких ножках с бледно-розовыми ноготочками красовались стильные белые сандалии на плоской подошве. Мальчишка медленно подошёл к столику, внимательно окинул взглядом свою будущую знакомую, присел на свободный стул и ожидаемо произнёс:
– Привет! Меня Паша зовут, а тебя?
– Меня Юля. Клубнику будешь? – доброжелательно спросила девушка и вытерла влажные губы салфеткой.
– Нет, спасибо. Мы приехали…
– Я знаю, мама о вас рассказала, – нетерпеливо перебила своего собеседника Юля, – составите нам компанию. Я не против, здесь до невозможности скучно. Чем вообще занимаешься?
– В школе учусь, в восьмой класс перешёл, а ты?
– А я в десятый. Ещё два года проучусь, а потом буду в театральный вуз поступать. Чем увлекаешься? – задала вопрос девушка и сделала пару глотков минеральной воды из пластиковой бутылки.
– Книги люблю, стихи пишу…
– И как? Хорошо получается рифмовать?
– Даже не знаю, никому ещё не читал…
– Ну, прочтёшь тогда мне. Только позже, сейчас надо переодеться и сходить искупаться, пока солнце ещё не стало невыносимо жарить, – быстро сказала Юля, поднялась на ноги и направилась ко входной двери дома.
Сменив своё нижнее бельё на купальные костюмы, женщины с девушкой облачились в лёгкие цветастые халатики и вскоре вышли во двор, где их уже дожидался Пашка, который был одет в серые шорты с пальмовым узором и белую хлопковую футболку. Тётя Лариса заботливо выдала всем нелепые по своему виду соломенные шляпы, а затем, захватив с собой мягкие полотенца и две бутылки минеральной воды, группа счастливых и беззаботных отдыхающих отправилась на песчаный морской берег, усыпанный разложенными лежаками. Подыскав свободные места под одним из гигантских пляжных зонтов, женщины и Юля скинули свои халатики и шляпы на белые лежаки и поспешили к тёплой зеленоватой воде, пенящейся у берега от накатывающих волн, оставив Пашку присматривать за вещами и полотенцами. Мальчик неторопливо окинул окружающих его людей внимательным взглядом, затем снял футболку и расслабленно развалился на откидном лежаке.
После того как женщины с девушкой покинули сверкающую воду ласкового моря, Пашка несколько раз окунулся тоже, проплыл в разные стороны с пару десятков метров и возвратился под косую тень высокого зонта, где довольно вытерся полотенцем и сделал несколько глотков воды из бутылки.
– Ну что, давайте возвращаться? – неожиданно предложила тётя Лариса. – Сейчас уже вредно загорать, лучше вернёмся после четырёх.
– Да, сгорим и облупимся, – поддержала Пашкина мама, и вся дружная компания неспешно отправилась обратно к гостевому домику, весело беседуя и непринуждённо шутя.
В скором времени обернувшись в тенистый дворик, тётя Лариса проверила наличие воды в баке летнего душа, что находился в саду за домом, и оповестила всех о возможности им воспользоваться. Первыми выразили своё желание дети, после которых женщины приняли расслабляющий душ сами и занялись приготовлением нехитрого фруктового салата с йогуртом. Завершив совместную трапезу, две семьи разошлись по комнатам и с удовольствием отдались объятиям приятного полуденного сна, а ближе к пяти часам снова отправились к морю, где провели весь вечер под ласковым заходящим солнцем.
После очередного возвращения в гостевой домик и отменного ужина, которым явились креветки в сливках и пармезане, когда на улице уже стало совсем темно, Пашка с Юлей вышли в сад и сели рядом друг с другом на старенькую скамейку под огромным ореховым деревом.
– Ну что, прочтёшь мне свои стихи? – участливо спросила девушка.
– Не знаю, наверное, нет, – немного помедлив, ответил мальчик, – я стесняюсь, но могу тебе дать почитать…
– Эх, ты… – изумлённо выдохнула Юля, – творческий человек всегда должен бежать к своим слушателям или зрителям. Как актёры, они используют любую возможность, чтобы на них обратили внимание. Стесняется он, а поцеловать меня тоже стесняешься?
