Шрила Гуру Махарадж неоднократно говорил, что онтологической основой его подхода является Рамананда-самвада, беседа, произошедшая между Махапрабху и Раманандой Раем. В этой беседе мы видим, что особый акцент ставится на градации с различных точек зрения. В этой беседе Махапрабху занял положение вопрошающего, а Рамананда Рай отвечал, что весьма интересно. Ведь, например, в Бхагавад-гите Арджуну, преданного Кришны, одолевают сомнения, и он задает вопросы, а Кришна развеивает его сомнения, давая многочисленные ответы. Так же в Пуранах описываются многочисленные истории, которые происходят примерно по такому шаблону: множество мудрецов, великих духовных деятелей, собираются и обращаются к Господу в одном из Его многочисленных воплощений, чтобы Тот дал им ответы. Но здесь Махапрабху задает вопросы Рамананде. При этом Махапрабху имел статус санньяси, а Рамананда с общественной точки зрения — грихастха, семейный человек. Подобное положение вещей противоречит стереотипам, поскольку принято считать, что в большинстве случаев грихастха, семейный человек, приходит к санньяси, монаху, и у стоп этого монаха начинает задавать ему вопросы. Поэтому, даже просто учитывая весь этот антураж — то, при каких условиях состоялась эта беседа, — только эти обстоятельства должны натолкнуть нас на предположение, что наверняка в этой беседе будет предложена необычная точка зрения. После принятия санньясы Махапрабху отправился в странствие по Индии. Нам говорят, что по большей части Он был на юге, в южной части Индии, и, путешествуя там, Он везде устанавливал превосходство идеи служения Богу, преданности. Во время Своих путешествий Он встречался с представителями различных школ мысли, с разными богословами. Иногда Он встречался с агностиками или даже атеистами. Снова и снова во всех этих беседах и дискуссиях Он утверждал, доказывал превосходство Кришна-концепции. Однако в случае с Раманандой Махапрабху пришел, чтобы слушать.
Описывается, как происходили эти события. Сказано, что на берегу реки Годавари во время Своих странствий Махапрабху был один. В это время Рамананда Рай пришел на берег, но был не один, а вместе со своим окружением. Его сопровождали многочисленные брамины, даже певцы — множество людей, поскольку Рамананда Рай был непросто грихастхой, но также был губернатором, занимал достаточно высокое положение. Описывается, что когда он впервые увидел Махапрабху, это было подобно тому, как если бы взошло солнце, одетое в шафрановые одежды санньяси. Подобного рода сияние явилось ему на берегах Годавари. И Рамананда, поскольку увидел Махапрабху таким, естественно стеснялся занять положение наставника, говорящего, инструктора. Однако воля Господа была именно такова, чтобы Рамананда стал куклой в руках Господа. Как позже сказал сам Рамананда Махапрабху: «Я музыкальный инструмент, а Ты играешь на мне, поэтому только Ты отвечаешь за то, что сейчас исходит из меня».
киба̄ випра, киба̄ нйа̄сӣ, ш́ӯдра кене найа
йеи кр̣ш̣н̣а-таттва-ветта, сеи гуру хайа
Когда Рамананда Рай указал на то, что такое положение неуместно, что он, семейный человек, грихастха, будет давать наставления санньяси, Махапрабху явил этот знаменитый стих, в котором утверждается, что сути, содержанию, следует уделить первостепенное значение по сравнению с формой. Сказано: кр̣ш̣н̣а-таттва — сеи гуру хайа — «Кто бы ни знал кришна-таттву, истину о Кришне, тот и является Гуру». Мы можем сказать, что Махапрабху задавал непростые вопросы — вопросы с подковыркой, поскольку хотел, чтобы беседа шла в определенном направлении.
Обычно — таков общий стандарт бесед на духовные темы — тема разговора: в чем смысл существования, предназначение жизни? Ведь именно этому посвящены все духовные беседы, духовные истины — «В чем смысл жизни?», помимо каких-либо базовых, низших потребностей. «Какова цель?»
варн̣а̄ш́рама̄ча̄ра-вата̄
пуруш̣ен̣а парах̣ пума̄н
виш̣н̣ур а̄ра̄дхйате пантха̄
на̄нйат [тат-тош̣а-ка̄ран̣ам]
Итак, Рамананда Рай отвечает на вопрос о смысле и предназначении жизни этим стихом, в котором говорится об устроении общества таким образом, чтобы в итоге привести каждого к Богу и задействовать каждого в поклонении Личности Бога.
Однажды Шрила Гуру Махарадж изложил суть варнашрамы предельно коротко, в одной фразе: «Это такое устроение, когда общество может маршировать из [области] невежества на Вайкунтху».
