«Да, казанский стрелок — нелюдь. Но его породило общество, и только оно — то, что прямо сейчас, словно заговорённое, плодит видео из школы, когда дети прыгают из окон, видео допроса стрелка. Видео, видео, видео… Всё — на продажу, всё — ради хайпа. Уже показывают по федеральным каналам (!) и, конечно, в прайм-тайм! Того и гляди скоро придут времена, когда люди начнут платить за убийство в прямом эфире. Общество жаждет подобного, потому что — глубоко больно, оно угорело в безумном отрыве от своих первооснов. Медиапространство, в матрице которого сплошь маньяки и убийцы, поработило нас. Обратите внимание — так мало сказано о 26-летней учительнице английского Эльвире Игнатьевой и опытном преподавателе математики Муллануре Мостафине, спасавших своих учеников и погибших от пуль стрелка. Они — подлинные герои, но о них — до обидного мало. Зато об убийце — уйма разглагольствований: и какой он, и кто его друзья, и какая его семья, и что его побудило совершить преступление, будто герой — он. Почему так и на что наше общество в таком случае рассчитывает? — поднял очень острый вопрос после произошедшей в казанской школе трагедии один из пользователей «Фейсбука». Что об этом думает современная психологическая наука, рассказал во время пресс-конференции психиатр, доцент Крымского инженерно-педагогического университета им. Ф. Якубова Анатолий ГРЕБЕНЮК.
Безумству «храбрых» поём мы песню
С появлением Интернета поток всевозможной информации стал совершенно неконтролируемым. Помимо полезных сведений, во Всемирной паутине — море чернухи, да такой, что волосы встают дыбом.
«Затопление контента эстетикой ужасного, дикого, безобразного не только порождает эмоции страха, растерянности и боязни за своих детей, но и резко обостряет у некоторых людей переживания обиды, злости и мщения, порождённых их собственной социальной несостоятельностью», — говорит А. Гребенюк.
Психиатр отмечает, массовые преступления совершались всегда, сколько существует человечество, но в эпоху телевидения, и особенно — Интернета, о них стали говорить, в связи с чем усилилась тенденция подражания преступникам.
«Несмотря на то, что Интернет появился не так давно, мы уже оказались совсем в другой реальности. В современном обществе, когда люди постоянно обращаются к сетевой паутине не столько за информацией, сколько за обменом эмоциями, сообщения о таких преступлениях легко влияют на настроение пользователей, повышая риск их эмоционального заражения в процессе онлайн-общения или обычного просмотра», — отмечает специалист.
И вот тут первую скрипку играют СМИ, которые в своих шоу-программах буквально обмусоливают произошедшую трагедию, выдвигая и обсуждая всевозможные версии и домыслы, тем самым накаляют обстановку в обществе, проникают в сознание людей, словно демоны. То есть своим крайне неправильным, с точки зрения психологии, поведением журналисты, блогеры формируют у граждан ошибочные суждения.
«А если психика человека изначально не вполне благополучна, то некое сочетание неблагоприятных жизненных событий и их развитие могут подтолкнуть его на путь насилия — понадобится лишь «спусковой крючок». Поэтому важно, чтобы перед глазами не стоял образ преступника и не звучали примитивные объяснения мотивов содеянного. Иначе это может стать последней каплей, и человек, подражая растиражированному СМИ убийце, на эмоциональной волне пойдёт по его дороге», — разъясняет А. Гребенюк.
На это давно обратили внимание в США. В 1999 году, после первого массового убийства школьников двумя подростками, применившими самодельные бомбы и стрелковое оружие, только за последующие восемь лет было зарегистрировано 12 таких случаев, в шести из которых зафиксировано немало жертв. Кстати, два эпизода произошли в тот же год. Ещё несколько были вовремя предотвращены. Трагедия, ставшая спусковым крючком для последующих массовых расстрелов, произошла в американской школе «Колумбайн» (штат Колумбия). На протяжении многих лет проводимые потом исследования причин «регулярного психоза» показали, что все «пост-колумбайнские» стрелки в качестве «вдохновения» ссылались на событие 1999 года. В 2014-м ABC News в результате собственных исследований сделало вывод, что уже к этому году случившиеся «по меньшей мере 17 нападений и ещё 36 предполагаемых заговоров или серьёзных угроз в отношении учебных заведений, могут быть связаны с нападением на среднюю школу «Колумбайн». Подтверждали это вырезки из газет с соответствующими новостями, изображениями школы и описание самой трагедии; заявления о восхищении двумя подростками, ставшими убийцами; записи в дневниках и социальных сетях, в видеопостах и интервью с полицейскими; сроки проведения массовых убийств, запланированных к юбилею инцидента; планы превысить количество жертв по сравнению с «Колумбайн» и прочее.
