- Говорю тебе, сынок, у нее кто – то есть, - твердо заявил отец. - Я, правда, неслыханно толерантный муж.
- Папа, прекрати, – вступился я за отца. - Это правда, что мама все еще красивая женщина, но ей уже 65 лет…
- Ну и что, Кирилл? - отец удивленно посмотрел на меня, как будто довод возраста был для него настолько нелеп, что не мог даже дойти до его сознания.
- Ну ... в таком возрасте, похоже, романов больше нет.
– Ну, знаешь, что?! - возмутился он. - Так может рассуждать только такой молодой человек, как ты. В шестьдесят лет можно еще и неплохо повеселиться.
Он оборвал себя, потому что понял, что для разговора с сыном он немного перебарщивает. Тем более, что папа всегда был известен тем, что любил флиртовать с женщинами. Я не знаю, имели ли эти флирты какие-либо дальнейшие последствия, но я знаю, что мама ненавидела их. Папа же убеждал ее, что она должна быть такой же, как он, „неслыханно терпимой” и не обижаться на невинные разговоры. Естественно, когда мама разговаривала с другим мужчиной, отец почему-то никогда не считал это невинным разговором и очень ревновал.
- Говорю тебе, у мамы наверняка роман, - продолжал упрямо настаивать он.
- Я уверен, что ты ошибаешься, папа.
– Да? Тогда слушай.
Отец сказал, что за несколько месяцев мама сильно изменилась. Он заметил это в первый раз, когда пошел на увольнение. Раньше мама, уже несколько лет находившаяся на пенсии, не отходила от него ни на шаг. И вот на третий день болезни, в среду, она просто приготовила ему обед, красиво оделась, накрасилась и вышла „на встречу с подругой". Две недели спустя, как раз в это же время в среду, отец не мог дозвониться до маминого мобильника. Он позвонил домой, но никого не застал. А мама объяснила, что у нее опять встреча с подругой.
С тех пор папа был настороже и заметил, что, когда маме звонит какая-то подруга, мама сразу же уходит в другую комнату, чтобы поговорить. Однажды папа даже снял трубку с маминого телефона, когда та принимала душ. Он сказал: я «слушаю», а с другой стороны заговорил человек по имени Алексей и спросил, дозвонился ли он до Марии. Папа солгал, что мама ушла, и попросил передать что-нибудь, но тот сказал, что позвонит позже. А когда отец настоял, чтобы этот Алексей сказал, кто он такой, тот ответил, что бывший друг по институту.
- А ведь мать никогда не училась. Она хотела, но родился ты, а потом и твоя сестра, впрочем, что бы она получила от этого института? А так, по крайней мере, воспитывала детей.
Отец давал волю своим «неслыханно терпимым» взглядам на семью.
- Да, я знаю, я слышал это много раз... но, возможно, мама когда-то познакомилась с кем-то, кто работает в университете, и именно поэтому этот парень так представился.
- Не защищай ее. Ты всегда защищаешь ее. А я тебе говорю…
– Хорошо, папа. Тогда скажи мне, что говорит мама?
- Мама? Я имею в виду... этот... она ничего не говорит, потому что я еще не сказал ей, что подозреваю ее.
– Почему? О таких вещах надо говорить.
- Я бы не смог говорить о чем-то подобном. Впрочем, если у меня нет доказательств, она могла бы все отрицать. И сделать себя осторожнее. И тогда я бы никогда не узнал правду. Я предпочитаю не пугать птицу, чтобы поймать ее с поличным.
- А как ты собираешься это сделать?
– Ты мне в этом поможешь – - отец указал на меня пальцем.
Оказалось, что папа хочет устроить маме ловушку. Он сказал ей, что через две недели уезжает на три дня в последнюю делегацию (через несколько месяцев уходит в отставку). Он был уверен, что мама воспользуется этим и притащит хахаля в квартиру. За квартирой я должен был наблюдать, потому что, если бы меня случайно заметила мама, в этом не было бы ничего странного. И если бы мама случайно заметила папу, "птички были бы спугнуты". Поэтому он в это время будет жить у меня, и я сообщу ему в нужный момент. Тогда он поймает свою жену.
Конечно, я не собирался участвовать в плане отца, считая его полным ребячеством. Я также пытался убедить его, что он, конечно, не прав и у мамы нет никакого романа, и лучше всего он объяснит всю ситуацию откровенным разговором. Однако до папы ничего не доходило. Мой отказ он счел стоящим на стороне матери и смертельно обиделся на меня.
Я думал, что это положит конец моему делу, и вся предполагаемая мамина интрижка скоро прояснится сама собой. Однако через две недели вечером мама позвонила мне и чуть не закричала в трубку:
- Спаси меня!
– Что случилось, мама?
- Твой отец сошел с ума. Он стоит у двери и угрожает убить меня, если я его не пущу.
- Тогда пусти его.
- Но прежде чем я ему что-нибудь объясню, он нас убьет.
- Нас? Мама не одна?
– Ну... нет. Я тебе потом все объясню. Приезжай.
Через четверть часа я уже был под родительской квартирой. Я застал там папу, который с кровожадным выражением лица стучал в дверь.
- Видишь, я тебе говорил?! Он там, я сам видел, как он входил. А теперь мать заперлась изнутри на засов и не хочет меня впускать, - торопливо бросил он мне и снова стал стучать кулаком в дверь. - Открывай!!!
- Папа, успокойся, – я схватил отца за плечо. - Мама, открой, я здесь.
Через некоторое время засов в двери робко отодвинулся, а сама дверь мягко приоткрылась. Через щель выглянула мама, чтобы проверить, точно ли я контролирую ситуацию. Успокоенная моим видом, она шире распахнула дверь и сказала.
- Входите и ... знакомьтесь – - она отошла в сторону.
Позади матери показались силуэты трех пожилых господ. Они неуверенно подходили к нам и представлялись по имени. Наконец из комнаты вышел перепуганный мужчина, тихо назвавшийся Лешей.
– Что это значит? - спросил отец.
- Это мои друзья из "университета". Мы вместе учимся на английском.
– Потому что ваша жена профессионал и она нам помогает - вдруг заговорили мужчины.
- Потому что у меня есть дочь в Англии и ко мне приезжают друзья из Великобритании. – сказала жена.
– Тихо! - расстроился отец.
- Это не война, чтобы устраивать здесь тайные сюжеты. Почему ты мне ничего не сказала?!
- Потому что ты не хотел, чтобы я училась. И ты только и делал, что твердил о своем отсталом мнении, что жена должна заботиться только о детях.
Отец уже хотел подтвердить свое мнение, но, увидев осуждающие взгляды остальных, стал отступать от своих взглядов. Он объяснял, что так считал раньше, и, кроме того, таким образом утешал маму, чтобы она не думала, что она что-то теряет, отказываясь от учебы в пользу детей. Но теперь это другое, теперь у мамы ведь больше нет маленьких детей. Кстати, он считает эти курсы классной вещью и сам, когда уйдет на пенсию, запишется. Желательно на каком-то языке…
В это последнее заверение я не очень верил, но оказалось, что папа не шутил. Записался на лекторат с немецкого. Как он мне объяснял, он предпочитал не ходить на английский, потому что, поскольку мама такая приманка, она наверняка хотела бы постоянно его поправлять. И этого бы его терпимость не выдержала.