Рамананда Рай начинает их беседу именно с этого ответа. Он говорит, что предназначение жизни в том, чтобы устроить общество таким образом, чтобы [низшие] стремления людей сменялись на стремления к духовных идеалам. Но Махапрабху отвечает: «Это внешнее». Тогда Рамананда ссылается на Бхагавад-гиту. И здесь мы подходим ближе к сути вашего вопроса, поскольку в контексте этой беседы шлоки Бхагавад-гиты были отвергнуты Махапрабху как поверхностные утверждения. Обычно, если кто-либо выносит подобную мысль о том, что следует отвергнуть идеи Бхагавад-гиты как поверхностные, мы считаем, что речь идет о некоем обманщике или даже богохульнике. Однако интерес Махапрабху в этой беседе был иным. И поэтому Он использует определенные слова, когда говорит о непригодности ответов: эхо ба̄хйа, а̄ге каха а̄ра— «Это внешнее». Далее Его слова переведены Гуру Махараджем таким образом: «Двигайся вглубь, погрузись глубже в Реальность!»
брахма-бхӯтах̣ прасанна̄тма̄
на ш́очати на ка̄н̇кш̣ати
самах̣ сарвеш̣у бхӯтеш̣у
мад-бхактим̇ лабхате пара̄м
Рамананда Рай произносит этот стих из Бхагавад-гиты, и Гуру Махарадж указывает на то, почему эта шлока была отвергнута Махапрабху в их беседе — потому что здесь сказано об отвержении неких материалистичных точек зрения ради мад-бхактим̇. Здесь описывается ситуация, когда некто оказывается на пороге собственно духовной жизни, но, тем не менее, его цель — по другую сторону. Ведь в этой самой шлоке из Бхагавад-гиты Кришна говорит: мад-бхактим̇ лабхате пара̄м — «Такой преданный обретет преданность Мне», а это означает, что этот преданный еще не обрел ее, речь пока еще не идет о преданности.
Бхактйа̄ сан̃джа̄тайа̄ бхактйа̄ — преданность можно обрести только от другого преданного.
Следует заметить, что Шрила Гуру Махарадж (здесь мы говорим о нем в его преклонном возрасте, когда ему было уже около девяноста лет) был, формально говоря, слеп, то есть у него была определенная категория слепоты. Он не был совершенно слеп, но ему было крайне сложно разглядеть что-либо. Для него к тому времени дни, когда он мог читать книги, давно-давно прошли. Однако Гуру Махарадж обладал уникальной способностью в точности вспоминать то, что он когда-либо читал.
Я помню, как однажды задал Гурудеву вопрос (знаете, иногда бывает, что мы задаем просто какие-то глупые вопросы — просто потому, что можем, или потому, что нам позволяют). Так или иначе, я задал Шриле Гурудеву такой вопрос:
— Шрила Гуру Махарадж вообще когда-либо читал?
Гурудев ответил:
— Иногда он просил меня читать ему.
— Да, правда? А что именно?
Гурудев потряс головой и сказал:
— Только одну вещь: Рамананда-самваду.
Ему нравилось слушать это снова, снова и снова. И хотя, разумеется, это было уже заключено в нем, но, тем не менее, ему, быть может, просто хотелось какие-либо части этой беседы слушать снова и снова.
Итак, в этой беседе Махапрабху на каждый ответ Рамананды Рая говорит: эхо ба̄хйа, а̄ге каха а̄ра — «Это внешнее, иди глубже!» И первый ответ Рамананды Рая, который Махапрабху признал как нечто, достойное внимания, — это нечто весьма особенное, достойное нашего особого внимания.
джн̃а̄не прайа̄сам удапа̄сйа наманта эва
джӣванти сан-мукхарита̄м̇ бхавадӣйа-ва̄рта̄м
стха̄не стхита̄х̣ ш́рути-гата̄м̇ тану-ва̄н̇-манобхир
йе пра̄йаш́о ’джита джито ’пй аси таис три-локйа̄м
В этом стихе сказано: «Оставьте свои рассуждения о Божественном и просто предайтесь посланнику Божественного, в каком бы положении вы ни находились. Начните слушать посланника Господа — и это станет вашим первым подлинным соприкосновением с Реальностью». Это соприкосновение пробуждает еще более глубокую способность оценить стремление в сердце, которое в свою очередь позволяет вам еще глубже соприкоснуться с этим.
Это утверждение Махапрабху принял. Он, наконец, в отличие от прошлых ответов, сказал: эхо хайа — «Да, это Я принимаю». Он имел в виду: «Я считаю, что это первое подлинное соприкосновение с Реальностью, но — иди глубже». И беседа продолжалась дальше. Эта беседа продолжалась вплоть до того момента, когда Махапрабху явил Свой сокровенный облик — тот облик, который увидел Сарасвати Тхакур и установил как главный объект поклонения для своих последователей. Это образ, в котором проявлены сам Раса-радж и Махабхава, то есть Кришна и Радхарани, и Они объединены в одном облике — Махапрабху.