– Оу… – машинально выпалил Пашка, – ну…
– Я же вижу, что хочешь, – посмотрев в глаза своему собеседнику, сказала девушка. – Ну, давай же, смелее…
Несмотря на искреннее желание прикоснуться своими дрожащими губами к пухленьким губкам своей новой знакомой, мальчик продолжал медлить и, словно впав в счастливое беспамятство, лишь по-дурацки приоткрыл рот. Искусно подавляя накатывающий смех, Юля кокетливо улыбнулась, затем ласково дотронулась ладонью до горячей от жгучего румянца щеки мальчугана и, приказав ему закрыть глаза, сначала осторожно, а после совершенно безудержно стала его целовать.
Глава 4
В последующее время, будучи необычайно счастливым от возможности находиться с девушкой рядом, Пашка ни на шаг не отходил от Юли, любуясь и восхищаясь её аквамариновыми глазами, безупречной слаженностью тела, мягким голосом и слегка напористым нравом. Всё в ней казалось ему идеальным, а взгляд мальчишки приобрёл тот особый оттенок глупой наивности и даже беспросветной дурости, который часто можно наблюдать у совсем ещё слюнявых телят и даже у зрелых мужчин в редкие моменты их очередной пленительной влюблённости.
Всю неделю парочка безмятежно наслаждалась ласковым морем, тёплым пляжем и своими романтическими отношениями. Словно малые дети, Пашка с Юлей строили песочные замки, объедались нежнейшими креветками, горячей кукурузой и сладким мороженым, фотографировались с недовольным питоном, коричневым пони и ленивыми обезьянами, которые вместе со своими хозяевами-фотографами то и дело слонялись туда-сюда по береговой линии.
Глубокими южными вечерами, когда трескучие цикады уже заводили своё хоровое пение, мальчишка с девушкой допоздна засиживались всё в том же саду. Под разлапистыми ветвями ореха и низким небом с серебристыми звёздами они дарили друг другу сладкие поцелуи и нежные объятия, после чего нехотя расходились по своим комнатам в ожидании очередного утра, которое сулило им новую чудесную встречу. Перед сном Пашка подолгу размышлял о безоблачном будущем и живо представлял в нём Юлю в качестве своей невесты. Затем он детально воображал их собственный двухэтажный дом, где девушка уже трогательно нянчилась со щекастым карапузом, который весело гоготал и предположительно должен был наполнять беззаботную жизнь молодожёнов лишь радостью и настоящим счастьем.
Словно внезапно выпрыгнув из сетки настенного календаря, вечер перед предстоящим утренним отъездом, который ещё неделю назад казался таким далёким, наступил необычайно быстро. Женщины на кухне спокойно пили чай и негромко шептались о своих детях, явно подозревая об их взаимной влюблённости. Тем временем Пашка с Юлей снова уединились в пышном саду, окончательно осознавая скорую и неотвратимую разлуку.
– Мы ведь ещё встретимся? – крепко сжимая ладони девушки в своих руках, спросил мальчик.
– Думаю, да. Вы ведь живёте от нас всего в десяти часах езды, я уговорю маму пригласить вас в гости на осенних каникулах. Хотя бы на выходные…
– Ну, мы же будем переписываться? – с надеждой в голосе произнёс Пашка.
– Конечно, каждую неделю, обещаю!
– Я тоже обещаю, – сказал мальчик и медленно поцеловал девушку в губы, после чего она выпрямила спину, спустила с плеча широкую лямку сарафана и задала совсем неожиданный вопрос: – Ты хочешь меня?
– Хочу, но… – растерянно промямлил Пашка.
– Просто мне уже пора становиться взрослой, а переспать в первый раз с каким-нибудь придурком было бы глупо, – прервав ошарашенного мальчугана, пояснила Юля.
– Ты не обижайся, – немного помедлив, сказал Пашка, – но я бы хотел проверить наши чувства некоторым временем. Это ведь важное решение, правда?
– Да, ты прав, – ответила девушка, ловко скрывая серьёзное разочарование, – можем и повременить…
– Хорошо, – произнёс мальчик, обнял легкомысленную красавицу за талию и задумчиво уставился на сияющие в небе звёзды.
Ранним утром провожать Пашку до автовокзала Юля не вышла, ещё вечером сославшись на то, что не терпит сцен прощания и ненужных эмоций. Мальчуган неохотно принял её позицию, но всё же не обиделся, проявив, как ему казалось, мужскую стойкость и понимание. Выпив по чашке чаю и позавтракав бутербродами с сыром и помидорами, гости вместе с Юлиной мамой дошли до автовокзала, приобрели билеты на необходимое маршрутное такси и, сердечно простившись с тётей Ларисой и пообещав обязательно оставаться на связи, неспешно пошагали к необходимой остановке.