А в 2015 году уже CNN, на протяжении многих лет отслеживающая этот феномен, написала, что «более 40 человек <> обвиняются в заговорах в стиле «Колумбайн». Спустя год Американская ассоциация психологов, опираясь на данные многолетнего изучения этой проблемы, официально призвала СМИ своей страны, а также блогеров и тех, кто распространяет новостные сообщения в Интернете, не допускать раскрытия имён преступников и размещения их фотографий. Чтобы не делать убийц более узнаваемыми и чтобы никто не идентифицировал себя с ними.
«Информация о стрельбе становится потенциально очень заразной для людей с неустойчивой психикой. Исследования показали, 20—30% массовых расстрелов в школах — результат имитации прошлых перестрелок. В среднем спустя 13 дней после происшествия в одной школе повторение случившегося происходило в другом учебном заведении», — уточняет Анатолий Гребенюк.
То есть как только начинают трубить о преступлении в СМИ, появляются подражатели. В Казани убийца тоже взял винтовку и гранаты, как это сделал керченский преступник, — и это показательно: скорее всего, казанский стрелок подражал своему предшественнику.
«Так что я считаю, нужен контроль за информационным пространством, — выразил убеждённость психиатр. — Но если этого нельзя сделать законодательно, должны хотя бы работать этика, внутренний кодекс чести журналистов. Есть вещи, которые совершать недопустимо, например, ради рейтинга распространять информацию о преступнике, его оружии и тому подобное. Однако мы видим, насколько сейчас популяризируется этот персонаж».
Не следует говорить о мести
И всё же стоит разобраться, кто способен на зверство. Анатолий Анатольевич обратил внимание на то, что современная наука отрицает существование особого психологического профиля преступника. Так же, как и связь между компьютерными «стрелялками» и настоящими убийствами. Психиатр перечислил несколько мифов. Первый — на такого рода преступления идут исключительно подростки. На самом деле, как показали исследования, такие злодеяния совершают лица от 11 до 62 лет, в основном взрослые. Поэтому не стоит пограничный возраст ребёнка ассоциировать с обязательным риском совершения чего-то чудовищного. К тому же не надо думать, что те, кто совершают преступления в общественных местах, в частности в школах, делают это из-за мести.
«Из 150 изученных трагедий только в одной парень бросился именно на своего обидчика», — замечает психиатр.
К слову, оба убийцы, расстрелявшие ровесников в Колумбии, вели дневники и в них писали, что готовят план по взрыву учреждения, который должен по мощи соперничать с терактом в Оклахома-Сити 1995 года (на тот момент крупнейший теракт в США). Тут тоже не стоит говорить о мести, а вот о подражании — да. Также следует обратить внимание на то, что эти молодые люди через друзей спокойно покупали оружие, а один из них на своём веб-сайте, где размещал собственные разработки компьютерных игр, с определённого времени начал писать о создании самодельных бомб, впоследствии им использованных. И никто на это не обратил особого внимания. В начале 1997 года в блоге впервые стали появляться признаки нарастающего гнева одного из будущих убийц по отношению к обществу. А в 1998-м обоих арестовали за кражу. Потом в течение года зачинщик посещал психиатра, которому жаловался на депрессию, чувство злости и суицидальные мысли. После совершённого подростками преступления и самоубийства следствие выяснило, что в школе над ними якобы издевались.
«И тут тоже часто возникает обманчивое суждение, мол, есть причинно-следственная связь: их обижали ровесники, поэтому так всё и закончилось. Однако это очередной миф. И в том эпизоде, и в других нет прямой связи, — отмечает А. Гребенюк. — Вернее, возможность того, что школьные стрелки являются жертвами издевательств, есть, но значение данного факта сильно преувеличено».
Из всех изученных случаев массовых убийств, подобных колумбийскому, керченскому и последнему в Казани, специалисты делают выводы: у преступников, их совершивших, либо психопатический склад личности, либо они находятся в состоянии психоза, то есть под влиянием бреда и галлюцинаций, либо страдают от негативных изменений в психике после перенесённой в детском возрасте психотравмы.
