— Геронда, бывает, я молюсь о ком-нибудь и вдруг чувствую умиление. Тогда я прекращаю молиться о том человеке и молюсь о себе самой.
— Почему? Тот, о ком ты только что молилась, перестал нуждаться в молитве?
— Не перестал, геронда. Но я хочу в это благоприятное время помолиться и о себе самой, потому что не знаю, когда в другой раз почувствую умиление.
— Просто «замечательно» ты придумала!.. Ты, значит, будешь наслаждаться, а про ближнего своего говорить: «Ничего, подождёт»? Эх, ты… По крайней мере, творя молитву, говори не «помилуй мя», а «помилуй нас». Это «нас» заключает в себе и тебя, и всех остальных людей.
Я, когда молюсь, говорю: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас. Помилуй всех и меня, скотину».
Очень полезно делить молитву на три части: первая — молитва о себе, вторая — о живых и третья — об усопших. Но даже в этом случае о себе
мы молимся больше, чем обо всех остальных, потому что я один, а живых и усопших бесчисленное множество.
— Геронда, я чувствую, что мне целой жизни не хватит, чтобы испросить милости Божией.
— Бог тебя помилует. Только молись, просто и постоянно, смиренно прося Его милости для себя и для всех людей. Когда мы просим милости Божией и подвизаемся без надрыва, смиренно и любочестно, то Бог подаст и нам, и другим людям всё необходимое.
—А может, геронда, помимо милости Божией нужно просить о чём-то ещё?
— Милость Божия включает в себя вообще всё. Однако, если есть необходимость, ты можешь попросить у Бога и о чём-то конкретном.