Первое время Пашка переживал разлуку со своей знакомой особо тяжко. Будучи ещё у своей бабушки, он уже непреодолимо скучал по Юле и каждый вечер сочинял длиннющие письма, которые на утро безжалостно разрывал и сжигал за домом, осознавая, что мысли его стали хаотичными, бессвязными и совершенно нелепыми, навязчивыми. Однако в начале осени, когда эйфория от летней влюблённости слегка поутихла, а мысли мальчика сделались более слаженными, Пашка написал и отправил девушке довольно трогательное письмо, в котором поведал ей о своих неугасаемых чувствах и выразил огромную надежду на искреннюю взаимность. Юлин ответ не заставил себя долго ждать, и уже через полторы недели юный адресат получил заказное письмо в розовом конверте, строки которого, впрочем, не играли особой чувственностью и романтичностью. Девушка поведала о том, что продолжает учиться в школе, параллельно записалась на курсы актёрского мастерства для начинающих, по выходным встречается со своими подругами, ходит с ними в кино и в целом проводит время довольно заурядно и буднично. Написала она также о том, что часто вспоминает проведённое вместе с Пашкой время, вечерами по нему скучает и тоже надеется на их встречу, которая может состояться в третьей четверти ноября.
К великому огорчению мальчика, повидаться осенью со своей подругой ему оказалось не суждено: тётя Лариса основательно заболела, и Юля всё своё свободное время была вынуждена проводить рядом с кроватью матери. С пониманием отнёсшись к сложившимся обстоятельствам, в очередном письме Пашка пожелал девушке скорейшего выздоровления её матери и выразил надежду на их возможную встречу на зимних каникулах или даже в дни празднования самого Нового года. Но «новогодний подарок» мальчик получил уже в начале декабря в виде довольно прохладного в эмоциональном плане письма: на одинарном желтоватом листе Юля сухо сообщала о том, что скоро уезжает в Крым, куда её вместе с мамой на пару недель пригласили близкие друзья семьи. Пашка отнёсся к данной непредвиденной и несправедливой, по его мнению, ситуации весьма раздражённо и решил вовсе ничего не отвечать, параллельно предавшись гнетущему и меланхолическому унынию до самой середины января. Именно к этому времени его невысказанная обида поутихла, и мальчик принялся сочинять довольно короткие, но чрезмерно частые послания, с которыми стал бегать в почтовое отделение чуть ли не каждую неделю.
Однако ответные письма от девушки уже приходили всё реже и реже, а их содержимое становилось всё более и более отстранённым, словно писала она какому-то дальнему знакомому, но не своему возлюбленному, с которым нестерпимо ждала свидания. А под конец апреля, когда Пашке оставалось надеяться только на возможную летнюю встречу, он получил роковое письмо в грубом и потёртом конверте. В паре скупых абзацев Юля изложила всю суть своего нынешнего положения, от которого у мальчугана затрепетались на голове все волосинки. С удивительным равнодушием к Пашкиным чувствам она сообщила, что ныне находится на определённой неделе своей ранней беременности и более не видит никакого смысла в их дальнейшей переписке.
Поздним молчаливым вечером того же дня, когда мальчику всё же удалось немного унять свой нескрываемый гнев, он решительно вырвал из небольшого блокнота одинарный лист бумаги и быстро написал на нём несколько коротких предложений: «Я был о тебе лучшего мнения! Искренне тебя ненавижу и презираю! Прощай навсегда!» После этого Пашка с отвращением сунул листок в плотный конверт и, отнеся его утром на почту, вычеркнул голубоглазую красавицу из своей жизни на долгие годы…
… и вот сейчас, когда с той давней поры минуло уж более полувека, лёжа на больничной койке в полном одиночестве и мучаясь от старческой бессонницы и головных болей, Павел Алексеевич, бывший декан факультета философии и психологии, в предсмертные свои часы вспоминал не пухленькую симпатяжку Валентину, с которой потерял невинность на выпускном балу средней школы, и даже не умершую пару лет назад жену свою Татьяну, так и не подарившую ему наследника за долгие годы совместной жизни, а мучительно размышлял лишь о том, как могла сложиться его судьба, согласись он в тот волнующий вечер стать для Юли первым в её жизни мужчиной…