«Но таковая возникает не из-за поставленной учителем двойки или наказания со стороны родителей за плохое поведение. Человек получает психотравму в результате крайне жестокого обращения, насилия над личностью и физическим телом, что приводит к развитию психического расстройства, как минимум невроза, — рассказывает Анатолий Анатольевич. — У таких людей адаптационные возможности преодолевать стресс слабеют, возникают предпосылки к нервному срыву. Но сами предпосылки не становятся причиной совершения преступления. Только одновременное возникновение ряда тяжёлых жизненных ситуаций, которые обрушиваются на нестабильную личность, может заставить её обвинять в несчастьях окружение, общество, искать виновных извне и принимать крайне опасные решения. Например, молодого человека, который и так страдает от нелюбви со стороны ровесников, ещё и девушка бросила, произошло это примерно в то же время, когда его отчислили из колледжа, также он получил штраф за нарушение Правил дорожного движения, вдобавок с родителями возникли проблемы. И вот тут для психопатической личности жизнь начинает казаться беспросветной, выход видится один — уничтожить этот несправедливый мир».
Страшно то, что при этом он может легко пойти по пути преступника, совершившего массовый расстрел, чей образ был ранее эффектно описан и растиражирован СМИ.
Нужны специалисты… по атмосфере
Как же предотвратить преступления, в основе которых лежат психоз и подражание? Сколько школы и другие учреждения ни баррикадируй, не убережёшь людей от безумца, взявшего в руки оружие. В лучшем случае благодаря мерам безопасности можно сократить число жертв. Поэтому, считают психиатры, надо начинать с внимания к психологическим особенностям друг друга.
«Нормальный ребёнок имеет предпосылки преодолевать любые трудности, дети с психическими отклонениями — нет. Поэтому взрослые, педагоги и, безусловно, психологи в учебных учреждениях должны обращать внимание на тех, кто входит в группы риска, однако при этом не выискивать в ребёнке какие-то характерные черты потенциального преступника, а наблюдать за его поведением. В частности, обращать внимание на сочетание таких признаков, как суицидальные мысли, переживание эмоций, отчаяния и гнева, доступ к оружию», — говорит А. Гребенюк.
По его словам, мировая практика показала, что лучшая профилактика насилия — дополнительная подготовка педагогов для обнаружения признаков агрессивного поведения. А ещё надо уметь правильно разговаривать с ребёнком, чтобы тот захотел открыться, тогда ситуацию более или менее можно держать под контролем. И вот тут действительно нужны и специальные курсы для преподавателей, и, конечно, наличие школьного психолога, который, как говорится, держит нос по ветру.
«Он знает тех, кто состоит на учёте, просто эмоционально нестабилен. Обращает на них особое внимание. Знает, какая атмосфера царит в классе. Когда видит, что она меняется, начинает её корректировать. Я бы сказал так: сегодня психолог — специалист по атмосфере, а ещё — помощник учителям и родителям. Кстати, последние не всегда готовы принять информацию о том, что у их ребёнка есть какие-то проблемы. Для мам и пап их чада всегда самые лучшие. К тому же большинство родителей настолько не образованы в области психологии, что зачастую даже препятствуют работе с их детьми, не понимая, чем чревата потеря времени», — отмечает специалист, подчёркивая, что на преступления не идут исключительно изгои, таковыми могут стать и школьные «звёзды», в душе которых по какой-то причине поселился мрак, а они просто это искусно скрывают.
Делаем вывод: пожалуй, и представителям СМИ надо регулярно проходить специальные психологические курсы, чтобы понимать, что можно обнародовать, а чего не стоит. Парам, которые только собираются стать родителями, нужно давать соответствующие знания. А для педагогов в обязательном порядке проводить занятия по выявлению учащихся, входящих в группы риска, и учить грамотно общаться с такими ребятами, да и вообще правильно вести себя со всеми учениками — не как обычные преподаватели, а настоящие педагоги. Увы, таких сегодня очень мало. Ну и главное — необходимо подготовить армию профессиональных психологов, которые будут работать в образовательных учреждениях. И все эти задачи должны сегодня стоять перед нашими законодателями, поскольку пока нет чётких сводов законов, регламентирующих всё вышесказанное и дающих возможность педагогам быть таковыми в полной мере.
Ольга САФРОНОВА
Фото из открытых источников